Умирают цветы, источая пронзительный запах
Благовоний, и тлений, и мёда, и восковых сот…
Вот тюльпаний король на устойчивых луковках-лапах.
Вот персидская ветвь тридевятых заморских красот.
Петушки-копьеносцы ещё не развеяли шлейфы,
Угрожают шмелям остриями бутонцев тугих.
Ищет бравый майор, поравнявшись по солнцу налево,
В стайке барынь-девиц взор анютиных глаз озорных.
Ассирийская астра и бабушкин храм – хризантема
До смешного капризны, в роскошное прячась шитьё.
Львиный зев не опасен. А роза садовой богемой
Подставляет под росы всю томную прелесть её.
Светлым раем чудес, очарованных, благоуханных
В стенках ваз расписных все цветы веселы и легки…
Отчего же к полудню мрут слуги твои, икэбана,
И роняют на стол истончённые в тлен лепестки? |
