Эксперимент

не интересовала в принципе. При таком  скудном  раскладе, выбирать не приходилось. По взглядам, которые Заур кидал на Алису, изредка появлявшуюся в столовой, Марь Ванна  поняла, что и эти не богатые на романтику встречи тоже скоро закончатся.
        Яков, так и не нашедший среди товарищей по несчастью хоть кого-то, кто понимал бы его сложную неоднозначную натуру, в  итоге оказался в аутсайдерах. «Толстуха» видела в нем только резвого жеребца, Каримыч его тихо бесил манерой высказываться и вешать ярлыки  на все, что видели его глаза, и о чем он и понятия не имел. А еще Каримыч напоминал Якову вице- президента головной компании, с которым они пересекались раз в месяц на крупных заседаниях. Борис Львович, солидный, в летах, вовремя, еще в начале 90-х удачно вписавшийся в изменившуюся экономическую конъектуру, благодаря сохранившимся партийным связям, занимал высокий пост в компании. Кресло под ним стояло надежно, словно бы на века. Получивший  экономическое образование еще в 70-х годах, довольно средний управленец и еще более слабый специалист в части понимания  процессов нефтедобычи и нефтепереработки, он, тем не менее, принимал активное участие во всех заседаниях, и как докладчик и как участник дискуссий. Слава богу, его бумажная деятельность имела мало отношения к реальному положению дел в компании, а его мнение имело минимальное влияние  на принятие тех или иных ответственных решений. Этакий «свадебный генерал», которого все терпели, из-за покровительства высокого патрона, с кем их объединяло общее партийное прошлое. Так вот, этот Борис Львович, решил, что может, как старший по возрасту и по занимаемой должности, указывать Якову на некоторые его профессиональные огрехи, которые случаются у всех в их повседневной работе. «Я хотя бы работаю, а ты чем занимаешься, старый ты болван?», думал Яша, но, помня о его неприкосновенности, горячо благодарил Бориса Львовича, за то, что вовремя заметил и направил младшего товарища по правильному пути. И теперь тут, на корабле нашелся такой же «учитель», который учил всех и вся тому, о чем и понятия не имел.
        С Зауром у Якова тоже были сложности. Он его откровенно сторонился и старался общаться с ним по минимуму. Заур наметанным взглядом быстро распознал в Якове гея, и в силу привычек, глубоко вошедших в него еще со времен первой отсидки, начал демонстрировать по отношению к Якову превосходство и  презрение, как к представителю низшей касты. Яков, был слишком умен, для того, чтобы объяснить «уголовнику» насколько искажено его представление  о мире людей вне зоны. Зона  вырастила и воспитала его таким, и  теперь ничто не могло заставить Заура изменить свои взгляды. Яков все это осознавал  и пока  спокойно сносил такое отношение, понимая, что терпения его хватит ненадолго. Он был  моложе, сильнее, на голову выше и тяжелее, при желании,  он мог бы быстро и популярно объяснить Зауру, насколько тот не прав по отношению к нему. Но решил не доводить пока до крайности и занять позицию стороннего наблюдателя. Вот приблизительная такая обстановка царила в команде  на четвертой неделе путешествия в неведомое.
Глава 6
  Так уж повелось, что раньше всех просыпался Яков. День его начинался с пробежки по длинным, извилистым коридорам верхней палубы, потом был душ и завтрак. В попытке хоть как-то структурировать свой день, он шел наверх в зал  панорамного обзора, виды дальнего космоса всегда действовали на него успокаивающе. К чему переживать о мимолетности человеческой жизни, когда перед тобой в причудливых узорах туманностей, подсвеченных мириадами звезд, развернулась вечность. Когда Яков вошел в зал, под потолком вспыхнул яркий свет, и он увидел, что бОльшая часть его заставлена спортивными тренажерами. Тут были и беговые дорожки, и велотренажеры, и разнообразные рычажные конструкции, разрабатывающие определенные группы мышц, и снаряды для фитнеса, и штанги, и грифы, и большое количество блинов. Яков застыл на пороге, завороженно разглядывая все это великолепие, которое встречал  далеко не в каждом столичной качалке. И тут до него дошло, что их мозг сканируется и считывается каждую  минуту, как открытая книга. Он давно думал о тренажерном зале, это был его излюбленный способ контролировать вес, сохранять тонус и избавляться от стресса на работе. Значит, его настойчивое желание было услышано! Тогда стоило  запомнить этот метод пусть и одностороннего, но все же общения с похитителями. Яков медленно пошел между рядами тренажеров, пробуя тот или иной снаряд и почувствовал, насколько его тело соскучилось без этих систематических нагрузок. И тут ему пришла в голову мысль.
