Она заявилась под вечер.
Чужая.
Кивнула ей, молча войти приглашая.
Пронзительный взгляд и скульптурные плечи.
Красивая…
видно, готовилась к встрече.
Присели на кухне.
Напротив друг друга.
Такую не тронут ни слёзы, ни ругань.
Прямая осанка – намёк на победу.
Я всё поняла…
он опять меня предал.
Мой голос звучал безразлично и глухо:
«Нехитро тягаться со слабой старухой.
Всегда возвращался от девок бесстыжих.
Иди по добру… Я насквозь тебя вижу».
Ни мускул не дрогнул.
И с места не встала.
Из горла слова… как ножом по металлу:
«Забыла меня? Мы встречались однажды.
Сама отдала то, что виделось важным.
Но сердце противится истине.
Что же…
дай руку свою – путь уже подытожен».
Могильная стынь пробралась под одежду.
Я вдруг поняла, где мы виделись прежде.
(…Сказал: «Ухожу!» –
выжег верную душу.
И вся моя ярость изверглась наружу.
И дикая боль прорвалась на свободу.
А после – поминки, и траур три года…)
Она поднялась и раскрыла объятья.
Блеск стали мелькнул из-под чёрного платья.
Я ей протянула навстречу ладони.
И капала кровь с них.
И было не больно. |
