А дальше, если дальше еще оглянуться назад, - сад, где яблоки до сих пор висят, и листья не увядают. Яблоки моего детства не опадают. Яблоки моего детства, там, у меня за спиною, упадут только со мною, однажды, когда я обернусь туда. Вот и иду, стараясь не оборачиваться, хотя слышу, как яблони мои шелестят в тишине, и дорога моя, удлиняясь, все укорачивается, и чем дальше они - тем ближе они ко мне.
Ю.Левитанский
"Сережки для Селии"
Он осторожно входит в комнату и кладет передо мной маленькую жестяную коробочку. Я открываю, нет, — рву ногтями тугую крышку. Та не поддается, и я корчу плаксивую гримасу.
— Подожди, — он ласково гладит меня по голове и открывает коробочку. Там туго свернутая змейка нового диафильма. Как я люблю этот острый химический запах свежей киноленты – запах новых впечатлений и ярких путешествий в сказочные страны. В четыре года все страны сказочные, даже если они начинаются за дверью соседней комнаты.
— Фильм «Сережки для Селии». Будем смотреть?
Что за глупый вопрос? Естественно, будем! Я распахиваю глаза пошире. Это я умею – глаза у меня как два овальных колодца, наполненных влагой и мольбой: «Когда?»
-Ну, если мама разрешит, то сегодня вечером.
Мама разрешит. Это делается легко! Надо только ластиться возле нее подольше, она немного поворчит для вида, что у ребенка режим и все такое, потом вздохнет, назовет нас «фантазерами» и улыбнется. И – швоб-ода-а!!! Кто вообще выдумал это слово – «режим»? Противное, как рыжая жаба!
Фантазеры – это мы с папой. Мама не разделяет наших пристрастий, но смотрит на нас снисходительно, как на неугомонных котят. Ах, мама, если бы ты знала, какое это чудо, когда в маленькой комнате выключается свет и на гладкой белой двери появляется надпись: «Диафильм». Уже от одного вида затейливо изогнутой буквы «Д» сладко замирает сердце.
Читает папа. Я сижу на большом столе, ибо со стула задирать голову больно, и от нетерпения покусываю завязки своей шапки. Ненавистная мохнатая шапка с длинными завязками, словно заячьи уши - необходимая уступка маме. Она боится, что в угловой комнате вечно холодно, и я опять простужусь. Но, что такое шапка, если есть новый диафильм! Нам на шапку плевать с высокой колокольни!
— «Сережки для Селии», — звонким, почти мальчишеским голосом произносит папа. И я, затаив дыхание, слушаю бесхитростную историю о простой кубинской женщине и ее детях, о том, как ее четырехлетняя дочка Селия мечтала о сережках, и, что из этого вышло.
В финальном кадре я вижу улыбающееся личико Селии, крохотные сережки в ее руках и машинально трогаю себя за уши. В них с недавних пор мерцают малюсенькие сережки, что наполняет меня чувством гордости. Взрослая! Ни одно мамино украшение, или туфли на каблуках не притягивают меня так, как серьги. Серьги- апофеоз женственности; только на них я взираю с восхищением и любовью, только на их колыхание отзывается мое сердце.
— А у меня тоже как у Селии? Да? – тереблю я папу за рукав. — А ей тоже четыре года? Как мне?
— Да, — отвечает он. – Но, вот, видишь, они были бедными, мама продавала кофе на базаре, а потом попала под машину, сломала ногу. А люди, под чью машину она попала, дали ей денег и она купила своей доченьке сережки.
Этот факт почему-то напрочь отсекся моим счастливым сознанием. Я, как и Селия, радуюсь сережкам. А ведь и правда: у женщины на кадре нога забинтована и у ее сына глаза грустные.
— Я, я, — из груди моей вырывается порывистый писк, — я бы ей дала... свои сережки! Пусть ее мама будет здоровой.
Папа молча гладит меня по голове. Фильм заканчивается.
— Что так быстро? – спрашивает мама.- Вы же обычно три диафильма смотрите.
— Завтра посмотрим, – чуть глуховатым голосом говорит папа. Затем поднимает меня на руки и целует:
— Ну, иди спать, детка. Спокойной ночи.
***
— Иди отдыхать, детка, устала уже, — надтреснутым старческим голосом говорит мне папа. Потом спохватывается, словно вспомнив что-то, и улыбается:
— Что ты, папа?
