Жизнь на земле измеряется временем. Время течёт. Течёт, не останавливается. Люди привыкли к тому, что за днём приходит ночь, затем наступает утро следующего дня. Не всегда люди замечают скоротечность времени, и далеко не все понимают его ценность.
Ирнест и Бриелль ценили время, может быть потому, что у них было только десять дней. Десять дней, чтобы быть вместе. Но теперь от этих десяти уже оставалось лишь два. Встреча, такая сказочно-прекрасная, была уже в прошлом. Вечер в честь их обручения, такой тёплый, с добрыми улыбками и мудрыми пожеланиями родных и друзей, остался только в их благодарной памяти.
Влюблённые прогуливались по берегу лебединого озера. День уже склонялся к вечеру. Погода была ветреная. По озёрной поверхности бежала крупная рябь. И к их сожалению, оно было пустынным: лебедей не было. Только где-то на середине озера скользила одинокая лодка, видимо, рыбацкая. Держась за руки, словно мальчик и девочка, Бриелль и Ирнест шли молча по тропинке, огибающей озеро. Всё то, что было дорого в их прошлом, они уже вспомнили: годы их дружбы были полны приятных воспоминаний. Что же ждало их впереди? Сегодня они ещё идут рядышком, могут думать об одном и том же: завтра наступит разлука. Ирнест уедет опять на целый год в самое опасное место на земле, как думалось Бриелль. Она же вернётся на работу и, возможно, в колледж.
Ни Ирнест, ни Бриелль не решались говорить о будущем, словно не могли перешагнуть невидимую преграду. Будущее не в их власти. Ни одно событие невозможно предвидеть, тем более изменить. Надо было прожить этот год и тогда... Тогда можно мечтать! Бриелль уже несколько дней хотела начать с Ирнестом разговор о своих новых размышлениях. Последние месяцы она всё чаще задумывалась о вере, которую видела в своей матери, Илзе и других церковных друзьях. Порой она была уверена, что хочет иметь такую же сильную веру в Господа Иисуса Христа. Иногда же она гнала эту мысль, боясь, что желание этого завладеет её душой и сердцем. Тогда... Тогда многое должно измениться. Бриелль помнила, как Илза говорила ей о том, что все люди разделяются на детей Божьих и детей дьявола. Так написано в Библии. А это не просто чьё-то мнение. Это – определение Самого Творца. Дети Бога называются детьми Света. Дети сатаны – детьми тьмы. Когда же она спросила Илзу, как же узнать, кто есть кто, Илза ответила, что дети Божьи рождены от Бога, любят Его, творят добрые дела в смирении и послушании Господу. Дети дьявола, наоборот, бегут от Бога, живут по своим плотским желаниям, совершают грехи и противятся всему Божьему. «Выходит, мы с тобой в разных лагерях, Илза? – спросила тогда Бриелль, - Неужели я похожа на дитя дьявола? Я не могу согласиться!».
«А надо согласиться, Бриелль. Если ты не посвятила свою жизнь Господу Иисусу, значит ты – не Его дитя. Стало быть, остаётся второе. Середины нет, это точно. Не надо обманывать себя! Не надо спорить с Богом! Я очень люблю тебя и потому так настоятельно зову тебя откликнуться на Божий Зов. Понимаешь, никто за тебя не сделает этого!». Теперь же, когда Бриелль избирала в своем разуме первое и всё более склонялась к этому, произошло другое важное в её жизни событие: она стала невестой Ирнеста. «Он должен знать, что меня влечёт. Как он посмотрит на всё это? Мы обручены и значит, должны идти в одном направлении и дорожить одним и тем же. Если не сейчас, завтра, может быть, будет уже поздно...» - мысли девушки торопились быть озвученными. - Ирнест милый, Илза мне подарила одну книгу. Она называется «Цели, движущие жизнь». Знаешь, она меня серьёзно заинтересовала. Скажи, дорогой, какие цели направляют твою жизнь? Что для тебя главное?
