Рассекая в железных по небу, взбираясь на крыши,
Мы всё время срываемся вниз, опускаемся ниже,
Бесконечно желая чего-то возвышенно-броского.
Я всегда нахожу отражение в рифмах Врублëвского.
Он писал, что, играя во взрослых, мы, кажется, проиграли.
Я читаю строку за строкой, вспоминаю невольно о чае
В коммунальной квартире на улице Рубинштейна,
Где трёхлетняя я ковыряю руками контейнер,
Где ночами сплетаются в страшные образы тени
От стоящих на окнах пугающе странных растений,
Где позднее меня будут также заботливо взращивать,
Чтобы сделать как можно послушней, под стать, подходящей.
«Ты ведь умная девочка, умница да красавица!»
Интересно, когда убегу, меня кто-нибудь хватится?
Интересно, на том берегу унимаются души?
Интересно, такими ночами их тени не душат?
Я читаю Есенина, Бродского, Маяковского.
Я выплëскиваю, выплëскиваю, выплëскиваю
Из стакана души превращённую в образы жижу.
Ну так что же, я стала к высокому ближе? |