Среди болот, бедой грозящих,
Вставал туман в стране лесной,
И отзывался в темных чащах
То лисий лай, то волчий вой.
И по пятам с тоской звериной
Он провожал повсюду рать.
То Игорь выступил с дружиной
Древлян строптивых наказать.
Они опять, в своей гордыне
Отринув киевскую власть,
Заратились, восстали ныне,
Но лишь затем, чтоб ниже пасть.
Уж сколько спор тот давний длится,
Спор неизменный, вековой –
Какая призвана столица
Владеть Трояновой землей:
Полянский Киев величавый?
Древлянский град Искоростень?
Простор Днепра, манящий славой?
Лесная сумрачная тень?
Идут бойцы в броне из стали,
Им страх предшествует кругом,
Доспехи молнией блистали,
А топот конский, словно гром.
Уж если разум потеряем,
В несчастье не поможет он
И нынче над мятежным краем
Клинок разящий занесен.
Он в дрожь хазарина бросает,
Ромей смирился и обмяк,
Страшись, как землю сотрясает
Полков железных тяжкий шаг.
Пожар в селенье с бою взятом,
И город взят в бою на щит,
Князь Игорь кровью и булатом
Единство Родины крепит.
И можно б овладеть столицей,
Да Игорь не того искал,
Воздаст древлянам он сторицей,
Но где же князь древлянский Мал?
Бежал он жертвою гонимой,
Он с горя духом пал, зачах
И от беды неодолимой
Теперь скрывается в лесах.
Идут полки дорогой стылой,
Весь край древлянский взять на щит,
И перед их железной силой
Никто в бою не устоит.
Леса густые для похода
Не в силах положить предел,
А главный княжий воевода
Свенельд решителен и смел.
И лишь ему, а не иначе,
Быть воеводой. Всех владык
Свенельд сильнее и богаче,
Всех боле знатен и велик.
Вести бойцов, броней покрытых,
Свенельд достоин был вполне,
В толпе старейшин родовитых
Он гордо ехал на коне.
Молчал в раздумии глубоком
И словно был совсем не рад,
И встретив князя ненароком,
Он отводил горящий взгляд.
А впереди леса вставали,
Завал, еще один завал,
Металось эхо в темной дали
И леший голос подавал.
В тревоге ратник, ему мнится,
Что где-то там, среди кустов
Уже мелькают злые лица,
Он тетиву спустить готов.
Но нет, похоже, просто птица,
А солнце ниже, тень длинней,
И лес шумит. Казалось, длится
Поход тот много, много дней.
Ползет из чащи мрак вечерний,
А в нем... нет, кажется опять.
Как будто полон лес видений,
Уж лучше бой, чем так вот ждать.
Меч наготове, лук и стрелы,
На луке тетива из жил.
Садилось солнце, вечерело,
И войско князь остановил.
Собрал отряды друг за другом -
Из тьмы вещала птица Див,
Велел возы поставить кругом,
Обозом войско оградив.
Дозоры всюду князь расставил,
Чтоб к стану враг не подошел,
Да возвести еще заставил
И ров, и вал, и частокол.
Забот у Игоря немало -
Заведено так с давних пор,
А солнце в небе зажигало,
Меж тем, прощальный свой костер.
До ночи стан устроить нужно,
Смеркалось, небо все темней,
И меж шатрами, вспыхнув дружно,
Пылает множество огней.
Густела тьма, а стан был светел,
И в череде забот и дел
Угрозы Игорь не заметил
И на Свенельда не глядел.
Не видел, как тот взглядом хмурым
Окинул вал и сонный лес,
Как слал гонцов, молился чурам,
Потом куда-то вдруг исчез.
Где ж воевода? Он угрюмо
Сидел в шатре своем и зло
Шептал заклятья. Злая дума
Обезобразила чело.
“Недолго будем мы смиренны, -
Он думал, - я еще не стар”
И тлел в душе его измены
Незатухающий пожар.
А как наш Игорь? Ему тоже
Давно пора бы отдохнуть.
Нелегкий путь был пройден все же,
А завтра утром снова в путь,
Вставать, едва взойдет денница.
