Осмотрев ещё раз и как можно тщательнее ближайшую стену на предмет обнаружения какого-нибудь скрытного механизма, кнопочки, нажав на которую они смогли бы распахнуть отсутствующую дверь и возвратиться в привычный мир, Дарина с Алексеем быстро и с явным огорчением поняли тщетность своих усилий, а потому, взявшись за руки, пошли вперёд, вглубь пещеры, хотя само понятие «вперёд-назад» в данном конкретном случае казалось совершеннейшим абсурдом, так как путь в обе стороны был одинаково непроглядно тёмен и незнакомо пугающ. Вскоре им пришлось убедиться ещё и в том, что у пещеры имелось множество ответвлений-рукавов, также заполненных тишиной и мраком. Тишина была настолько осязаемой, что обоим казалась живой сущностью, с любопытством наблюдающей за их спонтанными передвижениями. Включив магическое зрение, Дарина сумела разглядеть то, что «сущность» эта не злобна и не собирается проявлять к своим пленникам никакой агрессии, во всяком случае – пока… От неё не исходило вообще никаких чувств, излучающих в пространство те или иные волны… Ничего, кроме нескрываемого любопытства, обычно свойственного ряду женщин или подросткам! И тем не менее, девушка на всякий случай сотворила вокруг обоих нечто подобное защитному экрану-оберегу от проявления любых неожиданностей, даже будучи уверенной в том (понимание возникло внезапно подобно доброму утешению), что она сильнее той, что растворена во мраке. Войны не хотелось… Не хотелось уже потому, что была не одна… Алексей силён, но силён просто физически… Это имело бы значение, а, возможно, и будет ещё иметь, находись они среди себе подобных, но сейчас перед ними лежал мир, который весь насквозь был пропитан лучами невидимой непосвящённым магии… дружелюбной, не мешающей им продвигаться, но и не помогающей вовсе даже в выборе правильного направления… Хотя…
- Алёш! Посмотри, что это за камень на пути – ты к нему сейчас ближе, чем я!
Алексей осветил факелом огромную каменюку:
- Тут что-то написано… Письмена какие-то…
Дарина поспешила подойти ближе. Перед ними стоял кусок гладкого, словно экран монитора, базальта, на котором с двух противоположных сторон имелся текст. Оба: и он, и она, принялись читать, каждый со своей стороны. Ведунья не знала (вернее, не хотела знать!) о чём предупреждали её спутника, но послание к ней самой выглядело так:
«Не пробуй противостоять! Не помышляй сопротивляться!
Сумей как должное принять… Чрез год всё сможет поменяться…»
- Год… - застучало в висках – Целый год… А меня спросили? А, может, я не согласна! - кричал возмущённый мозг, но тут же перед глазами бегущей строкой:
«Не пробуй противостоять! Не помышляй сопротивляться!»
- Да, поняла я, поняла! Но – год… это же так много, так долго… и – за что?!
«Сумей как должное принять, чрез год всё сможет поменяться…»
Отшатнувшись от камня-оракула, Дарина медленно опустилась на уступ скалы и закрыла глаза. По щекам градом покатились слёзы бессилья и обречённости…
- Бабушка предупреждала… Говорила, что наступит такой час… Казалось, когда это ещё будет… Ох, знать бы заранее – хотя бы подготовилась получше… А так… Что у меня есть с собой, кроме того, что помню и несомненно знаю? Конспекты и бабушкина тетрадь… А вот это совсем не плохо!
И вдруг вспомнила, что она тут не одна… Не подхвати её там на перекрёстке, Алексей, возможно, избежал бы всего этого, не попал бы в переделку… Случайность? Кто может знать, насколько они случайны, эти самые случайности, что происходят с нами? Что прячется за расхожим, но таким ёмким словом «вдруг»? Всегда что-то происходит «вдруг», внезапно: минуту назад ты был ещё абсолютно здоров, а уже через мгновение готов лезть на стену от боли… Или, наоборот, считал, что всё настолько плохо и безнадёжно, но «вдруг» выглянуло солнышко и от плохого настроения не осталось и следа… Много в человеческой речи слов, наполненных непредсказуемостью, таинственным смыслом. «Вдруг» – одно из них…
Алексей не меньше Дарины был потрясён тем, что прочитал в послании к себе. А то, что это так, он уже не сомневался ни на грамм - слишком уж личным оно было, слишком откровенно конкретным:
«Искал по жизни приключений? Не получилось жить любя?
Встань рядом с ней среди течений – она вернёт тебе тебя…»
Кто-то или что-то (какая, в сущности, разница?) сумел сформулировать его собственные мысли, донимавшие весь последний год, настолько чётко и логично, как не получалось у самого. Дело в том, что он уже больше года знал, что жена изменяет ему с его же лучшим другом, настраивает против дочь… Знал и молчал… Почему? Нет ответа на этот вопрос. Молчали и они, продолжая встречаться в его собственной квартире во время его дежурств. Практически жена жила на две семьи, с двумя мужьями попеременно. Он знал это по появившемуся чужому запаху, который вольготно лежал на всём, присутствовал во взгляде(!) и лживой улыбке теперь уже бывшей жены. Получив развод, не почувствовал в душе ничего, кроме восторга облегчения: наконец-то вся эта грязь позади! Омерзительное ощущение от прикосновений жены было настолько сильным, что очень часто хотелось закричать, как от ожога… Не брезгливый по натуре, он больше не мог находиться с нею рядом, не мог есть еду, приготовленную её руками, не мог дышать одним воздухом… И только дочь… Хотя и она… подрастая, Лера всё больше начинала походить на мать пока только внешне, но даже это не могло не раздражать… Не могло не отталкивать. И он подал на развод. Ни слёз, ни скандалов… Всеобщее удовлетворение… Собрал в сумку первое, что попалось под руку, и ушёл, оставив им всё… Закрыл дверь в прошлую жизнь навсегда. Уволился с работы и поспешил на вокзал, предварительно списавшись с армейским товарищем, продолжавшим службу в армии на крайнем Севере. Решился поехать к нему особенно не задумываясь, что будет потом…
- А потом – суп с котом! – усмехнулся невесело он про себя – Абсолютная неизвестность… Приключение, которое может стать если и не финальным, то роковым однозначно… Ведунья-колдунья… Дара-Дарина… А, может быть, мы с нею оба умерли и сейчас блуждаем по подземному царству в поисках? Вот только - чего?
