Некрасивая

Женька проснулась рано. Воскресенье. Можно еще поваляться.
Она раскинула руки и сладко потянулась.  Спала она в зале на диване. Дом был новый, главная комната называлась «залой», и там был такой красивый потолок с лепниной по углам и вокруг люстры. Женька скользила взглядом по выпуклому узору и на завитом лепесточке вдруг вспомнила о том, что так волновало ее все дни. Доска Почета в школе! Она отлично училась в школе. И завтра ее фотография и фотографии двух сестер будут там!
- Жень, - в комнату заглянула старшая сестра, - ты чего на потолок уставилась?
- Да так… - Женька явно не хотела отрываться от приятных мыслей.
«Какая хорошая у нас семья! Папа – Ударник Коммунистического труда, имеет Орден Трудового Красного Знамени, все три сестры – отличницы, мама … А мама просто лучшая мама в мире!»
С этими мыслями Женька вышла на крыльцо, которое они называли рундук, наверное, потому, что папа был моряком.
- С добрым утром, с добрым утром и с воскресным днем! – неслось из репродуктора. Чудесное воскресное утро!
Женька сбежала с крыльца прямиком в летнюю кухню, схватила на бегу оладушек, мать только успела крикнуть вдогонку: «Куда?» Но Женька уже не слышала ее. Она бежала к отцу на берег, чтобы успеть с ним на рыбалку. Он обожал утреннюю рыбалку, если не бывал в рейсе. Но он уже нарыбачился, блеснить судака надо рано, пока еще тихо и не очень солнечно.
-О, дочка, помоги нести улов, - обрадовался отец.
Женька была вторым ребенком. Отец ждал сына, но родилась дочь. Вот и назвали ее Женькой, вроде, как и мальчиковое имя тоже. Да и относился отец к ней больше как к мальчишке: и на картошку, и на рыбалку с собой брал.  А когда покупали велосипеды, то Женьке  достался мужской с рамой, старшей сестре -  дамский с красивой плетеной сеточкой на заднем колесе, закрывающей спицы, младшей – детский со звонким клаксоном. Ну не было большого выбора в районном магазине! И что? Женька легко закидывала ногу через раму и неслась, что есть духу в степь.
- Как пацанка, - говорили соседи матери. И она соглашалась, что средняя дочка сорванец.
На ней сандалии, платья за сезон «горят». И сама так обветривается, что веснушек-конопушек не сосчитать.
В понедельник в школе царило оживление. Девчата перешептывались, краснея, и, демонстративно под ручку и с улыбочками проходили мимо пацанов.
- Эй, Шишига, - по прозвищу окликнул Женьку одноклассник, - там с Доски почета все фотки девчат украли!
Женька покраснела. «Мою, наверное, Вовка взял», подумала она про одноклассника, который ей нравился. «И я ему нравлюсь…» пронеслось в голове. Она закинула портфель в класс и побежала к пионерской комнате возле которой висела Доска Почета. Пусто! Редкие фото, в основном, мальчишеские,  виднелись тут и там, да несколько фото девчат. И её тоже. Фото сестер не было. Только ее… Растерянность, удивление, обида – все смешалось.
-Ха!-Толкнул её одноклассник-двоечник. – Вот и нечего лезть в отличницы!  Глянь, ты да Алма с Клавкой остались! Вы же некрасивые! Кому Ваши фотографии? Ещё ночью страсть такая приснится…- не унимался Борька.
Страшная. Некрасивая. Женька никогда не задумывалась о внешности. На уроках домоводства учительница по ней делала измерения для шитья и говорила, что у нее стандартные размеры. А про внешность до седьмого класса она знала только, что старшая и младшая сестры были симпатичнее ее. Так это опять со слов соседей. Нет, она припомнила, как и мать удивлялась, в кого она. Это тоже про красоту? Мать слыла первой красавицей поселка.
Некрасивая. Женька не знала, как жить с этим дальше. Зачем ей было это знать?
В тот прекрасный и такой солнечный день что-то в жизни Женьки было утеряно. Нет. Скорее украдено.

рисунок
Шапаев Фёдор Васильевич. Девочка с букетом