И князь, достойный вид храня,
Решил на отдых удалиться
И отдал отроку коня.
Пора, пора и в самом деле
Забыться на недолгий срок.
Вот только мысли вдаль летели,
Князь успокоиться не мог.
“Конец войне, еще немного.
Осталось вовсе ничего,
А там...” Но смутная тревога
Не отступала от него.
Быть может, тешится нечистый,
К чему печаль? Но все равно
Не помогал ни мед игристый,
Ни цареградское вино.
Вино печаль не уносило,
И лес предчувствием объят,
И волчий вой звучал уныло,
И кровью полыхал закат.
***
Не спите ночные дозоры.
Встречает противник лесной
Бойца оперенной стрелой,
А стрелы бесшумны и скоры.
Не ведают мыслей тревожных
Ночные дозоры сейчас,
Не слышат шагов осторожных,
Не видят внимательных глаз.
Застыл всюду сумрак осенний,
Ни звуков вокруг, ни движений,
Лишь зыбкие тени порой
Скользили над мерзлой землей.
***
Когда мерцающим покровом
Накрыла ночь и лес, и стан,
Кто был к Свенельду тайно зван,
Все собрались в шатре парчовом.
Свенельд решимостью охвачен
Теперь добиться своего,
Был взор его тяжел и мрачен
И темен лик был у него.
Пусть спит спокойно князь со свитой,
Здесь все, кому он стал немил,
И речь такую говорил
Свенельд пред знатью родовитой:
“Князья, взгляните, как высоко
Для многих бед и многих зол
Взлетел над нами вендский сокол,
Какую силу он обрел!
И как ему не возгордиться:
Тмуторокань он взял на щит,
Теперь у ног его лежит
И византийская столица.
А мы, природные владыки,
Теряем мужество свое,
Отныне Игорь князь великий,
А мы - так всякое княжье.
Так что ж, под меч подставить шею?
А ну, как в следующий раз
Решит вдруг Игорь, что без нас
Он может править Русью всею?
И мы тогда уже едва ли
Свои владенья сохраним".
Свенельда гости поддержали
И согласились дружно с ним.
“Народ за Игоря, быть может, -
Свенельд с усмешкой продолжал, -
Да только мыслю я, что Мал
Нам обязательно поможет.
Когда бы Игоря не стало,
Так и мятеж скорее б стих.
Вот вам послание от Мала
И от старейшин городских.
А вы хотите, не того ли?
Коль князем Мала изберем,
Дает тогда он клятву в том,
Что не преступит нашей воли.
Вот с кем не будет нам печали,
Не будет больше перемен,
Что всем нам крепко досаждали.
Мал будет робок и смирен,
Как сядет в Киеве, и дабы
Княженье то не потерять,
Во всем он станет слушать знать -
Его древляне слишком слабы”.
И согласились гости снова,
Что Мал хорош со всех сторон -
Тут воеводы верно слово,
Что Игорь слишком стал силен,
Да и опасен, может статься,
А здесь получше выбор есть.
Но как же княжеская честь,
И как на вече оправдаться?
“Когда простимся с этим краем, -
Свенельд промолвил, - честь свою
Мы все равно не потеряем,
Я знаю, что вам говорю.
Вы правы, недостойно мужа
На князя меч свой поднимать,
Нас не поймут, другая рать
За нас все сделает к тому же.
Нам пригодится помощь Мала
И тех полков, что он привел.
Пусть заработает сначала
Высокий киевский престол.
И перед князем нашим сами
Не провинимся мы ничуть,
Убит он будет - в этом суть -
Чужими жадными руками.
Лишь уведем полки свои мы,
Чтоб Мал без страха подходил.
Его дружины невредимы,
У Игоря не хватит сил
Сразиться с ним, когда впервые
Древляне сами нападут,
И как погибнет Игорь тут,
То скроют сумерки лесные.
Без старшей киевской дружины,
Без наших княжеских дружин
Он встретит час своей кончины
Среди врагов совсем один.
Ну, разве с младшею дружиной,
Еще быть может - та верней,
Да много ль навоюешь с ней,
Пусть бьется хоть с отвагой львиной.
