Приговорённые к Аду. Глава 9. В пучину изгнания (18+)

Нигар очнулся от тянущей боли в затылке и медленно открыл глаза. Вокруг было темно, лишь где-то вдалеке маячило желтоватое пятно света. Оно постепенно приближалось, превращаясь в свечу, освещавшую бледное лицо Архангела Михаила.
Нигардиэль заставил себя сфокусировать взгляд, потом дёрнулся всем телом, пытаясь разорвать массивные цепи, удерживающие его у стены, к которой он был прикован. Цепи жалобно заскрипели, но не поддались. Парень зарычал сквозь стиснутые зубы и, сжав кулаки, с ненавистью посмотрел на Михаила.
— Где Белл? — дрожа от ярости, спросил он, чувствуя, как в глубине сознания пробудился и заелозил змей. — Что вы с ним сделали?
— Не переживай, вы скоро увидитесь, — презрительно хмыкнул Архангел, с нескрываемым отвращением разглядывая ангела. Потом поднёс свечу ближе к его лицу и вгляделся в глаза. — Как я раньше не замечал этой тьмы в тебе, Нигардиэль? — сдавленно прошипел он. — Не думал, что ты способен на что-то большее, чем пакостничать в трапезной, — Михаил покачал головой и отступил на шаг, словно боясь испачкаться. — Ты погубил семнадцать невинных душ! — с неожиданным бешенством продолжил он, и его голос дрогнул от отчаяния. — Не думай, что это чудовищное преступление я оставлю без внимания, ублюдок! Растерзать тебя своими руками здесь, в Раю, я, к сожалению, не могу, но ты получишь свое, так или иначе! Запомни, отродье Сатаны: тебе не уйти от возмездия! Вам с братом теперь не скрыться от нас даже там, куда мы вас отправим! — сказав всё это, Архангел резко развернулся и быстрым шагом пошёл прочь.
Нигардиэль откинул голову, прислонив к холодной стене затылок, который всё ещё саднило от боли.
— Это вам теперь не скрыться от меня! — совсем тихо прошипел парень ему в след, мрачно сверкнув глазами.
***
— Что происходит? Где Нигар? — Белл с тревогой вглядывался в лица ангелов, которые освобождали его от оков. — Что с Авророй? Она жива?
Ответом ему было молчание. Едва последняя цепь упала на пол, два ангела подхватили ослабевшего Белла под руки и потащили к дверям.
— Подождите! Скажите хотя бы: куда мы идём? — попытался было воспротивиться парень, но его никто не слушал.
У дверей Тёмной Грани их встретили ещё двое стражников, вооружённых мечами. Они встали по бокам, следуя за процессией по дороге, ведущей к Священным Вратам.
Не понимая, что происходит, Белл растерянно крутил головой, оглядывая окрестности. Возле одного из фонтанов, бившего хрустальными струями из золотой купели, юноша увидел сводного брата. Ориэль выглядел смертельно бледным, а в его небесных глазах застыли смятение и боль.
— Ориэль! — крикнул Белл, пытаясь замедлить шаг и вывернуться из крепкой хватки воинов. — Ориэль, что происходит? Где Нигар? Он жив?
Ангел не ответил, но парень успел разглядеть в его глазах отблески слёз. У Белла перехватило дыхание от страха и ужасного предчувствия.
— Ориэль!!! — в отчаянии окликнул он во второй раз, упираясь изо всех сил и вынуждая стражников остановиться. — Ориэль, прошу тебя, ответь!
— Иди! — рявкнул один из конвойных, с трудом удерживая извивающегося Белла. И в следующую секунду юноша согнулся от боли, получив удар кулаком в живот.
— Не смейте! — не выдержав, вмешался Ориэль, тут же оказавшись рядом. Он подхватил брата за плечи, помогая тому перевести дух. — Не трогайте его! — грозно сверкнув прекрасными очами приказал он стражникам.
Тяжело отдышавшись, Белл наконец-то поднял голову и взглянул брату в лицо.
— Скажи мне, что происходит? — сдавлено попросил он, пользуясь некоторой растерянностью своих провожатых. — Где Нигар? Что с Авророй?