Наверное, свою последнюю фразу Алексей произнёс вслух, иначе с чего бы вдруг Дарина начала возражать:
- Да, нет, Алёш, мы не умерли, мы живы, но нам предстоит пройти какое-то совместное испытание длинною в год…
- Год?! – не смог скрыть удивления парень – С чего ты это взяла?
- Так мне сообщили… Во всяком случае, как я поняла, не меньше…
- А потом? Что будет с нами потом?
- А потом – суп с котом… - совершенно уж неожиданно озвучила она его мысль.
- Ты, что, умеешь читать мысли?
- Нет! Вот этого я точно не умею! Почему спросил?
- А потому, что я сам только что вспоминал про этот шедевр кулинарии! Кстати, ты есть хочешь?
- Страшно! Я не успела позавтракать… Однако создавать нечто из ничего я тоже, к великому сожалению, не умею…
- Беляш подойдёт?
- Беляш? Подошёл бы, конечно, но…
- Держи – у меня их два! Делим по-братски, лады?
- Спрашиваешь!
Перекусив, решили снова продолжить поиски выхода. Обоим уже казалось, что они блуждают по нескончаемым лабиринтам если и не целую вечность, то половину точно… Наконец, дорога (если так можно сказать) привела их в какой-то просторный зал, из которого в разные стороны разбегались четыре рукава-ответвления, а в самом центре красовалось совершенно волшебное озерцо с водой невероятного цвета – нежнейшей первой зелени! Осмотревшись вокруг более внимательно, бедолаги обнаружили, что высоко-высоко над их головами было безмятежно голубое небо, которое словно бы ободряло, словно бы говорило им: «Всё хорошо! Ещё несколько усилий и вы выберетесь из надоевшего каменного плена!»
- Пить хочется… - промолвил Алексей почему-то шёпотом – Как думаешь, если я напьюсь из этого «копытца», козлёночком не стану?
- Подожди, дай мне на него посмотреть! – отозвалась серьёзно Дара, не приняв его шутливого тона и, не обнаружив ничего магически подозрительного, напилась первой, а потом с видимым наслаждением ополоснула лицо и руки. Вода была ошеломляюще холодной и потрясающе, на удивление вкусной!
- Почему она такого цвета? - всё ещё опасался её спутник.
- Да обыкновенного она цвета, смотри! – улыбнулась девушка и, сложив ладошки ковшиком, зачерпнула родниковой влаги, поднеся её к нему. Улыбнувшись в свою очередь каким-то своим мыслям, Алексей бережно взял её «ковшик» в свои, и самому показавшиеся огромными, ручищи и приблизил ко рту, склонив голову… И столько в этом его жесте было чего-то такого ею доселе неиспытанного, чувственно-эротичного, что щёки девушки сразу же раскраснелись маками, что цветут во ржи, а сердечко, ёкнув, затрепетало испуганным листочком осины в совсем безветренный день.
- Нет, уж! – отскочила, опомнившись, девушка – Сам сможешь, лодырь! - и вновь рассмеялась неизвестно над кем или над чем.
- Ну, что ж? Сам так сам… - нарочито удручённо пробормотал Алёшка и, встав на колени, опустил пылающее лицо в воду…
- Ну, что, ведунья, по какому из рукавов пойдём? Пора бы уже выбраться нам с тобой отсюда!
- Алёш… Давай сначала определимся…
- Давай! А кто против?
- Погоди шутить… Дело серьёзное! Ты уже и сам, наверное, догадался, что не случайно оказался рядом со мною в такую минуту…
- Постой-ка, а, может, это ты со мной, а не я с тобой?
- Нет! Реальность искривилась именно для меня – в этом нет никакого сомнения! Однако и ты как-то оказался в этом замешан. Я пока ещё не знаю как и в качестве кого, но разберусь! Непременно разберусь… будь спок! Кстати, а что тебе там высветили?
- Где?
- Ну, там… на экране…
- А! Погоди, дай-ка вспомнить: направо пойдёшь – коня потеряешь, налево пойдёшь – головы не сносить…
- А прямо?
- А прямо пойдёшь - любовь обретёшь!
- Прямо вот так и было написано?! Честно?!
- Ну, если совсем честно, - удивился он её детской непосредственности - то просили помочь тебе в твоих странствиях, быть рядом!
- Вот видишь… А потому… Мне не очень удобно об этом говорить – ты всё-таки старше, хотя и не настолько, чтобы… - от каких-то явно смущающих её мыслей, лицо девушки вновь стало алее кумача. Алексей не вмешивался в её внутреннюю борьбу – просто ждал, хотя его и резануло то, что она его чуть ли не в старики записала. Собравшись духом, Даша продолжила - Никаких поползновений не должно быть!
- Ты о чём? – сделав вид, будто не понял, переспросил парень – Что ты имеешь ввиду? Объясни!
- Мы с тобой… ну, не знаю, друзья, что ли, просто попутчики и – всё! Никак иначе! Никаких нежностей, ухаживаний и вздохов при Луне!