неожиданно замечаю на другой стороне дороги неприметную машину. На столько неприметную, что подозрительно даже. Без номеров даже. Уже вижу как Ксения прощается и делает нам ручкой. И только она ступает на зебру дороги , как машина без номеров просто срывается с места и едет в нашу сторону. Ольга соскакивает с меня, визжит и буквально выдергивает нашу новоявленную певицу из под колес незнакомой машины. Мне кажется или я вижу на заднем сидении начальника охраны нашего олигарха?
- Ну чего Ксюшь,- Ксения уже ревет , а Ольга упорно стряхивает с нее воображаемую пыль,- Видимо придется тебе пока недолго пожить у нас. Места хватит – ага?
И на меня смотрит. А я то что. Разве ее можно переспорить?
- И папочка мой за тобой присмотрит пока. Ага?
25
Прибываем домой наконец-то. Насилу, но мы и Ксению как-то с собой притащили. Вон уже резвятся все вместе – еще Анечка и трое близняшек. Потом вижу как они перед ТВ улеглись уже и смотрят чего-то. Ну близняшки наши смотрят, а Анечка с Ольгой и Ксенией все переглядываются и шепчутся чего-то. Уже вижу как мои дочки вместе с Ксенией дружно поднимаются и идут в мою сторону кажется на кухню. Ну а я как раз посуду мою после ужина. И мысленно делаю вывод, что в доме сейчас четыре девицы, а посуду все равно мою я. Может быть им стыдно стало. Забавно, хотя я не брезгливый и не привередливый. Ну мою и мою. Подумаешь. Это во первых, а во вторых от этого еще ни у кого руки не отвалились. Тем более Ксения с Розой и Региной формально сегодня гости. Остаются как обычно Ольга и Анечка. Уже вижу как эти трое уже заруливают на кухню, Ольга прикрывает за собой дверь и выдает порцию своего самого эротичного голоса. Не знаю почему, но я даже мурашками покрываюсь и слушаю:
- Дело в следующем папочка, наша Ксюха нечаянно стала свидетелем убийства. Пусть непредумышленного.
- Это был несчастный случай,- уже ноет Ксения.
- А это уже не принципиально. Потому что то что произошло позже – это уже умышленное покушение на убийство. Я наезд на Ксюху имею в виду.
Ничего себе как все серьезно, думаю я. И выключаю в раковине воду. Уже вытираю руки и думаю. Ничего не придумывается, но надо что-то сказать:
- Ну и пусть живет тогда у нас пока. В чем проблема?
- Проблема в том, папочка, что Ксюха – дурочка перезвонила сейчас своей подружке. Извиниться хотела. Извинилась, а Марианна ее послала. И наверняка они теперь уже знают где мы.
- Грустно, -говорю я, - И что теперь – снова переезжать. Ну или в гостинице Ксению можно поселить. Готов охранять ее и день и ночь. Даже закрыть при необходимости своим телом.
- Весело, уважаю,- ухмыляется Ольга,- но дело-то еще и в том, что Ксения у нас сирота и кроме Марианны подруг у нее не было. Поэтому и приходилось постоянно терпеть унижения.
Ксения от удивления даже рот открыла. Видимо ни о чем таком она Ольге даже не заикалась. Похоже и Ольга тоже успела покопаться у Ксении в голове.
- И мы, папочка, теперь ее последняя надежда.
- Я понял,- уже ворчу,- Кажется я на все уже согласился.
- Вот и классненько,- улыбается Ольга непонятно чему.
Вечером все почему-то располагаются ночевать у нас. Как это называется – хостел? Мысленно прикидываю количество койко мест. Ладно, кого-то придется уложить на пол. Девчонки смотрят ТВ, Анечка вышивает сидит, а мы с Романом в покер играть пытаемся. Вернее я больше учу его.