— Нигар жив, Белл, — нехотя, словно сомневаясь, произнёс Ориэль, отчего-то пряча взгляд. — А Аврора… — он не договорил. Послышались чьи-то шаги и на дорожке, сбоку от них, появилась другая процессия. Четверо мускулистых воинов тащили за собой связанного по рукам и ногам Нигара. Их сопровождали Михаил и Гавриил.
— Я ведь сказал не подходить к пленникам! — увидев сына, рявкнул Михаил и резким жестом повелел тому отойти. — Почему ты никогда меня не слушаешь, Ориэль?!
— Прости, отец! — ангел понуро опустил голову, невольно попятившись, одновременно бросая на Белла тусклый, виноватый взгляд. Но парень больше не смотрел на него. Всё его внимание было приковано к Нигару, безвольно висевшему в руках стражников. Голова младшего была опущена, и Белл разглядел отчётливое пятно крови у него на затылке.
— Что это? — прошептал парень ни к кому не обращаясь, лишь в его фиалковых глазах появилось что-то, похожее на осознание. Потом в них показалась боль, отчего зрачки стали быстро темнеть, наполняясь гневом и негодованием. Вскинув голову, Белл взглянул прямо в глаза Михаилу. Тот не дрогнул, ответив юноше ледяным, ничего не выражающим взором. Потом жестом велел стражникам продолжать путь.
Обоих пленников вновь подхватили под мышки и потащили к Святым вратам.
***


Братья стояли на краю огромной чёрной скалы, и перед ними внизу простиралась необъятная пропасть, призывно мерцавшая тёмной синевой. Холодная пустота, плотной массой окутавшая всё пространство вокруг, была недвижима и безмолвна. Она напоминала застывшее перед бурей море, где на миллионы миль вокруг не встретишь ни одного берега.
Нигар, которого уже освободили от оков, стоял у самой границы зловещей бездны, смотря прямо перед собой ничего не выражающим, тусклым взглядом. Он старался ничем не выдать своих настоящих чувств, невольно охвативших его в эту минуту. Липкий страх колючими мурашками расползался под кожей, заставляя мелко трястись влажные от пота руки, которые Нигар упрямо сжимал в кулаки. Его белое, как снег лицо, походило на застывшую маску, лишь ставшие чёрными фиалковые глаза, с застывшими под ними фиолетовыми тенями, резко контрастировали с бледной кожей. С того момента, как его вытащили из темницы, парень не произнёс ни слова, не отвечая даже на колкие замечания Михаила, не упускавшего возможности выказать тому свою ненависть.
Впрочем, Белл тоже больше не пытался заговорить. Едва увидев брата, он перестал вырываться и покорно плёлся за стражниками, потухшим взором глядя себе под ноги. Лишь когда они остановились у Святых Врат, парень поднял голову и отыскал глазами Ориэля. Тот невольно побледнел, и поспешил отвести взгляд, чтобы не видеть в глазах брата обречённость и боль. А ещё растерянность, смятение и неприкрытый страх… Но хуже всего были обида и непонимание. И ещё немой вопрос: за что?
От жалости к братьям и собственного бессилия, на глазах Ориэля вновь проступили слёзы. Не осмеливаясь больше взглянуть Беллу в лицо, он стиснул зубы и отвернулся.
Тем временем, по приказу Михаила, стражники, продолжавшие крепко держать пленников за запястья, грубо ткнули их в спины, вынуждая рухнуть на колени. Нигар зашипел, и тут же обернулся к своим конвоирам, мрачным взглядом окидывая их с головы до ног. Многообещающая кривая ухмылка тронула уголки его губ, а сузившиеся, по-звериному, зрачки заставили воинов попятиться. Это заметил Михаил. Его красивое, мужественное лицо в который раз перекосилось от ярости. Он шагнул было к Нигару с намерением оторвать тому голову, но его удержал стоявший рядом Гавриил.
— Давай закончим всё побыстрей! — раздражённо фыркнул он, положив руку Архангелу на плечо.
— Хорошо, — нехотя Михаил кивнул и, после некоторого колебания посмотрел на стражников. — Скрепите им крылья! — коротко приказал он, не обращая внимания на судорожный вздох, вырвавшийся из груди Ориэля.
