Мы не в силах изменить прошлого,
Но стремиться к лучшему будущему
– наша задача.
Две тысячи тридцать четвертый год. Крохотный Городок боязливо притулился где-то в Предуралье. Кто мог, тот давно уехал оттуда, чем дальше, тем лучше. Другие искали возможности заработать на Заводе по переработке опасных отходов, – деньги им доставались ценой собственного здоровья.
Иссиня-серое небо плыло над Городком, перекатывая тяжелые облака и стремясь скорее убыть подальше от этого пропитанного ядами места. Темный безрыбный водоем разделял Городок на две равные части; малахитовые волны лениво омывали основание бетонной плотины, тщетно стараясь отмыть химический налет с серо-зеленых плит.
Плотина была построена еще в восемнадцатом веке, в одно время с заводом Демидовых, известных в России и Европе уральских заводчиков. Правда, и в то время крепостные, работая на Демидовых, умирали на ходу, тягая железную руду и жарясь перед плавильными горнами. Что изменилось за двести лет?!
Судьбы всех жителей Городка так или иначе похожи и связаны, потому как жизни каждого коснулся Завод, ставший градообразующим и градоубивающим предприятием. Достаточно будет посмотреть на жизнь одной семьи, чтобы понять и оценить весь масштаб надвигающейся трагедии.
Николай Степанович – высокий иссохший мужчина, казался стариком в свои шестьдесят лет. На его морщинистом вытянутом лице близко посаженные блекло-серые глаза давали сигнал об угасающей жизни и хмуро глядели на безжалостный мир. Широкий лоб, наполненный интеллектом, изрезали три глубокие морщины, чем три раза подчеркнули мудрость образованного человека. Землистый цвет лица и поминутно дергающийся рот с обескровленными губами выдают засевшую внутри нестерпимую боль. Старик работал на Заводе десять долгих и тяжелых лет.
Он сидел на балкончике пятого этажа в двухкомнатной квартирке, купленной когда-то в ипотеку. Скудная меблировка, спертый воздух и невероятная слышимость – вот основные черты жилища. Небольшой диванчик и кресло в зале, перед которым стоял простенький телевизор, журнальный столик, на нем дешевенький ноутбук. В холодильнике никаких излишеств…. А вот лекарств и медикаментов великое множество, – в шкафу разместился целый аптечный склад: сердечно-сосудистые, противовирусные, от легочных заболеваний, электрический тонометр, ингалятор…. Понятно без слов: здесь болеют часто, сильно и подолгу.
Николай Степанович жил не один, у него был сын Влад, высокий двадцатисемилетний мужчина с атлетической фигурой, правильной формой головы, увенчанной короткой стрижкой черных волос, худым, но красивым лицом с тонкими чертами: прямые брови, ровный нос и живые губы. Влад привлекал внимание женщин на расстоянии видимости. Он и сам в последнее время гонялся за любой симпатичной личность противоположного пола.
Жена Влада Наталья получила смертельную дозу отравления, когда на Заводе произошел выброс продуктов переработки, и не прошло месяца, как она скончалась. Однако плодом их, Натальи и Влада брака, а возможно и любви стала дочь Лера. Сейчас внучке Николая Степановича уже исполнилось шесть лет, она удивительная девочка: послушная, усидчивая, серьезная. Кажется, она понимает, что ей нужно раньше становиться взрослой и ответственной.
Она с неудержимой силой рвалась в школу, только и разговоров было о том, как девочка будет изучать разные предметы, готовить домашние задания. И непременно в школу её должен будет провожать и, естественно встречать только Деда. Она бы и на уроки затащила своего любимого дедушку, будь её воля.
Лера интересовалась цифровой техникой, знала расположение планет Солнечной системы, – в космос девочка была влюблена, каким-то образом связывала себя с этой холодной бескрайней сущностью, верила, её мама Наташа живет на Венере и наблюдает за дочуркой. Кто-то сказал, что мы все состоим из «звездной пыли».
Девочка сидела на потертом диванчике в зале и смотрела с неподдельным интересом фильм о планете Марс, на которую пятью годами ранее отправился космолет с международной командой на борту.
Розовые губки и носик-кнопка девочки были закрыты маской портативного ингалятора; лечебно-водяной пар нисходил легкими волнами на желтенькое платьице, которое прикрывало на груди длинный розоватый шрам, – результат операции, избавившей Леру от врожденного порока сердца.
Девочка представляла, что на её лице маска – скафандр и она – исследователь космоса, и это она там, на экране, летит к соседней с Землей планете – Марсу, вместе с самыми опытными и знаменитыми астронавтами мира. А потом она, конечно, уговорит весь экипаж слетать на обратном пути к Венере, чтобы Лера могла всех познакомить со своей мамой. Как же от ингалятора хотелось пить….
Николай Степанович сидел в своем любимом мягком стареньком кресле. В руке он держал упаковку одноразовых платочков, а в голове крутил целый клубок не связанных мыслей. Он часто кашлял. Его удушливый кашель не был результатом естественного старения организма, причина была в другом. Дедушка Леры получил на свой счет дозу ядовитых выбросов, как и его невестка, Наталья, только находился он в момент аварии по другую сторону корпуса, и успел раньше эвакуироваться. Если бы фильтры очистки на второй линии были заменены вовремя, они устояли бы перед вышедшим из-под контроля давлением. К сожалению, история не терпит сослагательного наклонения….
Вторая линия была смонтирована для переработки, а на деле просто сжиганию тяжелых металлов, таких как ртуть. Именно парами ртути и отравились члены этой семьи и еще тридцать два человека, у которых тоже были мужья, жены, дети и внуки. Сколько судеб было сломано в один день.
