Стряхнув с подола платья крошки дня,
в абстракцию размазывая лица,
ступая по густым бесформенным теням,
разлитым по скрипучим половицам,
она придёт, едва провалится в закат
теряя жар свой диск оранжево – багряный.
И станет солью, разъедающею раны….
чистилищем, темницею и храмом
тому, кто грешен, но в грехах не виноват…
Бессонница…
кого, ответь, винить
в твоём собачьи – верном постоянстве,
крадущем, словно в беспробудном пьянстве,
сознание и жизнь, чужие сны…
Едва во мраке ночи вспыхнут фонари,
ведуньи древней предсказание исполнится
и вновь возникнет дымкой призрачной Бессонница
у запертой на все замки двери…
Приближение твоё
возвестят молчаньем сумеречным птицы…
Мы с тобою вновь вдвоём…
От тебя в тени молчания не скрыться…
не изгнать, не отмолить, не откупиться…
ты – проклятие моё!
Ты – плоть от плоти истинного зла,
пришедшая из сумерек преданий
за многолетнею обещанною данью.
Ты – крови жаждущая тонкая игла.
В тебе по мере от воды и от огня,
в твоих руках ключи от ада и от рая,
с тобою совладать немыслимо,
как не грешить, я знаю
ты - тень моя и ты живёшь внутри меня.
Бессонница…
мне некого винить
в твоём собачьи – верном постоянстве,
крадущем, словно в беспробудном пьянстве,
сознание и жизнь, чужие сны…
Затеют ангел с демоном вражду
за право обладать душою грешной.
Пусть тянет ладаном и серой,
я повенчан с неизбежным:
Бессонница моя – тебя я жду…
Приближение твоё
возвестят молчаньем сумеречным птицы…
Мы с тобою вновь вдвоём…
От тебя в тени молчания не скрыться…
не изгнать, не отмолить, не откупиться…
ты – проклятие моё…
|
