Мысленно я поклялась больше не смотреть твои фотографии, не читать присланные тобой сообщения, но мне было плевать, что, собираясь совершить нечто более ужасное, я предаю саму себя. Я отыскала видео, которое мы записали на пляже, вывела изображение во весь экран телевизора так, что оно буквально затопило всю гостиную, погасила свет и нажала "пуск".
Пляж Астурии. День облачный, и море не очень-то приветливо. Плавно поворачивая камеру, ты начинаешь снимать крупным планом панораму гор и кромку берега. Слышно твое приглушенное дыхание и мой голос, зовущий тебя откуда-то издалека:
- Э-ге-гей, Бето! Смотри, какие высоченные волны!
Ты направляешь камеру на меня. На мне твоя белая рубашка с длинным рукавом, в которой я утопаю, а под ней бикини.
- Ната, отойди подальше, видишь как штормит!
- Ну же! Иди сюда, быстрее!
- Иду! Не подходи к морю, стой, где стоишь!
Ты побежал ко мне, держа камеру в руках, и изображение на экране задергалось, как сумасшедшее.
- Как они бьются о берег. Обалдеть, какая красота! – зачарованно выдохнул ты, подбежав ко мне.
Ты торопливо принялся снимать море крупным планом.
- Да неужели?
- Ната, не приближайся к морю…
- Не бойся, всего несколько шажочков… Ух ты! Смотри, чайки на берегу! Надо же, сколько их! Больше сотни! Такие бесшабашные, сидят себе и в ус не дуют, словно и нет нас… Знаешь, сейчас я побегу, и ты увидишь, как они взлетают!
- Подожди, – смеешься ты, – я хочу, чтобы получилось красиво!
- Одну минутку, только волосы в порядок приведу... – Я подошла к камере, и моя мордашка заняла весь экран. Скрепляя волосы заколкой, я, не переставая корчила рожицы и кривлялась. – Как тебе? А так? Ну как, я красивая?
- Очень!
Я послала в объектив воздушный поцелуй.
- Нормально получается?
- Изображение слегка смазано и плывет, но, в общем, ничего.
- Так даже лучше, пусть плывет... как жизнь. Так, и вправду, лучше! Посмотри на чаек! Я хочу как они... – Я рванулась к птицам, взмахивая руками как крыльями в полете. – Бето, смотри! Я лечу... лечу-у-у!..
Едва я подбежала к чайкам, как они взлетели и закружились в воздухе, но на короткий миг мои руки, прикрытые рукавами твоей белой рубашки, слились с крыльями птиц.
Ролик закончился, и экран померк.
Гостиная погрузилась в кромешную темноту.
Она была абсолютно пуста.
Я осталась в Астурии.
- Ната, ты совсем спятила. Живо ступай и надень штаны, не ровен час простудишься.
Ты выключил камеру и положил ее в рюкзак. Я подбежала к тебе.
- Надо же, я промочила ноги, а полотенца у нас нет... Постой, только не свитером, дурашка, он же будет весь в песке!
- Ерунда, потом вытрясем – и дело с концом. Не хочу, чтобы ты простудилась. Иди ко мне, сядь рядом. Хоть бы солнышко выглянуло...
- Ладно.
Я натянула брюки и села, прижавшись к твоей груди. Ты обнял меня за талию.
- Смотри, как море красиво, какая глубокая синева!
- Знаешь, когда я был маленьким, – ответил ты, уткнувшись подбородком в мое плечо, – мне безумно нравилось приходить на этот пляж и гулять здесь в одиночестве до самой ночи...
- А что ты делал?
- Ничего... Отдыхал... Думал.
- О чем?
- Да так... О разном.
- И все же?
- Я думал, что когда-нибудь сяду на яхту и переплыву океан. Я буду плавать по разным морям, время от времени останавливаясь то здесь, то там... Буду вечно странствовать, узнавать новые места, знакомиться с новыми людьми. Я буду бездомным бродягой, и мне не придется ходить в школу и делать уроки, и никто не будет меня ругать.
- А где бы ты останавливался?
- На бразильских пляжах, потом в Уругвае и в Рио-де-ла-Плата...
- И ты ездил бы один?
- Ага, один... Иногда я и сейчас думаю об этом.
- Круто, верно? Ни клиентов, ни компаний, ни трезвона будильника, ни чеков...
- Точно. Давай махнем куда-нибудь, а, Ната? Уволимся с работы, продадим наши квартиры и отправимся навстречу приключениям. Налегке, без денег...
- Давай. Я буду купаться в море, а потом отряхиваться как утки. Вот так. Б-р-р-р...
- Ха-ха-ха, какая же ты чудачка. Знаешь, я говорю серьезно, Ната. Мне не нравится моя теперешняя жизнь, я устал. Мне осточертело работать, думая все время, как раздобыть денег, чтобы что-нибудь купить. Мне противна сам мысль о том, что в жизни нужно преуспеть. Я не хочу жить в закостенелом мире, где все кажется размеренным и упорядоченным, где нет места фантазии. Здесь я связан по рукам и ногам, а мечтал о свободе.
- Но тогда придется изменить весь мир…
- Ну так давай его изменим! Я не желаю быть частью мира, в котором меня воспитали. Не хочу, чтобы однажды мы стали чужими друг другу и, лежа в кровати, задавались вопросом, что за незнакомец лежит рядом? Я этого не переживу. Меня убьют вечера, когда мы будем валяться на диване, пялиться в телевизор и болтать ни о чем, потому что нам не о чем говорить. Я не хочу тупо трахаться только потому, что мне приспичило; не хочу заводить детей только потому, что их уже пора иметь; не хочу отпусков по графику и всего остального только потому, что так заведено.
- К чему ты мне это говоришь?
- Потому что знаю: ты меня понимаешь. Я не думал, что когда-нибудь встречу человека, который меня поймет, но неожиданно появилась ты, и, едва увидев тебя, я сразу почувствовал, что ты – именно тот самый человек. Не могу объяснить, откуда я это узнал, но, клянусь, что так и было. Словно домовой шепнул мне на ушко: “Это она”.
- Бето…
- Что?
- Как домовой мог тебе это сказать, если домовых не бывает?
- Бывают, глупышка, и когда-нибудь ты встретишься с ним.
- Это невозможно.
- В этом мире нет ничего невозможного, Ната, кроме одного…
- Чего же?
- Что я разлюблю тебя.
Автор: Мара Торрес
Перевод с испанского: Голубкова Вера Витальевна