Исчезнет он за далью синей,
В том грех наш будет невелик,
Но вот мы встретимся с княгиней
И Ольга нам откроет лик.
Тогда из княжеского града
Со всех концов сойдется люд
И спешно вече созовут,
Так вот что нам ответить надо:
Делить добычу не желая,
Князь шлет нас вспять. Из рати всей
Одна дружина молодая
При нем осталась. Тем верней
Он даст награду ближним людям.
Велел сказать, что Мал, дрожа,
Не замышляет мятежа.
Так отвечать мы Ольге будем.
Посмотрим, как тогда зардеет
В смущенье жар ее ланит.
Кто не поверить нам посмеет?
А кто посмеет - промолчит.
Еще бы, тут не то, что было,
И если сладится у нас,
Как мы задумали сейчас,
Уже за нами будет сила.
И городские рати сроду,
Со стародавнего житья
Вождем считают воеводу,
А воевода - это я.
Смирится Ольга перед нами,
Да будет ей и невдомек,
А скажет Асмуд поперек,
Так припугнем его войсками.
Потом устроим, чтоб узнала
Княгиня о вдовстве своем,
И отдадим ее за Мала,
А Святослава мы убьем.
Зачем щадить то вражье семя,
И так врагов у нас не счесть?
Еще лелеять станет месть,
Грозя расправой с нами всеми.
Таков мой замысел. Пред вами
Его открыл я, не тая”.
Кивали светлыми чубами
И воеводы, и князья.
***
Вот княжий шатер перед нами,
И веет ночными крылами
Над Игорем тягостный сон:
Раскрыта могила сырая
И князь у последнего края
Взирает на мир, понимая,
Что это он сам погребен.
Поодаль дружина стояла
И копья дрожали, подняв
Свои смертоносные жала.
И горестно Ольга рыдала,
И плакал малыш Святослав.
Ни встать, ни проститься с родными.
Стоял тихо Асмуд за ними
И был молчалив и суров.
Горела, под небо взлетая,
Мечей синева ледяная
И стрел быстрокрылая стая
Над пламенем алым щитов.
Где пламя с живительной силой,
Что разом умчит, веселя,
Нас в ирий желанный и милый?
Померкли лучи над могилой,
И давит, и душит земля.
***
На склоне лет во сне не диво
Увидеть жизненный причал.
Вдруг слышит Игорь, как тоскливо
Снаружи конь его заржал.
Мы разговор о сне отложим,
Проснулся князь. Его плеча
Рука коснулась, и над ложем
Слуга склоняется, шепча:
“Вставай, мой князь, вставай скорее!
Хоть сладок сон, да длится, лишь,
Покуда голова на шее,
И власть, и жизнь саму проспишь.
Меня ты знаешь, я не стану
Напрасно сон тревожить твой,
Измена черная по стану
Коварно стелется змеей”.
Тут Игорь, боле не внимая,
Откинул полог: ходит страж,
Нависла тенью мгла ночная.
Но что же видит витязь наш?
Шатры исчезли, вал разрушен,
Повален всюду частокол,
Как будто он уже не нужен,
И каждый князь свой полк увел.
Верь знати, на посулы падкой,
Снуют, ну точно муравьи:
Князья-изменники украдкой
Уводят прочь полки свои.
Кто верен Игорю, остался,
Но это крохи рати всей,
Уходят те, кто в дружбе клялся,
Уходят тайно, без огней.
Уходят рати в тяжкой силе,
Забыв товарищей своих -
Бойцов, что князя окружили
Стальным кольцом, да мало их.
“Друзья, к чему печаль пустая, -
Промолвил Игорь. - Поспешим.
Князья, измену затевая,
Стремятся в Киев - горе им!”
И слову Игоря внимала
Немногочисленная рать,
Всех успокоил князь сначала,
Потом коня велел подать.
Испуган конь горячий - рядом
Недвижный отрок у копыт
Стрелой пронзен. С угасшим взглядом
Он на земле в крови лежит.
Ему поход еще был внове,
Да только жребий, видно, лих.
И князь сказал, нахмурив брови:
“Спрошу я и за это с них”.
