Пробуждение в сон

Знакомство с лесом состоялось в один из дней осени, когда ветер рвал облако, солнце смаргивало, щурилось и слезилось. Лес имел все черты личности. Характера и - хотя и не человеческой - избранности во вкусах. Этики в высшем смысле. Отчего-то нас с другом радовало обилие весёлых мухоморов. Старожилы, у которых так отшибает память, что они делают себе на внутренней стороне век тату (прикрыл в изнеможении глаза, прочитал собственное имя и вспомнил всё - разве не так мы пробуждается ото сна каждое утро?) - и те не припомнят подобного... А мы шли и смеялись, а то - смолкали и наслаждались прогулкой, днем, жизнью и свободой от спешки.
....
После получаса прогулки прохожих не стало - и проявился взгляд. Он ощутился на душе, коже и сердце. Стихами. Мурашками от стихов. И удовольствием от мурашек от стихов. Счастье от всего перечисленного и содержалось во взгляде, как, бывает, у человека - улыбка, у кошки - мурчание, а у дерева - трепет листьев. А это - осина (вслушавшись в лепет на ветру, говорил друг), я могу по голосу узнать дерево. Как я сам узна`ю приемы письма поэта, прозаика или эссеиста. Хотя, скорее всего, взгляд был прежде, всегда, ещё до нашего прихода в этот мир. Вся природа всматривается в человека, который всматривается в природу. Пока они пытаются почти привычно определить - не сон ли всё это - и если да, до которой же степени. Глубины.
....
На вершине холма мы остановились. Лес уходил складками, волнами, перспективой в дымку горизонта. Он был велик, стар, прекрасен. Однако, самое тонкое в его неброской красоте состояло как бы из патины, прозелени времени. Тогда я и понял, что существо (конечно же, отчасти метафизическое, надуманное), чей возраст измеряется тысячами моих, - умнее меня во столько же раз. А спокойствие его наблюдающего ума говорит о чувстве меры, вообще с трудом представимом в известной мне полиэтиленовой действительности.
....
....
Возможно ли перед смертью листвы обострить себя до человека? Стать для него понятней? Я, конечно, в родных краях знаком с деревьями, травами и небольшими, быстрыми животными. Слова друга о голосе листьев оказались сказанными так вовремя и с такой безмолвной силой под всеми буквами, что я полюбил тот день на всю жизнь. А к городу в оправе Леса я уже давно питал тёплые чувства. В небольшом и каком-то почти игрушечном полисе я встретил любовь, полагаясь только на чистую, пусть и небольшую, дружбу. И настоятельная требовательность к себе была окрашена ярко-жёлтым и состояла в разрыве до целостного, внезапного нового понимания и неспешного, как ржавчина, взросления чувств до меры сверхальтруизма - оставаясь последним прибежищем личного. Чертой границы. Края Земли. А друг - когда я обернулся что-то сказать ему - исчез. Растаял. Растворялся в красоте любимой природы. Как погружаются в сон... Обратно, в последний, бесконечный сон о будущем. Навсегда.