Он спустился в жилую зону, нашел каюту Алисы и робко постучал в дверь. Она открыла не сразу, думала, что это Марь Ванна. В ее потухшем взоре мелькнуло мимолетное  удивление, и  тут же вернулось выражение полного безразличия.
- Привет Алиса, удивлена? Пойдем я тебе кое-что покажу…..
- Чего я там не видела? - прошелестела она в ответ, собираясь закрыть дверь перед ним.
Он успел подставить плечо, она снова вскинула на него пустые глаза:
- Оставь меня, мне ничего не нужно….
- Я знаю, но не уйду, пошли, мне нужно это тебе показать.
Он протянул руку и схватил ее за запястье мертвой хваткой, она слабо сопротивлялась, бормоча себе под нос: «Не надо меня трогать, оставь меня в покое». Яков вдруг разозлился, резко выдернул ее из-за полузакрытой двери:
- Не пойдешь сама, поведу силой, лучше не сопротивляйся…
Он отпустил  ее только на  пороге тренажерного зала. Алиса встала как вкопанная, рассматривая    изменившуюся обстановку. Яша подошел сзади, взял ее за плечи и подтолкнул вперед:
- Давай…. Это то, что тебе сейчас нужно.
С тех пор они стали проводить время в тренажерном зале. Либо встречались уже там, либо Яша будил Алису, определенной комбинацией ударов в дверь, и после пары минут на ее  одевание, они уже вместе бежали в зал.
Одновременно с ними, свою порцию маленького счастья получили и Марь Ванна с Каримычем. Почти также неожиданно, как и Яша со своим спортзалом, Марь Ванна набрела на отсек с кинозалом. Вчера еще был большой пустой холл, мимо которого ходили по сто раз, а уже сегодня это  был зал с  огромным экраном, парой  рядов больших удобных кресел, да таких, что и Марь Ванна со своими габаритами могла развалиться с комфортом. И фильмотека  их не разочаровала, тут были фильмы многих жанров и исторические, и детективы, и мелодрамы, и документальные. Кто-то хорошо постарался в подборе фильмов для них, будто знал вкусы и пристрастия каждого. Все на русском языке, побывавшие в нашем прокате с 60 –х  годов прошлого века, до последних хитов, вышедших на экран  на момент их похищения. В условиях дефицита  возможностей каким- либо  образом разнообразить свой досуг, кинозал тут же стал популярен. Сюда в разное время дня приходили  все пятеро, а подчас собирались и все вместе. Смотрели фильмы, и параллельно  обсуждали многие вопросы. В  основном конечно, те, которые волновали всех: «Куда летим?» и «Что со всеми нами будет?».
- Мы что, так и позволим им обращаться с нами как с подопытными крысами?- с жаром возмущался Заур.
- А мы и есть для них подопытные крысы, ты что до сих пор этого не понял?- спокойно сказала Марь Ванна.
- А что ты предлагаешь нам делать? - с вызовом спросил Заура  Ринат Каримович - тепло, хорошо,  фильмы крутят советские, кормят отлично, я на свою пенсию в  Нижнекамске так бы не прожил. Да, мне тоже родных не хватает, но зато и я для них не обуза.