Вот кони мчатся бегом скорым.
“Быстрее!”, - к Киеву стремясь,
Торопит Игорь. Темным бором
Ведет свою дружину князь.
Судьба иначе рассудила -
Как только знак был Малом дан,
Собралась воинская сила
Непокорившихся древлян.
Звенят мечи, блестят кольчуги,
Гарцует Мал во всей красе,
А с Игорем всего лишь слуги,
Бойцов три сотни - это все.
***
Два войска солнцем озарило,
За князя пасть - бойца удел,
И лучезарный бог Ярило
С небес задумчиво смотрел.
Но чья достойнее десница,
Кому с победой возвратиться,
Великий Род один решал.
Так кто же - Игорь или Мал?
Пусть осторожней ты хоть втрое,
Как быть, когда все вкривь и вкось
И морем воинство лесное
Перед дружиной разлилось?
Куда ни глянь - везде засада,
И не уйдешь ты - биться надо.
А враг силен, и хочет он
Отрезать путь со всех сторон.
Одна надежда - копья сами
Врагу навстречу опустив,
Сомкнулись тесными рядами
И устремились на прорыв.
Как будто вдруг ударил молот
В щиты древлян, их строй расколот.
Мечи вздымались, как один,
И рать пронзал железный клин.
Туда, где чаща вековая,
Спасенье там. Уже уснул,
Казалось, лес, но, нарастая,
Его заполнил битвы гул.
Не уступают, твердо стоя,
Полки древлян, над полем боя
Все горячей и горячей
Пылают лезвия мечей.
Все так же люто, как когда-то,
Рубился Игорь - бойся Мал -
И громким криком супостата
На поединок вызывал.
Призыв дружина повторяла,
Да только, князь, напрасно Мала
Искать средь битвы будешь ты.
Щиты ударили в щиты,
Но в жаркой схватке устояла,
Щиты тяжелые вонзив
В земную плоть, дружина Мала.
Ты это знала, птица Див?
Редеет строй, иные пали
Кровавой жертвой острой стали.
Там тучи стрел, тут груды тел,
Над сечей клич древлян взлетел.
Нет, не стихает сеча злая,
А мести срок был долго ждан.
Разят, доспехи сокрушая,
Мечи упрямых киевлян.
Бойцы, подмяв древлян конями,
Врагов сражают, гибнут сами,
За шагом шаг, сквозь рать вперед
Дружина храбрая идет.
Рубились долго, до заката,
Кто выжил - копья к бою. Вдруг
Стена щитов дружиной смята,
И разорвав смертельный круг,
Собрались вместе, вскачь несутся.
Окружены. Свирепо бьются.
Опять прорвались. Мчатся вдаль...
И снова сталь звенит о сталь.
***
На небе кровь. Закат зловещий
Над лесом заревом вставал.
Не слушал Игорь птицы вещей
И не догадывался Мал,
Когда скрывался за дружиной,
Спесиво ус свой теребя,
Что сам же хитростью змеиной
Готовит гибель для себя.
И все ж числом древляне многи,
В ловушке маленький отряд.
И нет уже вперед дороги,
И нет уже пути назад.
Пускай рука тверда, как прежде,
Что толку? Как себя не злобь,
Спасенья нет, конец надежде,
Налево топь, направо топь.
Как не поддаться злой кручине -
Дружина тает, перед ней
Леса встают, уж нет в помине
Побитых стрелами коней.
Древляне тут, древляне всюду,
Ты не уйдешь из западни,
И если ты не веришь чуду,
Свою надежду прочь гони.
Кругом войска текут как реки,
И понял князь, что окружен,
Что здесь останется навеки,
Что сбылся тот проклятый сон.
Он слез не станет лить, поверьте,
В кручине головой склонясь,
Но вот как на пороге смерти
К дружине обратился князь:
“Вам должен правду всю сказать я.
Нас гибель ждет среди болот.
Прорваться некуда нам, братья,
Перун, как видно, нас зовет.
Но пусть прорыв наш невозможен,
Не посрамим земли родной!”
Князь вынул верный меч из ножен
И принял свой последний бой. |
