Эксперимент

Глава 1
                                                          ********************                                     
«Группа GURE55558914  укомплектована, приготовления завершены, командор»  - главный научный сотрудник  исследовательской миссии, изучающей поведенческую реакцию высших  форм углеродной жизни в этой части галактики  Кхан ГвЭ  смотрел большим фиолетовым окуляром  на  плавающее изображение  командира флагманского корабля  Дэиро Шо. «Отлично, вы и так задержались на этой планете, Кхан.  Отправляемся через пять  лун». …
                                                            ********************
Марь Ванна, пятидесяти лет от роду, заведующая хозяйством в одном  региональном психоневрологическом интернате, открыла глаза и обнаружила себя, парящей в форме морской звезды. Она находилась в невесомости, в совершенно незнакомой ей обстановке. В полном недоумении она поворачивала голову налево и направо, пытаясь понять, что это может означать... Её окружали многочисленные панели с тихо жужжащими, перемигивающимися разноцветными огоньками приборами, а прямо перед ней располагался большой эллипсоидный иллюминатор, в котором она с удивлением обнаружила мириады сверкающих звезд, щедро рассыпанные на черном полотне космоса. "Так, пришла домой вечером в одиннадцать, ну задержалась с Лидией Тимофеевной из процедурки, а куда мне было  спешить? диван с телевизором  подождут... тем более Николай, сбежал на прошлой неделе к этой молодухе ..., как её там? а черт" - это Марь Ванна, дрейфуя, приложилась головой  об  боковую обшивку с какими-то выступающими металлическими элементами, но  отчаянные попытки вспомнить хронологию событий вчерашнего вечера не оставила. "Вспомнила, пили  мы с Лидкой что-то, а что пили?.. коньяк, кажется молдавский ... хороший коньяк был, зараза, фельдшерице один из родственников  пациента преподнес, она не пьющая, но торговаться горазда, за бутылку Аиста пятилитровую  банку подсолнечного масла запросила. А фиг ей с маслом, обошлась парой литров... Ну выпили, закусили, к нам еще инженер Толик заглянул, и его угостили, да и разошлись...Вроде все". На этом ее воспоминания заканчивались и ни коим образом не проливали свет данную ситуацию. В конце концов ей надоело это подвешенное состояние, она попыталась изменить  положение своего большого тела и, к удивлению, ей это удалось. В следующий момент выяснилось, что из помещения, где она очнулась, а это был командный отсек космического корабля, есть выход в коридор, она повернулась и подплыла к прозрачным створкам люка. При ее приближении створки бесшумно раскрылись, пропуская ее вперед.
Марь Ванну переполняла широкая гамма чувств от ужаса и паники от неизвестности, в которой она оказалась, до удовольствия от ощущения  легковесности собственного тела  и неожиданного умения  свободно и легко перемещаться в любом направлении. Она продолжала  свой путь по огромному безлюдному кораблю, проплывая бесчисленные коридоры с каютами и большие, пустующие отсеки. Каюты все были пусты,  несколько раз она попыталась позвать кого-нибудь, но безрезультатно. Через час блуждания по кораблю она научилась использовать большие металлические скобы, одни из тех, об которые ударилась головой в рубке. Они были установлены в  каждом отсеке  на переборках и в коридорах. Она ловко использовала их  для изменения направления движения и придания ускорения своему телу. Везде перед нею послушно расступались створки люков для беспрепятственного движения и , вскоре верхняя палуба была обследована. Несмотря на весь ужас своего положения, в своем блуждании по кораблю она успела изрядно проголодаться, а еды или даже намека на нее нигде не было видно. Наконец, в одном из коридоров  она обнаружила двери лифта и таким образом попала  на нижнюю палубу. Там она наткнулась на большой отсек, напоминающий столовую в их  дурке. Множество столиков со стульями, прочно прикрепленными к полу, вот только едой нигде не пахло. Но на одной из стен сработала система опознавания  и тут же  призывно замигали  большие кнопки с разными картинками. Марь Ванная подплыла поближе и поняла, что этот «шведский стол» включился для нее. Он представлял  собой панель, занимающую целую стену. Тут были разноцветные  кнопки, расположенные  в ряд. Сверху был ряд мясных блюд  с изображением  курицы,  рыбы, говядины, ниже располагался гарнир: пюре, гречка, рис, макароны  и еще много чего, изображенного на кнопках-картинках. Еще ниже  ряд с супами, дальше десерты. На другой стене призывно переливалась всеми цветами радуги панель с напитками: чай, кофе, соки, лимонады. Рядом располагалась еще одна панель, но она была не активна, и на кнопках  были нанесены неизвестные символы.
Марь Ванна  нажала  на  кнопку с курицей, из панели выехал лоток с прозрачным  тюбиком. Сломав колпачок,  она осторожно попробовала содержимое. Восхитительный вкус свежеприготовленного цыпленка немного успокоил ее, призрак голодной смерти, маячивший перед ней через несколько часов  после пробуждения, уже не выглядел устрашающе.  Уж если кто-то позаботился о еде для нее, значит, им не нужна ее смерть, во всяком случае, от голода. Эта уверенность окрепла после того, как она опустошила пару тюбиков со свежайшим  паштетом  и одним тюбиком  с жареным шпинатом. Она еще долго крутилась у панели, пробуя то одно, то другое блюдо, и каждый раз ее восхищал  их чудесный вкус.