- Хороший вопрос, милая моя Бриелль. Главное, говоришь? Для меня? Это просто: всё то, что делает меня счастливым. Вот это озеро. Тихое, мирное небо. Ты сама и твоя любовь. Здоровье родителей. Верность друзей! Словом всё, что дарит надёжность и покой.
- Ирнест! – вздохнула Бриелль,- А в этой книге сказано, что самое главное в жизни каждого человека – это его отношения с Богом. У тебя есть такие отношения? С Иисусом? Ты когда-нибудь молился? Ирнест остановился. Поднял голову и устремил свой взор к небу, будто желал что-то важное увидеть там. А потом тихо произнёс: - Я не знаю, какие должны быть отношения с Иисусом. Правда, Библию детскую я читал. Но это давно было. В детстве. А насчёт молитвы – было, и не раз. Но там, куда я завтра уезжаю, Бога нет. Скорее там сам дьявол обитает. Так что о пересмотре главной цели пока не может быть и речи. Может, придёт ещё время... Пойдём, посидим в кафе. Попьём горячий шоколад. Ты, по-моему, продрогла основательно уже. А я не хочу оставить тебя больной..., моя прекрасная Бриелль! Единственная моя!
Глава восьмая Страшное известие
Прошло три месяца, как Бриелль проводила Ирнеста в Ирак. Жизнь продолжалась, и всё вошло в свою калию. Разлука с любимым, который находился в таком опасном месте, по-прежнему держала девушку в состоянии тревоги. Также Бриелль каждый день с надеждой заглядывала в почтовый ящик и, извлекая в очередной раз письмо, с волнением вскрывала его и быстро пробегала строчку за строчкой. Убедившись, что письмо не содержит плохих новостей, перечитывала его снова, уже сидя в кресле и наслаждаясь выразительным юмором Ирнеста, которым он так умело скрашивал свою грусть по возлюбленной и армейские опасные перипетии. Бриелль продолжала посещать церковь. Особенно ей нравились библейские уроки. Она уже многое понимала из того, что прежде было закрыто для неё. Это понимание способствовало развитию её желания самой исследовать Священное Писание. Полюбила она и сестринские общения, такие простые и доверительные с молитвами друг о друге. Нередко вместе с матерью девушка разбирала трудные библейские места. Молитва за столом стала для них желанной: благодарность, высказанная Господу, согревала и радовала их сердца.
Иногда звонила Илза, интересуясь делами подруги и новостями от Ирнеста. Говорили о многом и подолгу. Но к концу разговора Илза всегда приберегала «духовный вопрос» типа «Как взошедшее Семя Божье в сердечке Бриелль меняет её жизнь?» или « Какие истины открылись ей?». Илза радовалась, что Бриелль изучает Библию, но и огорчалась, что подруга считает себя всё ещё не готовой доверить свою жизнь Иисусу. Она понимала, почему: между Господом и Бриелль стоял непреодолимой преградой Ирнест. Бриелль просто не могла решиться принять Иисуса прежде, чем это произойдёт с её возлюбленным. Это было её большой ошибкой. Илза не переубеждала подругу, но молилась о ней, прося Иисуса просветить её сердце. Она очень хотела, чтобы подруга сама поняла, что в этом вопросе - вопросе спасения души - человек не должен ссылаться на какое-то условие или откладывать на потом. Иногда Бриелль навещала родителей Ирнеста. Дин и Катрин всегда радушно принимали её и охотно проводили с ней время. Конечно, сердцевиной разговора почти всегда были Ирнест и она, а также их будущее.
...Это был замечательный день. С утра светило яркое солнце. Так чудно пахло весной! Бриелль шла домой пешком из колледжа. Лёгкий ветерок шаловливо развевал её медью отливающие на солнце волосы. Сегодня Бриелль сдала все тесты на отлично. Ей было самой очень приятно сознавать свои стопроцентные успехи в учёбе. Ирнест всегда любил повторять ей, когда она ещё училась в школе, что она – большая умница, и что он восхищается своей Бриелль. О, это было уже давно! ...Подойдя к домк, девушка заглянула в почтовый ящик – он был пуст. Ничего. Даже рекламы! Бриелль разочарованно поджала губы: «Не всё бывает так, как хочется! Ничего – я подожду. Этому я уже научилась!».