— Сами раскроете крылья или вам помочь? — рыкнул один из конвоиров, жёстко ухватив Белла за волосы и откинув тому голову.
— Убери от него руки! — мгновенно обернувшись, прошипел Нигар с такой яростью, что воин оцепенел от неожиданности, а потом резко отпрянул. Но прежде, чем Нигар смог сделать что-то ещё, у его горла вдруг оказался тяжёлый меч Михаила.
— Только попробуй применить свою чёртову магию! — прорычал он с угрозой, откровенно покосившись на блестевший в закатном солнце клинок. — Я тебе голову снесу, ублюдок!
— Ну, так снеси, чего ты ждёшь? — сквозь зубы протянул младший, вызывающе усмехнувшись Архангелу в лицо. Тот побагровел и дёрнулся, но тут вмешался Белл.
— Гин, перестань! — тихо попросил он брата, с мольбой взглянув ему в глаза. — Что с тобой такое?
Нигар хотел было возразить, но увидев в глазах Белла неизмеримую боль и обречённость, опустил голову и замолчал.
Белл-Ориэль выпрямился, и глядя прямо перед собой, распустил крылья.
Нигар всё ещё медлил. Было заметно, как в нём борются противоречивые чувства. Фиалковые глаза мрачно полыхали неприкрытым огнём ненависти и упрямства, но, взглянув ещё раз на брата, парень нехотя сдался. Угрожающее шипение перешло в рычание, едва его крыльев коснулась холодная сталь. Заточенная с обоих концов скоба впилась в тонкие переборки белоснежных крыльев, и, пронзив их, защёлкнулась с металлическим звоном. Чуть поодаль закрепили другую скобу, а потом и третью, намертво сцепив крылья друг с другом, и заставляя пленников, перекоситься и застонать от ослепительной боли. По их белоснежным, окружённым чистым голубоватым сияниям перьям заструились ручейки крови и закапали на скалу, окрашивая холодные камни в ярко-алый цвет.
Не смотря на то, что Нигар был готов к боли, из-за нестерпимых мук в его глазах потемнело, мир померк, от безмолвного крика перехватило дыхание. Сжав кулаки и стиснув зубы, парень изо всех сил старался удержаться, чтобы не закричать и не начать кататься по земле, чтобы сбросить чудовищные оковы и прекратить мучения.
Белл держался чуть лучше. Он стойко терпел пытку, и только смертельно побелевшее лицо выдавало то, что он чувствовал. Не удовлетворённый его реакцией, проводивший всю экзекуцию воин, поправляя скобу, грубо дёрнул её вниз, чем заставил Белла вскрикнуть и зайтись в жестоких судорогах.
— Не смей! — тут уж не удержался Ориэль. Он метнулся к стражнику и, оттолкнув, поддержал Белла, который хрипло дыша, стал заваливаться на бок. — Прости! — прошептал Ориэль ему в ухо, бережно обнимая брата и заслоняя собой. — Пожалуйста, прости меня, Белл! Я не могу тебя спасти!
Фиалковые глаза открылись и сквозь пелену боли взглянули на ангела. Несколько секунд Белл изучал лицо брата, как будто пытаясь заглянуть тому в самую душу, рассматривал его мокрые от слёз глаза. Потом в его взгляде что-то погасло, и он отвернулся, так ничего и не сказав.
— Отойди, Ориэль! Оставь его! — рявкнул Михаил, хватая сына за предплечье и оттаскивая от пленника. — Вспомни сколько твоих братьев погибло! — наконец, прошипел он, с негодованием отбрасывая ангела в сторону, обернувшись к стражникам. — Поднимите их!
Нигара и Белла подхватили по мышки и заставили подняться, чуть поддерживая, чтобы те смогли устоять на ногах.
— Именем Святого Престола и Высшей Справедливости, — убедившись, что оба пленника в состоянии слушать, громко заговорил Архангел. — Белл-Ориэля и его брата Нигардиэля, за преступления противные Создателю и приверженность Тьме, а также за характеристики, несовместимые с благими предназначениями всего племени Ангелов — я приговариваю к изгнанию из Рая и отлучаю их от Святого огня! Приговорённые будут низвергнуты на Землю как отступники,