В конечном счете, важен только свет,
упавший на поверхность шифоньера,
где времени неосязаемый скелет
очерчен пылью. И любая мера
—килограмм, секунда или шаг
—здесь терпит крах. За пыльной занавеской
пространство, свой сворачивая флаг,
становится отчетливей и резче.
Мы — только точки в шахматной игре,
где вместо пешек — стулья и посуда.
И если кто-то плачет в декабре,
то это — эхо, взятое отсюда,
из комнаты, где заперта зима.
Но в тишине, не знающей изъяна,
вещь обретает право быть сама —
без нашего участия и плана.
И ты поймёшь, когда наступит срок
сдавать билеты в тамбурном тумане:
Бог — это не величие, но слог,
и белый иней на пустом кармане.
|