И хочется ей поставить на сердце помпу,
Такую добротную, из плотной тугой резины.
Тогда-то точно кровь будет качать с охотой,
И не доводить до вязкой, противной рвоты
От очередного неправильного мужчины.
Ей ночью не спится, она наконец встаёт,
Закуривает на кухне, думает: "выпить, что ли?"
И после любви последней задержка год
В душе - всё надеется, что пройдёт.
На всякий случай вытравливает алкоголем.
Беременность нежностью, единственная из всех,
Не знает срока. И тащишь в себе ту ношу.
За ум бы взялась, окончила политех,
А не сидела за кассой от тех до тех,
Думая: "найду что-то лучше - брошу".
Болезнь чтоб вылечить, ищет всё докторов.
Домой приглашает, и каждому ужин, свечи,
В надежде, что Бог не вечно к ней будет строг,
Пошлёт того, кто разделит очаг и кров
От бремени нежности её, наконец, излечит.
У Бога только, видно, важней дела.
Не тех посылает (если вообще он знает).
И после посылки каждой в душе дыра...
Колени обнимет: "сама же его звала".
И только тихонечко, изредка причитает.
Когда, наконец, наступает последний край,
Она покупает билет и садится в поезд.
В дороге глаза закрывает, и видит рай,
Что ждёт её там: мол, что хочется - выбирай.
Выйдет на станции - туже завяжет пояс. |