Наталья вышла на работу после декретного отпуска, и, проработав месяц, оказалась в центре трагедии. Завод! Так и не съездили они – как планировали на Юг или в Европу. Была у Натальи мечта увидеть снежные вершины Альп и утопающие в зелени подножья этих величественных гор; не совершила она вечернего променада под руку с Владом вдоль Елисейских полей…. А ведь Завод давал, казалось бы, всё: рабочие места, льготы, деньги, в конце концов.
Вспоминал Николай Степанович и о том, как участвовал со своими единомышленниками в митингах против строительства этого Завода. Уже тогда, в далеком 2019 году, образованные люди, наделенные интеллектом, понимали: запуск такой «коптильни» пагубно отразится на экосистеме не только внутри региона, но и нанесет непоправимый вред близлежащим территориям, ударит по многострадальному телу России с небывалой в 21 веке силой.
Но потом, от тотальной безработицы в городе, Николай Степанович был вынужден устроиться именно на этот Завод, с открытием которого так рьяно боролся. Сложная штука жизнь и человек весьма адаптивен. Он и сына устроил. Влад сначала работал строителем, и только строил такого рода объекты, а потом стал участвовать и в процессе переработки опасных отходов. Он был на курсах повышения квалификации, когда его застала весть о случившемся с Натальей. Влад примчался в город и не отходил от жены ни на шаг. С уходом Натальи, куда-то исчез и прежний Влад – любящий и заботливый отец и муж.
На серых ресницах старика дрожали зеркальные слезинки. Он закашлялся в платок, слезинки упали на рукав его фланелевой рубахи, а на белоснежном платке темнело красное пятно. «Скоро легкие выплюну! – подумалось дедушке Леры. – Посмотреть бы на внучку-первоклашку, она же самая красивая будет: банты белые, форма синяя с розовым…. Ранец ей куплю с отделением для планшета как она мечтает».
В это время объект его мыслей отозвался из комнаты:
– Деда, я компотику хочу. – звонким сопрано пропела девочка.
Николай Степанович приглушенно откашлялся, тяжело поднялся из кресла и, нацепив улыбку счастливого деда, появился в зале. Лера сидела в зале и укладывала свой портативный ингалятор в специальную сумочку. Делала она это с крайне серьезным видом, как положено высунув язык и усердно пыхтя. Дед почувствовал, как всё его нутро вытянулось жгутом и с силой жахнуло в глубину души бессильной любовью, инстинктивной заботой. На его лице светилась обезбаливающая улыбка.
– Юную астронавтку мучит жажда? – подтрунивал дедушка, обращаясь к внучке.
– Да, Деда, после этого аппарата всегда так, – ответила Лера, а через секунду добавила: – И вообще, я твоего компота хоть сколько могу выпить!
Дед остановился в дверном проеме и лукаво посмотрел на внучку.
– Ну и лиса ты, Лерка! Далеко пойдешь с такой врожденной дипломатичностью.
Девочка сморщила носик, изображая довольный вид, и послала дедушке самую очаровательную улыбку. А пока ждала свой компот, крепко задумалась над словом «дипломатичный».
Через минуту они сидели друг к другу лицом и разговаривали.
– Скорей бы папа приехал… – вздохнула Лера.
– Как на работе все дела закончит, так и приедет, – ответил Николай Степанович, опустив глаза. – Ты же знаешь, дочка, ему надо много денежек зарабатывать, нас кормить, одевать, лечить.
С сыном у старика были натянутые отношения, грозящие в любой момент либо обернуться непримиримым конфликтом, либо сделать их навсегда чужими друг другу людьми. Устал Николай Степанович прикрывать сына перед Лерой, отца перед дочерью. А вот внучку считал за дочь – так едино они жили и точно понимали друг друга, по-родственному любили. Сначала роль дочери блестяще исполняла Наталья, но невестку забрал Завод-сатана, отравив её своим ядовитым дыханием. Теперь Лера занимала большую часть в сердце старика. А в её маленьком личике с глазами цвета морской волны, дедушка видел и доброту Натальи, и уверенность Влада. В очередной раз генетика взяла лучшее и вложила в детей.
Лера тщательно разглаживала складки на платье, о чем-то задумавшись, и вдруг твердо проговорила:
– Если папа опять с той женщиной придет, – я уйду из дома! – Лера устремила взгляд на деда. – Она в прошлый раз даже не поиграла со мной, не разговаривала, только над папиными шутками смеялась… а шутки-то и не смешные вовсе! Вот такая, – Лера старательно крутила маленьким указательным пальцем у виска.
Дедушка помрачнел и отвечал серьезным тоном:
– Отец придет – я с ним поговорю, хорошо?
– Хорошо, – согласилась девочка. – И скажем, чтобы с нами был всегда, – закончила она, посмотрев на свободное место рядом, будто там сейчас должен был появиться её отец.
– Так и скажем, цыпленок!
Лера в своем желтеньком платьице, сидя на диванчике в тесной квартирке действительно походила на беззащитного цыпленка в коробке на шумном рынке, только рынком тут был – жестокий, коварный и подлый мир.
В кармане деда зазвонил смартфон. Старик достал его не спеша и, увидев на экране довольную физиономию своего сына, ответил на вызов: «Да, Влад. Ты где? Понятно. Давай недолго, Лера ждет, спрашивает!»
Дедушка с внучкой еще побеседовали. Лера рассказала Николаю Степановичу о новой сверхтяжелой ракете, о планах постройки нового телескопа, об астронавтах,