Заур свирепо глянул на старика, а у самого от возмущения аж желваки заходили:
- Да, что мы стадо баранов что ли? Завтра захотят и по одному всех перережут…
- Ты давай по существу, придумал что-то дельное, так и скажи - замахал на него руками Каримыч - А если нечего предложить, так и не возмущайся, живи себе спокойно, вот как мы с Машей.
У  Заура  закончились аргументы, но все еще переполняло возмущение позицией Каримыча, он собирался уже на более примитивном уровне объяснить старику, как он с ним не согласен, но тут в диалог вмешался Яша:
- Послушайте, мы летим уже  почти месяц, с учетом того, что нас похитили представители какой-нибудь супер цивилизации, мы пролетели уже огромное расстояние от Земли, да что там от Земли, от нашей Солнечной системы, а может быть и галактику Млечный путь успели покинуть, кто его знает,  как быстро перемещается этот корабль. Кто-нибудь знаком с теорией относительности  Эйнштейна? хотя бы на самом  примитивном уровне ….
- Ты к чему это?  - тихо поинтересовалась Алиса.
- А к тому, что если этот корабль уже месяц летит со скоростью близкой к скорости света, а может и еще быстрее, мы ведь не знаем их технические возможности, то на Земле прошли если не столетия, то уж наверняка десятки лет.  Алиса, твоя доченька, наверное, уже  бабушка, и ваши внуки, Ринат Каримович, уже взрослые люди. Ну а те из наших родных и близких, кто был уже не молод, когда нас похитили, того наверное уже и в живых-то нет…. Вот такая вот арифметика …  - тихо закончил он.
Повисло тягостное молчание,  каждый думал о родных и близких, которых никогда больше  не увидит. Образ маленькой дочери встал перед Алисой, и тихие материнские слезы покатились из ее глаз.
Яша приобнял ее:
- Думай о том, что у нее все хорошо, она счастлива, так будет легче, Алиса.
Она закивала, и, утирая слезы, приникла к его плечу. Все смотрели сочувственно, каждому  из них было кого терять на Земле.
- Когда в последний раз шел по этапу, мама в  Гудауте уже болела, не смогла приехать. Она со старшим братом и его семьей жила. Наверное, ее уже нет в живых, а может и брата  с женой  тоже … -тихо и обреченно, как бы рассуждая самим с собой произнес Заур.
Он впервые откровенно  рассказывал о себе, не боясь реакции окружающих и не скрывая по привычке свое прошлое.
- За что посадили-то? -  настороженно спросил Каримыч.
Заур горько усмехнулся:
- Не бойся отец, я не убийца, я вор, вор в законе - Он поднял голову и  обвел всех взглядом. Все смотрели на него. Он пытался разглядеть в их взглядах укоризну, или осуждение. Но странное дело, даже Каримыч смотрел на него с сочувствием. А он продолжал бравировать:
- Ну что? где ваши упреки? даже камень в меня некому кинуть?- зло бросил он  с вызовом.
- Но ведь ты раскаиваешься? - почти шепотом спросила Алиса.
- Нет! Ни о чем не жалею!- в сердцах крикнул Заур – Я  больше ничего другого делать не умею, я с пятнадцати лет ворую. Папа нас бросил, когда мне 12 было, а брату 14.  Он еще и все деньги прихватил, которые они с мамой копили на квартиру. Она, никогда нигде  до этого не работавшая, вынуждена была устроиться уборщицей, образования у нее не было, сразу после школы она вышла замуж за папу. Вот так, работая на трех работах, она сутками тряпку из рук не выпускала, чтобы нас с братом прокормить. Баграт, это мой старший брат, помогал ей, как мог. А я должен был хорошо учиться, чтобы вырасти, получить хорошую специальность и никогда не нуждаться в деньгах. Так она думала, я был ее надеждой, а стал ее позором - Заур опустил голову, голос  его  предательски дрогнул. Он замолчал, возникла пауза, ее так никто и не нарушил. Он снова посмотрел на всех, опять не увидел осуждения.
- В первый раз  я украл для мамы платок в