— Ты маленькой без диафильмов никогда не засыпала. Сколько я тебе их читал! А мама — светлая ей память,- ворчала, что я тебе режим нарушаю…
Он умолкает, думает о чем-то.
— А проектор я потом тебе принес, чтобы ты дочке мультики показывала.
— Он и сейчас у меня. И диафильмы тоже. Храню на память.
— Твой любимый «Сережки для Селии» помнишь? – И, опять улыбнувшись, гладит дрожащей рукой меня по голове…
…Помню, папа, все помню. Спасибо тебе, дорогой. Живи долго.
Я тоже,благодаря вам, Ляман, вспомнил свое "диафильмовское" детство
Уж и не знаю, знаком ли вам был этот серый дом, (Дом работников промбанка на ул, Узеира Гаджибекова, бывшая ул.Свободы), рядом с центральной телефонной станцией, напротив сада
Так вот нам взрослые устраивали показ диафильмов для детей, а потом, когда мы расходились спать, уже была их очередь смотреть диафильмы для взрослых (были и такие).
Спасибо за воспоминания
Конечно, помню! Если мы говорим об одном и том же, то
там и я не раз смотрела диафильмы тоже. Правда, редко, в основном смотрели дома.
То, что Вы называете центральной тел. станцией, сейчас здание главпочты.
Мы часто туда ходили. Сейчас там огромный бутик. А здание главпочты+ тел станции сейчас напротив юридической консультации №1.
Я почти каждый день мимо тех мест бегаю, потому что работаю неподалеку.
Это был жилой дом, я там рос
В том доме жили : Шовкет Мамедова, Юрий Фидлер, поэт и переводчик, Гавриил Наджаров из знаменитого дуэта Шаров и Наджаров, заслуженный художник республики Павел Крылов и много творческой интеллигенции.
Хотелось бы одним глазом поглядеть на него. Он был построен в 1926г и уверен, что такой же крепкий,как и был
А мы жили на 3 последнем этаже и там же смотрели диафильмы
Огромное спасибо
Мне эта симпатичная талантливая женщина была в детстве очень дорога
Мы как-то вместе, три семьи отдыхали на Северном Кавказе
Ее приемная дочь Аида с нами не была, но был Мамед, ее личный шофер и тоже ей был как сын.
Остались старые фотографии
Моя дорогая, Ляман!
Меня по сей день не отпускает затаившаяся грусть по диафильмам, и белой натянутой простыне, открывающей нам мир удивительных живых ощущений сказок, природы и картин - музеев мира. Этот ритуал сближал всех дома и дарил часы общения в таких удивительных обстоятельствах, когда душа наполнена высокими чувствами соприкосновения с чудом. Чудо только тогда – чудо, когда к нему стремишься и создаешь сам. А диафильмы требуют именного стремления, которого, к прискорбию остается все меньше и меньше.
Да, Надежда, милая. Вы правы абсолютно.
Недаром ведь сказано:"Служенье муз не терпит суеты"
Это верно. Чтобы душа приобщилась чуду, она должна быть готова к нему.
Пироги тоже выпекают не сразу, а ждут, когда тесто взойдет.
А всходит оно в тишине, тепле и покое.
Так же и душа. Восприимчивость к чуду должна быть взлелеяна.
Помните чудесное стихотворение Заболоцкого:
Есть лица, подобные пышным порталам,
Где всюду великое чудится в малом.
Есть лица - подобия жалких лачуг,
Где варится печень и мокнет сычуг.
Иные холодные, мертвые лица
Закрыты решетками, словно темница.
Другие - как башни, в которых давно
Никто не живет и не смотрит в окно.
Но малую хижинку знал я когда-то,
Была неказиста она, небогата,
Зато из окошка ее на меня
Струилось дыханье весеннего дня.
Поистине мир и велик и чудесен!
Есть лица - подобья ликующих песен.
Из этих, как солнце, сияющих нот
Составлена песня небесных высот.
Душа как эти лица. Если не ждешь чуда, не готовишь себя к его приятию, то и не заметишь его.
Спасибо, милая Ляман, каждая буковка на месте и яблоки райские тоже. Поистине: "...во многой мудрости много печали; И кто умножает познания, умножает скорбь". Очень глубоко и эпиграф к месту , перекликается с Арсением Тарковским:
"Никогда я не был
Счастливей, чем тогда.