Эпилог
Утром все просыпаемся. Не выспавшиеся, но довольные почему-то. Вернее просыпаются не все – Анечка похоже так спать и не ложилась. Так все сидит в одной позе и вышивает. Наверное, это ангельское терпение или смирение. Ну не знаю. По очереди умываемся и посещаем туалет. Кто хочет даже идет в душ. В принципе весело. Наверное похоже на пионерский лагерь. Ну не знаю. Завтракаем и весело болтаем. Пока все неплохо в принципе. Потом наши тройняшки неожиданно вдруг к себе в общагу засобирались.
- И откуда у таких молоденьких людей такая большая срочность?- пытаюсь шутить я.
- Просто нашему Ромке сегодня реферат нужно сдать – прямо кровь из носу.
- Подумаешь,- ворчу я,- Ты же не ботаник, Ромка, подумаешь – реферат. Потом сдашь.
И Ромка смущенно улыбается:
- Да я и так уже все сроки проспал, меня уже грозятся на платный перевести.
- Ну деньги – это вообще теперь не проблема.
Уже бегу в прихожую и вынимаю из кармана две пачку денег из тех что мне выдала Ольга. Тащу и вручаю сыну. Он смущается почему-то.
- Спасибо, но я лучше сам пока, а потом обращусь если что.
- Между прочим, ты не прав мальчик,- Анюта так и продолжает вышивать, а заодно ворчит,- Отец у тебя не вор, он благотворительностью занимается в моем фонде.
Удивленно смотрю на Анечку. Я в благотворительном фонде? И вообще разве ангелам можно врать.
- И он снова кажется удостоверение на работе забыл.
Удивленно смотрю , а Анечка кладет на стол какие-то корочки. Ничего себе.
2
- Ладно, давай,- кажется Роман меняет решение, берет эту пачку и уходит из кухни.
- Ну а это вам, близняшки,- протягиваю дочкам вторую.
- А мне ? весело улыбается Ксения. Нет, она что, серьезно?
Достаю еще пачку, распечатываю и на глаз отделяю от нее половину. Протягиваю Ксении.
- Я же пошутила,- снова смеется она.
Почему то продолжаю протягивать деньги ей. Кажется меня переклинило. Просто «аттракцион нечеловеческой щедрости какой-то». Ксения берет деньги и даже говорит спасибо, но тут же кладет деньги на стол прямо передо мной.
- Смущаешься? Зря. – ворчу я,- значит сначала придется тебя удочерить. А потом посмотрим.
- Папочка добрый, папочка пытается всех осчастливить ,- ворчит Ольга
Нет, ну а что такого. Тем более Анюта сказала, что я у нее работаю. Собираемся и уходим. Ромка в универ, дочки за своими вещами в общагу, Мы с Ольгой в наше агентство – проверить что там и как, а Ксюха видимо за компанию. Уже спускаемся и выходим. Снова вижу этот джип. И несколько вооруженных людей рядом. Ксения кричит и прячется за Ромку, а я прижимаю к груди своих близняшек, Ольга хохочет, и я уже слышу звуки выстрелов. Но за мгновение до всего этого передо мной возникает Анечка и поднимает перед собой руку, словно пытается закрыть нас от опасности. Я слышу выстрелы, но пули почему-то до нас не долетают падают на землю.
Затем машина быстро уезжает увозя нападавших. Затем Анна поворачивается к нам и протягивает руку:
- Ну что, пошли?
Я вижу дыры от пуль на своем теле, но не чувствую боли. Странно. Вижу испуганную Анечку.
- Куда,- спрашивает она нас.
- в больницу конечно.- весело отвечает Аня,- Не бойся, это не надолго.
3
Действительно ненадолго. Больница словно пролетела мимо вагоном уходящего поезда. А когда видение рассеялось, я снова увидел вокруг знакомые пейзажи. Нет, чего – уже опять. Снова ад? Вон Ольга рядом стоит. И Анечка тоже тут - вон снова улыбается . Ангел в аду? Это же противоестественно. Главное улыбается. А чему это интересно, лично я ничего смешного не вижу. Все мои дети остались наверху и Ксения тоже, а я ее кажется уже удочерить собирался. Это стресс.
- Смешно тебе, да?
- Ага,- и Анечка начинает заливисто хохотать.
- Видели морковку,- ворчит Ольга,- Смешно ей. Расскажи вместе посмеемся.
