Я не могу на это смотреть..." - думала Смерть.
Эстетика огня... здесь не проявилось никакой эстетики огня.
Пожар охватил все то, до чего могли дотянуться зоркие глаза девушки. Молодая брюнетка в черном платье расхаживала по тропинке, когда-то ведшей к домам лесных обитателей, теперь же усеянной пеплом так, что в нем буквально утопали ступни.
Дым не причинял ей вреда, тогда как остальные живые существа, коих было немного, он обжигал, отравлял и ранил, заставляя бежать из леса. Из того, что когда-то было лесом. Огонь страшен, когда над ним нет контроля.
Смерть наклонилась, затем присела и осторожно подняла обугленную ветку, лежавшую на дороге. Она повертела ее в своей ладони, проводя пальцем по ее буграм, по всем тем неровностям, что когда-то являлись проявлениями настоящей Жизни. Теперь здесь было исключительно ее царство. И это ее кололо.
"Я... не могу смотреть..."
Но ей нужно было что-то делать. Вернее, заниматься вполне конкретными вещами. Это, в конце концов, её долг.
Она - дух. И ее призвание - забирать почившие души. Так было всегда. Ничто не могло изменить этого. Смерть взмахнула руками и упокоила души погибших существ, населявших лес до пожара. Она разводила руками из стороны в сторону, пока шла по тропинке, забирая их боль, забирая их муки... себе. Отнимала страдания, как свою любимую игрушку, ведь просто знала - ее уже ничего не изменит. Но даже ей было сложно - существ было слишком много.
Многие из них умерли до того, как она сюда прибыла - ей было нужно их лишь упокоить.
Забавным было и то, что она не могла ничего поделать. Смерть не обладала способностью изменять реальность, как это делал старик Время, как это иногда делала Жизнь, или как это делал периодически вмешаивающийся Всевышний. Смерть была всегда как бы единой пресекающей чертой - для всех. Тем самым последним пунктом в договоре, написанном мелкими буквами. Смерть - это наемник. У нее есть работа. И она ее выполняет. Но порой... этого слишком много.
"Не могу... смотреть..."
Смерть повернулась и взору ее предстала следующая картина: у подножия сваленного, полусгоревшего дерева лежала умиравшая самка кенгуру. В ее сумке были детеныши. Невредимые. Абсолютно. Смерть подняла руку... и замерла. Как же ей быть? Она не ошибется, забирая жизнь матери, все ведь честно, но дети... как быть с детьми?
Они не смогут здесь выжить - здесь копоть, здесь грязь, ядовитый пар отравит их легкие и они погибнут. Наверное, лучше так. Но имеет ли она право менять их Судьбу? Наверное, все-таки, нет... Смерть забрала душу матери-кенгуру.
Кашель. Девушка повернулась и увидела дух природы. Дух природы - молодой нагой паренек, весь израненный, весь в ожогах, лежал на земле и смотрел на нее чистыми зелеными глазами. Смерть решила, что он начнет умолять ее сохранить их жизни.
- Убей их... - внезапно прошептал дух, - убей, я прошу тебя... Лучше они познают гибель от твоей легкой руки, чем вот так... - прохрипел он и стал задыхаться.
Смерть пожала плечами, но глубоко внутри ей стало значительно легче. Она забрала кенгурят. Опустившись на колени рядом с духом леса, она нежно приподняла его подбородок.
- Не волнуйся, малыш, ты скоро встретишь своих друзей, - прошептала она.
Когда дух умер, она уложила его на землю и развернулась, уходя прочь.
"Это поганый мир".