Никогда я не был
Счастливей, чем тогда.
Вернуться туда невозможно
И рассказать нельзя,
Как был переполнен блаженством
Этот райский сад."
Недаром говорят: "Живи быстро, умри молодым" (англ. Live fast, die young)
"Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, - все суета!" - читал книгу Еклисиаста Андрей Тарковский в больнице незадолго до смерти.
Чем дольше живём - тем больше познаём, следовательно - грешим.
Наташенька.
Спасибо тебе, родная, за твою доброту.
Знаешь, в последнее время, что-то больше обычного устаю. Работы много, сроки поджимают, надо успеть вовремя сдать квартал. Сил сейчас на что-то крупное не остается. И поэтому все чаще душа летит к милым и незатейливым воспоминаниям, они лелеют душу, они ее наполняют ее целебным теплом. Все чаще вспоминаю эпизод из фильма "Соседка" с Фанни Ардан и Жераром Депардье. Там героиня Ардан лежит в больнице, слушает приемник и говорит: "Ничего не могу слышать кроме легких пустых песенок. Чем глупее песня, тем она правдивее, вернее, она от сердца, а не от искусства. "Не покидай меня - я пустой дом без тебя" Глупо. Но как верно. Это от сердца"
Вот и мне кажется, что такие воспоминания - самые верные, искренние, пронзительные. Они от сердца.
Трепетно и трогательно до слёз. Семья - это когда по наследству
передаются от нас детям, от детей внукам - крохотные символы
любви, счастья, преданности: малюсенькие серёжки, старые жестяные
коробочки с диафильмами, дешёвенькими брошками, памятными суве -
нирами. СПАСИБО, дорогая Ляман, за чудесные кусочки таких тёплых
воспоминаний. ЧУДО, как хороши и притягательны Ваши миниатюры!
СПАСИБО!!!
ЗДОРОВЬЯ ВАМ И СИЛ ПОБОЛЬШЕ, ЧТОБ РАДОВАЛИ НАС СВОИМИ
ТАЛАНТЛИВЫМИ ПРОИЗВЕДЕНИЯМИ - ТЁПЛЫМИ ЛУЧАМИ ЖИЗНИ!
С теплом и восхищением.
Спасибо, милая Зинаида, за такой чудесный, теплый отклик. Да, память в незатейливых, на первый взгляд, малозначащих вещах, подчас мощнее и пронзительнее, чем сотни тысяч слов о любви и долге. Не потому ли мы так бережно храним (или уничтожаем - бывает и такое) реликвии, они берегут нам воспоминания, а следовательно память, они наполняют нас ощущениями тепла, нежности, или, наоборот, горечи и боли.
Обнимаю Вас от всего сердца. Дай Вам Бог всего самого светлого.
Спасибо, дорогая Галиночка. Да, пожалуй, самое искренне, доброе, настоящее - из глубин твоей жизни. Все в ней, в самой жизни - и плохое, и хорошее. Дай Бог, чтобы хорошего было больше.
Трогательно до комка в горле.
Мне кажется, что ты еще и внучке покажешь этот мультфильм. И сережки подаришь...
Это то, из чего складывается настоящая семья.
Спасибо, Ляман!
Дай-то Бог, Алисонька, дай-то Бог.
Спасибо тебе.
Да, семья крепка именно тем, что передается по наследству из поколения в поколение. Можно добродушно посмеиваться над стремлением сохранить старину, можно иронизировать, но крепко лишь то, что выдерживает испытания веками.
Спасибо Вам, дорогая Галина.
Устаю в последнее время очень, поэтому только на миниатюры сил хватает. Но они искренние, идущие от сокровенных воспоминаний.
Спасибо, дорогая Маргарита. Иногда хочется написать что-нибудь просто очень теплое, нежное, трогательное. Помните, как в фильме "Соседка"- "Чем безыскуснее песня, тем она вернее, правдивее, искреннее". В них нет искусственности, они от сердца.
Уж и не знаю, знаком ли вам был этот серый дом, (Дом работников промбанка на ул, Узеира Гаджибекова, бывшая ул.Свободы), рядом с центральной телефонной станцией, напротив сада
Так вот нам взрослые устраивали показ диафильмов для детей, а потом, когда мы расходились спать, уже была их очередь смотреть диафильмы для взрослых (были и такие).
Спасибо за воспоминания