Придуманная жизнь - Часть 1. Глава 1. Жизнь

Часть 1. Если не сейчас, то когда

Глава 1. Жизнь



Жизнь – паскудная штука. Не всегда, а сейчас. Я ведь не говорю, что жизнь была дерьмом с тех самых пор, как я родилась. Я говорю о нынешних днях, неделях и месяцах. О тех днях, когда я распахиваю окно по утрам, и мне безразлично, цветет ли растущая напротив слива или отрухлявела.

Эти месяцы даже не черно-белые, а тусклые и бесцветные, и абсолютно гладкие. Как листки календаря, как эти будничные рассветы, как эти вечера, которыми я бросаюсь на диван, пристально и внимательно разглядывая стену до тех пор, пока вся она не расплывется, словно клякса, и мне приходится моргать, потому что мой взгляд затуманился.

Я никогда не задумывалась над тем, что ты сказал мне в тот день – если не теперь, то когда, если не ты, то кто же. Нет, я никогда не думала об этих словах. Я обожаю мысленно представлять, как однажды мы встретились с тобой в каком-нибудь городе. Не в том, где живем. Пожалуй, этот город должен находиться в какой-нибудь другой стране, где я просто не могла бы столкнуться с тобой. В том городе я не ждала бы тебя, а ты не ждал бы меня. Впрочем, сейчас я понимаю, что в последних словах – ты не ждал бы меня – пожалуй, больше здравого смысла, потому что ты не ждешь меня уже довольно давно... Ну вот, теперь я драматизирую! А ну-ка, хватит, брось! Не распускайся, черт возьми! Итак, мы оба находились в каком-то городке, где и встретились.

Пожалуй, в городе должно быть холодно. Подошел бы, ну например, Париж... Да, Париж, это прекрасно. В общем, на улице мороз, и я иду в шапке, потому что у меня короткие волосы, и без нее у меня отмерзли бы уши. Итак, на мне вязаная шапочка. Ее связала мне на зиму бабушка. Волосы уже отросли, слегка выбились из-под шапки и спадают на лоб и шею. Я иду в джинсах и высоких, до колен, сапогах. Тех самых кожаных сапожках, которые я прикупила, когда поехала с тобой на концерт в Бильбао. Тогда на мне были босоножки, а когда по радио сказали, что на севере скоро пойдет дождь, я заставила тебя развернуть машину и вернуться в центр, потому что захотела купить себе сапожки. Они показались мне настолько красивыми и элегантными, что я надела их прямо в магазине и так и вышла на улицу. Я выглядела довольно смешно и нелепо, потому что было невообразимо жарко и, как выяснилось, в Бильбао тоже. Двадцать два градуса. А поскольку у меня не было чулок, мне пришлось остаться в полиэтиленовых носочках, которые мне дали для примерки, и мои ноги буквально изжарились в них. Но это все неважно, ведь не об этом речь. С тех пор прошло полгода, и теперь сапожки кажутся старыми, хотя видно, что они хорошие. Хм, старые, но хорошие. Дело в том, что в Париже ты не можешь носить что попало. В Париже ты обязан выглядеть на все сто. Словом, в день нашей встречи на мне должны были быть эти кожаные сапожки и зеленое пальто, что досталось мне на Новый год. Как интересно! Сейчас, в зеленом пальто, я вижу себя с длинными волосами, а минуту назад представляла себя с короткими. Но всегда в бабушкиной шапочке. Вот видишь, фантазировать легко. Прошло время, и вот я представляю, что мы встретились в Париже через несколько месяцев, а быть может, и лет.

- Привет!

- Ну, блин, твою мать! Что ты здесь делаешь?.. Привет! – обнимаешь меня ты.

Нет-нет, постой, все не так просто. Не может быть, чтобы мы вот так неожиданно встретились в городе, а мне на ум только и пришло бы ляпнуть: “Привет!” Нет, нет и нет! А кроме того, ты никогда не сказал бы: “Ну, блин, твою мать!”, ты не матершинник, и крепкое словцо у тебя не в ходу. Сейчас я успокоюсь и соображу. Для начала определюсь с местоположением. Вообще-то, мне гораздо больше хотелось бы встретиться с тобой в Нью-Йорке. А, собственно, почему бы и нет? Да, и в самом деле, Нью-Йорк – гораздо лучше, тем более, что мы были там вдвоем. До чертиков лучше было бы встретиться с тобой в городе, в котором мы бывали вместе, потому что, возможно, тогда мы оба подумали бы, что оказалисьименно там не случайно.

