сейчас находится, некогда было окутано мрачной славой и носило название Гревской площади. Площадь эта внушала ужас населению, ибо являлась лобным место, где были казнены тысячи приговоренных. Экскурсовод не пожалел красок, описывая способы умерщвления обвиняемых - виселица, отсечение головы, сожжение на костре, четвертование, гильотина. Бррр! Даже призраку все эти подробности были неприятны... Тем паче, графу меньше всего хотелось бы встретиться с душами кого-нибудь из казненых здесь. Поэтому, на Отель-де-Вилль он предпочел не задерживаться.
***
Но постепенно насыщенная туристическая жизнь начала утомлять графа. Он думал о Шатенбурге, прогулках у пруда под луной и звездами, которых на Парижском небе почти не было видно. Городской шум и суета пресытили его, призрак заскучал по тишине и уединению. Надо было возвращаться - но как? Автобусов кругом была тьма, но куда они идут - неизвестно, вывески направлений в основном, были на французском языке, которого граф не знал.
Оставался один выход - сесть в автобус на удачу, авось привезет куда надо. Что призрак и сделал на восьмую ночь своего пребывания в столице Франции. Но приехав в пункт назначения, граф не увидел родного замка. Более того, он по-прежнему находился во Франции. Ему ничего не оставалось, как пересесть на другой автобус и попробовать добраться домой на нем. Но и эта, и последующая попытки закончились неудачей. Призрак даже приуныл. Конечно, времени у него было хоть отбавляй, но промотаться сто-двести лет его призрачной жизни по автобусам в поисках дома - то еще удовольствие! Да и проводить дни приходилось где попало - в чуланах и подвалах каких-то сомнительных зданий, что унижало его графское достоинство.
Было ясно одно - если он хочет добраться до Шатенбурга - нужно пробовать новые маршруты. И граф ездил, то на одном автобусе, то на другом, по его собственным ощущениям, исколесил уже пол-Европы, но желаемого так и не достиг. Осматривать достопримечательности не было уже никакого настроения, призраку хотелось только одного - попасть домой, в Шатенбург.
***
В один из вечеров призрак выбрался из подсобного помещения довольно убогой автостанции, где провел предыдущий день, за неимением лучшего. Он понятия не имел, где находится и был не в самом лучшем расположении духа. В его призрачную голову уже привычно лезли невеселые мысли.
Но вечер был прекрасен. В темной бархатной синеве неба одна за другой вспыхивали звездочки, словно крошечные бриллианты. Из-за горизонта вставала круглая, ярко-желтая, словно политая медом, луна. Раздавался убаюкивающий стрекот кузнечиков, а в воздухе разливался запах ночных фиалок, который так любил граф.
Возле автобусной кассы призрак вдруг явственно услышал родную речь. Он боялся верить ушам. Неужели, наконец-то, он в своей стране? Кассир ответил спрашивающему на том же наречии и призрачное сердце графа Шатена возликовало. Даже просто находиться в своем государстве, было счастьем для злополучного путешественника.
"Господа, заходим в автобус. Мы отправляемся на ночную экскурсию в замок Шатенбург," - вдруг донеслось до графского слуха. Вещала женщина с вьющимися белокурыми волосами, в больших зеркальных очках, делающих ее похожей на стрекозу. Очевидно, дама была экскурсоводом. Туристы послушно заходили в огромный Neoplan алого цвета, с полосами тонированных окон по бокам, а спереди похожий на гиганское рассерженное насекомое, который уже фырчал мотором, готовый отъехать.
Замок Шатенбург, - вдруг осенило графа. Его замок! Этот красный автобус идет к нему домой! Надо только успеть! Он буквально рванул с места и устремился к автобусу со всей прытью, на которую способен трехсотлетний призрак. Двери уже закрывались, когда граф Шатен скользнул внутрь и примостился на первом попавшемся пустом сиденье.
Ехать пришлось долго, за окнами совсем стемнело и ничего разглядеть не удавалось, кроме редких огней непонятного происхождения. Наконец, автобус притормозил. Громкоголосая женщина-гид сообщила о прибытии и первой выскочила наружу.Туристы по одному выходили в двери и тут же закуривали (это чувствовалось по запаху табачного дыма). Граф Шатен покинул автобус предпоследним, перед замешкавшейся старушкой в большой шляпе, которая старалась удержать сумочку, палку, маленький термос и фотокамеру одновременно. Если бы он не был призраком - обязательно помог бы ей.
Граф скользнул в темноту ночи и замер. Небо было усеяно крупными, как будто мохнатыми звездами - такие можно увидеть только за городом. Справа, над лесом, висела полная луна, напоминавшая серебряное блюдо из графского сервиза, на котором обычно подавали дичь. Дивные голоса ночных птиц и тарахтение сверчков не заглушала даже неуемная болтовня туристов. Впереди, шагах в ста, поблескивал кованный забор, разделенный каменными столбами, а над ним возвышались круглые башенки с освещенными фигурными окошками под черепичными крышами, которые граф Шатен узнал бы из миллиона - это был замок Шатенбург. Наконец, он дома. Если бы у призрака было живое сердце, оно билось бы сейчас часто-часто, если были бы человеческие глаза - из них текли бы слезы.
Группа туристов, перекурив, с гомоном двинулась к замку, но граф Шатен далеко опередил их. Он второпях скользнул прямо сквозь решетку забора, быстро пересек мощенный двор и оказался возле пруда в саду. Пруд, кувшинки, скамьи с ножками в виде львиных лап - все было на месте. Пахло ночными фиалками и жасмином.
Туристы с экскурсоводом уже входили в замок. Последней зашла старушка с палкой, сумкой, фотоаппаратом и термосом, тяжелая дверь за ней захлопнулась и наступила благословенная тишина.
Шатенбургский призрак бродил по саду, любовался луной и звездами, отраженными в воде, слушал цикад. Сейчас ему не хотелось идти в замок, лучше дождаться, пока все эти туристы уедут, гомон стихнет, смотритель уйдет и он, граф, наконец, останется один, в тишине. Тогда он обойдет все покои замка, чердак, подвал, заглянет в каждый уголок, поднимется на каждую лестницу и окончательно почувствует себя дома.
