Произведение «60. Неперспективные деревни. » автора Владимир КУДРЕНКО

Дневник инструктора райкома КПСС.
60. Неперспективные деревни.

Перед уборкой урожая инструкторов часто отправляли в дальние деревни проверять готовность хозяйств к битве с урожаем. Особенно грустно было ездить в неперспективные деревни. В таёжных районах стоимость производимой сельхозпродукции не перекрывала даже выплаченной за её производство заработной платы. Хозяйства поставляли молока, мяса и зерна меньше, чем получали зарплаты за свой труд. Расходы на стройматериалы, технику, горюче-смазочные материалы не перекрывались ничем. В итоге себестоимость сливочного масла в области была 7-50, а в магазинах оно продавалось по 3-10 – «Бутербродное» и по 3-40 – «Крестьянское», но было дефицитом. Названия продукта, как это часто бывало, совсем не отражали сути. «Бутербродное» использовали не только для бутербродов, в нём просто был выше процент содержания пахты. А «Крестьянское» вовсе не означало, что доили именно крестьянок. Доили всё-таки коров, даже при большевиках. Немного южнее в области окупаемость затрат была немного выше, но оставалась отрицательной.

Ещё одной причиной бедности хозяйств были «пьяные деревни» - нецентральные отделения совхозов, где после выдачи зарплаты и аванса некому было кормить и доить скот, все пили по три дня. В личных огородах они выращивали только картошку, а за луком, помидорами, огурцами и прочими овощами ездили в райцентр, к дачникам. Здесь никакие реформы «не шли». Кладбища бывали самыми ухоженными местами в таких захламлённых, заросших бурьяном населённых пунктах. Там хоть раз в год, перед Родительским днём наводят порядок. Организованно здесь проходят только выпивки, а проблем не возникает только с адюльтером. Как говорит инструктор орготдела Александр Павлович Буйнов, это единственная проблема, которая у нас решена повсеместно, окончательно и бесповоротно.

Когда-то в каждой деревне был свой колхоз. Потом их стали объединять в более крупные хозяйства, преобразовывать в совхозы. На практике это означало, что восьмилетние школы закрывались, а на центральном отделении открывались средние. В «неперспективных деревнях» оставляли только начальные школы, тогда – трёхлетки, потом, по мере уменьшения учеников и они закрывались. Сельские жители вынуждены были отправлять детей в интернат, на целую неделю с 10-летнего, а иногда и 7-летнего возраста. Потом уже жители деревень сами стремились перебраться на центральную усадьбу хозяйства к магазину, больнице, водопроводу, а главное, к школе. Какому нормальному родителю захочется отправлять своего ребёнка на шесть суток в неделю в другой населённый пункт под надзор воспитателей? И всю неделю думать, как там твой ребёнок? Это же, как в зону, пусть и с мягким режимом колонии-поселения.

Транспортная проблема донимала дальние деревни ещё со времён коллективизации. Единоличный крестьянин всегда мог выделить лошадёнку для поездки в райцентр или соседнее село члену своей семьи. Бригадиры и управляющие отделениями на это дело лошадей не выделяли. Люди стали ходить пешком в другие населённые пункты за 20, а то и за 40 километров. Как можно было отбирать всех лошадей у истинных тружеников? Смирнову-Ростовцеву отец рассказывал, что после коллективизации его дед и бабушка в семидесятилетнем возрасте ходили пешком за восемнадцать километров в райцентр, чтобы посмотреть на своего коня Игреньку, которого они вырастили с рождения. Вот такая это была любовь к животным, к сельскому хозяйству! Где она сейчас? А мы ещё спрашиваем, откуда у нас пьяные деревни? От безысходности? От многолетней селекции жителей?

Только после войны транспортная проблема стала как-то решаться, селян начали возить грузотакси – крытые тентом грузовики, а в 70-х – автобусы. Естественно, крестьяне старались переехать в города, в райцентры. И хотя их держали всеми способами, деревни пустели. Оставшиеся жители спивались.

Резко обозначилась «проблема невест». Парни ещё как-то оставались в деревнях, а девчонки уезжали в город на любую работу. Матери ориентировали своих дочерей только на городскую жизнь. Там больше вариантов: где жить, кем работать, за кого выходить замуж. Секретарь парткома Лариса Васильевна Большакова решала проблему невест по-своему. На период уборочной кампании, когда в помощь совхозам присылали по разнарядке жителей городов, она обязательно заказывала поварих. И обеды на полевых станах готовили профессионально, и одна - две поварихи, когда-то покинувшие необъятные сельские просторы, непременно оставались в хозяйстве, находя себе мужей, к нескрываемой радости секретаря парткома. Все старались поднять сельское хозяйство, но набор средств был строго регламентированным.

Август 1986.