Никогда не подозревал у себя наклонности к акробатическим трюкам. Всё однажды происходит со всеми. Я – не исключение.
Поскользнувшись в ванной, я выписал такой кульбит…
Впрочем, этого не видел, не имею уникальной способности раздваиваться и наблюдать за собой со стороны. Только отчётливо помню: в глазах мелькали кафельные плитки с абстрактными разводами мыльной пены и сюрреалистически-реальные вертикальные водяные росписи водных струек. Ярко блеснула металлическая молния хромированной сушилки с яркими флажками носков строгого партикулярного цвета и сублигарии с майяскими пиктограммами пытались что-то донести через годы и поколения.
Отложилось в памяти: руками кручу похлеще крыльев мельниц, горячо обожаемых дон Кихотом, сохраняя устойчиво-статистическое положение зависшего в неопределённой точке пространственных координат воздушного шарика любимого Пятачком цвета.
Второй кульбит: тело изгибается вокруг оси позвоночника, – вот уж не думал, что так гуттаперчив! – лицо на одной искривлённой геометрической плоскости со спиной; затылок – с грудью.
Трещал крестец; таз долго и тонко ныл-скрежетал, пассивно сопротивлялся физическим мутациям. Колени катастрофически приблизились к рельефу лица, грозя поставить Каинову печать на нос; даже локоть, отчётливо просматриваемый через линзу зеркала, успел лизнуть языком и облобызать потрескавшимися устами.
Приземление на бежевый метлахский пол прошло нечувствительно: сухо хрустнули позвонки, то ли выразили согласие, то ли протест этакому нетрадиционному массажу, и тело наполнилось воздушной лёгкостью. Правым коленом угодил под щербатый край чугунной ванны, находясь под впечатлением циркового номера, ничего поначалу не почувствовал. Боль пришла немного позже: она вернула осаждаемый визуальными абстракциями мозг из виртуального мира ощущений в предсказуемый на непредсказуемости физический мир. Пятисантиметровая ссадина кровоточила, мелкие царапины порозовели и настойчиво зудели в диссонанс во время целебно-профилактического омовения перекисью водорода, я также смотрел на мигающую в матово-молочном стеклянном плафоне лампочку.
Она погасла вместе с ушедшей пульсирующей болью…