На столе в госттиной Бриелль увидела записку: Доченька, мы с Патрисией поехали навестить Элис. Вернусь к пяти часам. Целую - мама.
Рядом стоял стакан с апельсиновым соком. Бриелль улыбнулась: мама оставила для меня витамины! Она с удовольствием отпила полстакана и забралась в широкое, мягкое кресло. Как хорошо дома! Тихо. И тут же застрекотал телефон. «Опять мама убавила звук. Чтобы я отдохнула - заботится!»- благодарно подумала девушка и, дотянувшись к телефону, взглянула на дисплей. Звонил отец Ирнеста. Бриелль взяла трубку. - Алло. Я вас слушаю! Алло! - Бриелль, добрый день! У тебя всё в порядке? Ты смогла бы приехать к нам. Прямо сейчас! – Дин говорил размеренно и довольно спокойно. И всё-таки в его голосе девушка уловила странные нотки. - Добрый день, Дин! Прямо сейчас? Что-то случилось? - Мы ждём тебя. Приезжай, пожалуйста. И Дин положил трубку. Сердце Бриелль сжалось: «Неужели с Ирнестом...». Она не дала мысли выразиться до конца. Взяла ключи и прошла в гараж. Через пятнадцать минут Бриелль припарковала свой автомобиль возле дома родителей Ирнеста. Вошла во двор. Прошла по знакомой аллейке к входной двери - она была уже открыта: её ждали... ***
В госпитальной палате было тихо. Возле кровати, где лежал почти весь забинтованный мужчина, сидела девушка. Веки её были припухшими, красными от слёз и недосыпания. Шёл уже пятый день, как она здесь появилась. Даже ночью она не оставляла дорогого ей человека – дремала в кресле, пододвинув его ближе, к кровати. Это была Бриелль... Когда она приехала к родителям Ирнеста, Дин встретил её и, усадив в кресло, поведал о страшном происшествии с их сыном и её женихом.
Ирнест и ещё трое гвардейцев на патрульной машине объезжали небольшой Иракский городок, где дислоцировалась бригада национальной гвардии американских войск. Это был их обычный, военный объезд. На одной из небольших окраинных улочек патруль попал в засаду. Засевшие в пустом здании вражьи снайперы обстреляли патрульную машину из автоматов, а потом бросили гранату. Граната угодила в капот, и произошёл взрыв. Все, находившиеся в машине, были ранены. Но больше всех пострадал Ирнест. У него оторвало левую ногу, половину левой руки. Ожог груди и лица сильно отягчал общее состояние Ирнеста. На вертолёте военной медицинской службы раненый был доставлен в госпиталь родного города. Ему была сделана операция, но его состояние оставалось крайне тяжёлым.
Выслушав этот наводящий ужас рассказ, Бриелль пожелала немедленно ехать в госпиталь. Когда она увидела изуродованное тело любимого, сознание её затуманилось, голова закружилась и она, схватившись за спинку кровати, едва удержалась на ногах. То, чего она так боялась, произошло... Девушка сидела у кровати и ждала. Ждала, когда Ирнест откроет глаза и увидит её, свою Бриелль. Тогда она сможет сказать ему, что всегда будет с ним рядом. Здесь, в госпитале, и потом - целую жизнь. Дин и Катрин, а также врачи просили её пойти отдохнуть, но Бриелль не соглашалась: вдруг Ирнест откроет глаза, а её не будет рядом. Нет, этого не должно произойти! Когда Ирнест стонал, Бриелль гладила его пальцы на уцелевшей руке, словно давая знать, что она тут и разделяет с ним его боль. Её сердце сжималось от жалости и страха за любимого: такой молодой, сильный и красивый Ирнест в одно мгновение этой, никому не нужной войны превратился в калеку. Калека на всю оставшуюся жизнь! И ей, Бриелль, нужно быть рядом. И любить! Любить уже совсем другого Ирнеста. Но почему другого? Да, конечно, внешне он совсем не тот,
