Январь распоясался, в самом деле,
Хмелея на глазах средь бела дня:
Закидывает шапками деревья
И даже лепит бабу из меня,
Кистями веток белит мои окна.
И слепну я от игр озорника:
Балуясь, он разлил до горизонта
Из синей чаши море молока.
Простор искристый волнами разостлан,
Но не помеха он для встречи нам:
К тебе, моя любимая, на остров
Бегу я по молочным тем волнам!
Ну, протяни мне тёплую ладошку,
Чтоб не споткнулся, не упал я чтоб.
Но уж январь подставил мне подножку –
И я лечу к ногам твоим в сугроб.
И взрыв неудержимого веселья
Подхвачен был восторженной пургой.
Январь меня поставил на колени,
Но слава Богу, что перед тобой!
И воробьям под крышей показалось,
Что возвратился с юга вешний день,
Что, удивляясь встрече, обнималась
С цветущим тёрном белая сирень. |