Наевшись и напившись, она продолжила исследовать корабль, палуба за палубой. В  одном из нижних ярусов Марь Ванна наткнула на гигантскую оранжерею: цветы, кустарники, деревья, все это росло, цвело и пахло, где-то рядом журчал искусственный ручей. Тут была гравитация, уже успев от нее отвыкнуть, она резко ощутила большой вес своего тела и тут же привычно заныли поясница и колени. Но здесь было так замечательно, что она все же задержалась, разглядывая пальму с большими кокосами у самой верхушки. Эти деревья Марь Ванна видела только на открытках или слышала о них от главврача  Эммы Павловны, которая пару раз съездила в Египет. Она потрогала ворсистую  коричневую крону и провела взглядом до самой верхушки пальмы. Прямо над ней  на  высоте более десяти метров  висел  большой кокосовый орех. «Еще в лоб прилетит …», она поспешно отошла от пальмы. Погуляв еще с полчаса по этому космическому парку и посидев немного на лавочке у пруда, в который впадал ручей, она пребывала в полной уверенности, что кто-то свыше решил подарить ей этот рай. «Интересно кто он? или они? за какие такие заслуги? почему именно она? и почему тут больше никого нет?». В общем, рой вопросов крутился в ее бедной голове и ни на один пока не было ответа. Рассуждения  эти  были прерваны  естественным желанием сходить в туалет. Она покинула оранжерею, и получив возможность снова летать, двинулась на поиски туалета. Собственно туалеты были, как и полагается, в каждой каюте. Кроме того, она располагались на каждой палубе возле больших отсеков, вроде столовой. В общем, туалет она нашла быстро по соответствующему символу на дверях, и была приятно удивлена тем, что ее покровители позаботились даже о том, чтобы этот естественный для каждого из нас процесс, усложненный невесомостью, прошел не только с соблюдением всех санитарных норм, но и с максимальным удобством и комфортом.
В общем, через несколько часов, Марь Ванна чувствовала себя Робинзоном на большом, мчащемся в космосе «острове», с той лишь разницей, что у Робинзона на его острове не было кают и  круглосуточного питания в режиме  «all inclusive». Более того, его остров был полон опасностей, а  здесь, на каждом шагу она видела продуманный, практичный комфорт и относительную безопасность. Да, но Робинзон был не один, а тут рано или поздно вынужденное одиночество даст о себе знать, и это Марь Ванна прекрасно понимала. «Эх, Николая бы сюда, дурака моего неверного, зажили бы душа в душу, отсюда бы точно не убежал…» с тоской думала она о  муже.
Разумеется, что никакой комфорт и хорошее питание ни коим образом не компенсировали отчаяние и страх, которое испытал бы каждый, попади он на место Марь Ванны. Но время шло, и по ее ощущениям, прошло несколько дней, с момента пробуждения на этом корабле, ставшим непостижимым образом ее домом. На одном из верхних ярусов она выбрала себе вполне комфортабельную каюту с большой широкой кроватью, туалетом и душем. Все-таки, что ни говори, а ей тут определенно нравилось... Правда, все тяжелее было втискивать свое изрядно оплывшее жирком тело в  душевую капсулу, но, на ее взгляд, это были незначительные  трудности.
За двадцать восемь лет их совместной с Николаем жизни, она так и не познала удовольствия пользоваться элементарными удобствами, не выходя из дому. В туалет она ходили в нужник, построенный еще в первые годы совместной жизни, как временное решение насущной проблемы, а мыться раз в неделю ездили в баню. Обещания мужа так и остались обещаниями. Устав бороться с этим, Марь Ванна смирилась и даже как-бы успокоилась, а все потому, что большую часть времени проводила на работе в интернате, там и наслаждалась удобствами.
Свободное от еды время она проводила на большой обзорной площадке верхнего яруса, где ей открывались фантастические красоты глубокого космоса: большие и яркие звезды, кометы, болиды, ослепительные рукава далеких галактик, все это ежедневно кружилось перед ее взором в вечном завораживающем  танце.... Но, как человек  приземленный и  бесконечно далекий  не только от астрономии, как науки, но даже от обывательского интереса к ночному небу, сейчас Марь Ванна  воспринимала эту красоту чисто интуитивно,  и она ее притягивала и завораживала. По тому, как быстро менялись космические узоры за окном, она понимала,  что корабль летит с большой скоростью и не имела ни малейшего представления о пункте назначения. И невдомек ей было, что, собственно, сам ее корабль никуда не движется, а пришвартован в доке гигантской каравеллы, следующей в составе эскадры кораблей, выполняющих исследовательскую миссию в этой части вселенной.  Ее корабль был надежно закреплен в доке  таким образом, чтобы его иллюминаторы смотрели в открытую часть космоса и не захватывали в свой обзор элементы креплений. Она и понятия не имела о том, каким образом пополнялись запасы пищи на корабле, фильтровалась  вода, и очищался вдыхаемый ею воздух, что в то время, пока она находилась на верхних ярусах, нижние подвергались автоматической уборке и дезинфекции, та же ситуация, только с верхними ярусами, происходила, пока она гуляла внизу. Специальные роботы-садовники поддерживали идеальный порядок в оранжерее, а мощные фильтры очищали воду в пруду. За каждым ее шагом следило бесчисленное количество камер, расставленных по всему кораблю, включая душевые и туалетные комнаты. Все ее мысли, чувства, эмоции тут же  улавливались сверхчувствительными сонарами и передавались на наблюдательный пункт. Весь этот бекграунд был недоступен ни ее взору, ни ее пониманию. Всю, приключившуюся с ней ситуацию, она воспринимала, как неожиданно подаренный рай, неким могущественным покровителем. И все равно, отчаяние и страх не покидали ее ни на минуту.
Одиночество день ото дня настойчиво