Удивленно смотрю на Ольгу. Странные у нее ассоциации. Может быть у ребенка ассоциации. Надо же – морковку. А может быть она вообще беременная – ну от Ромки. Они же все вместе таскались. Хотя в то же время вроде и на глазах постоянно были. Поэтому спрашиваю :
- Почему морковку? Ты что, Оленька – кушать хочешь?
- Нет, просто странная она – сладкая и красивая, но не фрукт. Так и наша Аня. Стоит и чего-то ржет в тихоря. А больше двух говорят вслух между прочим.
Анька неожиданно замолкает, руками всплескивает , подбегает и крепко нас обнимает. Смеется и говорит:
- Просто радуюсь я – вас на верх отпускают.
- На землю что ли.- интересуюсь я.
- Нет, лучше,- пищит наш ангел,- Вы сделали много добрых дел и вас теперь в Рай хотят забрать.
Снова здорово. В рай. Вот тебе и раз, как говорил человек не умеющий считать и знавший только одну цифру. По моему те же яйца только в профиль. Подумаешь рай. А я может быть с детьми остаться хотел. И Ксения опять же расстроится. А мы с Ольгой уже почти певицу из нее сделали. Уже снова слышу Анюту:
- Представляете себе рай, согласна там почти все именно так как Вы себе представляли, дядя Костя.
- Ну вот опять,- ворчу я,- Я ее удочерил можно сказать, а она мне снова «дядя Костя» и на вы. И вообще дело не в рае или аде, а в том, что у меня там трое детей осталось . нет, четверо. Я их люблю больше жизни и твой рай мне по барабану если честно.
Анечка снова улыбается. теперь уже грустно и даже немного растеряно. Так выглядят дети когда в споре со взрослыми у них кончаются аргументы. Долго думает, а потом произносит:
- Тогда ладно, как хотите. Оставайтесь там, а я к вам в гости приходить буду и оберегать всех.
Мне кажется, или все вокруг мутнеет. Все мутнеет и тускнеет кроме стоящей рядом Ольги. А она почему-то снова на меня взобралась – обнимает руками за шею, ногами за талию и что то шепчет. Снова латынь? Нет, начинаю разбирать слова: все будет хорошо, папочка, теперь мы все будем вместе навсегда. Слушаю ее шепот, а сам по Анечку думаю: «подумаешь, приходить она к нам будет – «белочка» нашлась».
И я открываю глаза. Кажется это больничная палата. Кажется все это был длинный сон. Ну или бред. Пытаюсь смериться с этой мыслью, трясу головой, потом скашиваю взгляд в сторону и вижу своих детей. И еще Ксению. Пытаюсь отыскать глазами Ольгу.
- А Оленька в женской палате папочка,- это говорит сейчас Ксения. Говорит, а потом виновато оглядывается на моих детей, стоящих у нее за спиной. Нет ну надо же – «папочка». Точно, я же обещал ее удочерить вроде. – И еще, не волнуйся пожалуйся, только я должна это тебе сказать – Анечка умерла.
Ксения начинает жалобно плакать. Нет, ну как так-то. Настолько жалобно что просто сил никаких нет. Обнимаю ее и шепчу: « все нормально доченька Анечке будет там хорошо. Я просто уверен в этом».
Мои дети снова глядят на меня сначала как на ненормального. А потом я слышу Розу:
- Нет, ну папочка правильно сказал, в принципе. Анечка сейчас в раю, скоро из нее сделают ангела и она станет счастлива.
Пытаюсь изо всех сил сдержать улыбку. Знала бы доченька на сколько она сейчас права. Уже почти начинаю смеяться, отворачиваюсь чтоб это скрыть и вижу человека в штатском. Он вынимает из кармана красные корочки и говорит:
- Я оперуполномоченный …., вынужден задать вам пару вопросов,- и чистый лист достает из папки. Потом еще авторучку. Начинает задавать мне вопросы. А я кто – свидетель или потерпевший. Осторожно ощупываю свою забинтованную грудь. И начинаю отвечать на вопросы.
Конец
