Берег Италии, раннее лето,
Сладко мурлычет лазурное море.
Я заказала на ужин поленту.
Из репродуктора слышно: «О, core…»
Где-то пичуга скрипичным стаккато.
Солнце над морем расплывчатым кругом.
Кажется, можно достать до заката,
Если протянешь над столиком руку.
Вот на волнах рыжеватые пятна…
Жалко, коль солнышко в море утонет.
Было бы всё-таки очень занятно
Солнце чуток подержать на ладони.
Замерло солнце - как это perfecto! -
На горизонта отточенном канте,
Но соскользнуло в бокал мне конфетой —
Всё в пузырьках золотистого Кьянти.
Вьётся над морем дымок веретёнцем,
Пляшет циркачкой на тонком канате.
Я допиваю закатное солнце
В тонком бокале игристого Кьянти.
/
Над морем дымка цвета чая,
Вдали круизный теплоход.
Чаинки чаек над причалом
Черкают чёрный небосвод.
Мне мнится, я тебя встречаю,
Касаюсь твоего плеча…
Что чай! Найдётся крепче чая -
Ты здесь и прочь ушла печаль!
В даль невозвратного круиза
Уплыл твой белый теплоход.
Италия, смири мой кризис…
Одна, одна который год!
Прийди сквозь тучи светлый лучик
Смирения моей судьбе!
Но подо мной плетёный стульчик
Скрипит и плачет о тебе.
Грущу и по тебе скучаю
За нашим столиком опять.
Здесь каждый вечер у причала
Я жду. Ну хоть бы тень тебя!
А помнишь, мы с тобой на Капри,
Тот наш побег от суеты?
Но по раскрывшемуся трапу
Ко мне спускаешься не ты.
/
Безоблачный вечер беспечен
Он тешится маревом грёз.
Он с ночью навечно повенчан
Короной сияющих звёзд.
Над морем безоблачный вечер,
А гомон полуденный стих
И просится в светлую вечность
Ещё не родившийся стих.
А звёзды белей, чем ризотто.
Дай волю стиху, не мешай,
Когда на плечах горизонта
Трепещет пурпурная шаль.
Усядусь напротив заката
За столик в уютном кафе
И вытеснит мысли про ладан
Холодная сладость парфе.
Взяла микрофон шансоньетка,
Ах, песня её не нова…
Но мой карандаш на салфетке
Опять оставляет слова.
Впитаю заката красОты
И слово прийдёт не спеша,
Пока на плечах горизонта
Трепещет пурпурная шаль.
А звёзды белей, чем ризотто.
Дай волю стиху, не мешай,
Когда на плечах горизонта
Трепещет пурпурная шаль.
/
Я как будто кота-полосатика
Набежавшую глажу волну.
Адриатика, ах, Адриатика…
В кучерявую пену нырну!
А волна будто мягкими лапками
Навивает белёсый парик
И бросает мне пену охапками,
Плеск и чаек хохочущий крик.
Как светло! Позабыла о полночи,
А луна добавляет огня.
Море, словно пушистый котёночек,
Обнимает и лижет меня.
Нынче мне не до самокопания,
Забываю про беды и хворь.
Эйфория ночного купания…
Помолчи, доктор, лучше не спорь!
Боль пропала - ни острой, ни ноющей.
До чего же сейчас хорошо!
Море, словно пушистый котёночек.
Я ныряю в него нагишом.
/
Я снова стою у причала
И слёзы стекают ручьями.
Ах, слёзы горчат…
Но запомнил причал
Недолгое наше прощанье.
Манящая кромка причала…
А волны о камень стучали.
И помнит причал,
Что ты мне обещал,
И не возвратиться не чаял.
Был вечер и мы у причала.
Не думал никто о печали.
А ветер крепчал.
Волновался причал,
Но ты от причала отчалил.
Стою у юдоли печали
И слушаю выкрики чаек.
Скажи мне, причал,
Где мой милый сейчас?
Быть может, он белая чайка...
Я снова прошу у причала:
«Позволь мне вернуться к началу!»
К началу начал.
Но причал промолчал
И голос у чаек печален.
|