Все, что я написала раньше, вполне сойдет и для Нью-Йорка тоже, хотя в Нью-Йорке я носила бы еще солнцезащитные очки, потому что там все ходят в очках, даже если солнца нет. Итак, оставляем длинные волосы, шапочку и очки. Короче, продолжаю.

Я даже не представляю, во что был бы одет ты. Видимо, мне это неважно.

В Нью-Йорке мы могли бы столкнуться в окрестностях Центрального Парка, скажем, в воскресенье. Я нахожусь там в командировке по каким-то служебным делам, равно, как и ты, а поскольку воскресенье – выходной, мы свободны, как птицы, и вольны ничего не делать. А теперь мне нужно найти повод для командировки. Тебе-то легко. Ты сидишь себе там спокойно с каким-нибудь проектом архитектурной студии, а я? Какого дьявола делаю в Нью-Йорке я? Ладно, неважно, что-нибудь придумаю, а сейчас сосредоточусь на встрече.

Итак, я зашла в магазинчик купить кофе и чего-нибудь перекусить. Мы столкнулись, когда я выходила из дверей с коричневым бумажным пакетом в руках.

- Оба-на, ты только посмотри! Ну и дела! А ты-то здесь каким макаром? – удивился ты. Мы крепко обнялись и поцеловались. Наше объятие было долгим. Какое-то время мы так и стояли, обнявшись и тесно прижавшись друг к другу. Наши тела были так близки. Ты такой худощавый и высокий, и я такая маленькая. Ты обнимал меня, сомкнув свои руки на моей спине и уткнувшись лицом мне в шею. Я чувствовала твой запах. Запах твоего тела был такой же, как всегда. Такой же как всегда, как всегда. Ну все, довольно, хватит! – Ну надо же, кого я вижу! Вот уж не ожидал, так не ожидал, – добавил ты.

- Черт возьми, я тоже!

- Что ты здесь делаешь?

- Приехала на конгресс филологов. Институт Сервантеса организовал пресс-конференцию. Я проторчала в городе целую неделю, но все уже закончилось.

- Какое совпадение! – ответил ты, подумав, что, в действительности, это совпадение было не случайным. – Я тоже приехал по делам. Проект для одного клиента и еще тысяча разных дел каждый день. Рехнуться можно, Ната, эти нью-йоркцы совсем чокнутые. Хорошо еще, что мы тоже закончили. Слушай, а когда вылетает твой самолет?

- Завтра утром, а твой?

- Тоже утром. – Ты достал сигарету, закурил, выпустил дым, улыбнулся и спросил. – А ты здесь с кем-нибудь, или выпьем вместе кофе?

Как божий день ясно, что все это только в моем воображении, потому что, по всей вероятности, мне никогда не побывать на конференции филологов в Нью-Йорке. Для этого мне пришлось бы слишком многое изменить в своей жизни, и для начала стать филологом, а не публицистом. Давать конференции по всему миру, а не работать в мадридском агентстве. И, если уж на то пошло, ты никогда не предложил бы выпить с тобой кофе. Я даже думаю, что если бы мы, и вправду, встретились, ты сделал бы вид, что в упор меня не замечаешь. А если бы улизнуть не удалось, к примеру, мы столкнулись бы нос к носу или ударились лбами, ты сочинил бы какую-нибудь отговорку, чтобы не оставаться со мной. Во всяком случае, сейчас, когда ты не отвечаешь на мои звонки, и тебе не приходит в голову набрать мой номер хотя бы раз, чтобы спросить, как я. Ладно, хватит! К черту! Это всего лишь фантазии, придуманная мною книга, и я могу сочинять, что пожелаю! Даже то, что в этот самый момент ты выронил бумажный пакет, полный круассанов, встал на колени и сказал, что я – любовь всей твоей жизни, и что мы сказочно счастливы. Если бы я хотела, то смогла бы представить подобную картину, вот только на хрен все это! Будем хоть чуточку реалистами: мы встретились в Нью-Йорке и пошли вдвоем в Центральный Парк, чтобы заморить червячка на газоне.

Оказывается, сегодня мой день рождения, и я не могу продолжать. Мне уже пора, так что на сегодня хватит, я вырубаю комп, принимаю душ, одеваюсь и ухожу. Завтра, если мне захочется, я продолжу эту историю, а не захочется, то на нет – и суда нет. Пока.