На колокольне отливает золотом огромный колокол и три других размерами поменьше. И это не начищенная медь, они, по крайней мере, позолоченные и очень массивные. Самый крупный высотой в полтора роста звонаря. Солнечные блики с западной стороны. Послеобеденное время, подумал я. На стенах храма росписи с православными крестами, а вот на куполах кресты расположены в профиль, перекладинами на север, как раз в сторону Поповской дачи, откуда велась съёмка, поэтому их почти не видно.
- Как такое может быть? - подумал я вслух или почти вслух, - православие и мамонты в одно время.
- Может, - ответил Владимир, - православие древнее, чем считается у вас. Его основы были ещё в Первой Империи. Православный крест - символ этой великой морской державы, которую потом называли Гипербореей. Крест - мачта корабля с перекладинами. В биографии Иисуса есть пробел от его двенадцати лет до тридцати, почти всё это время он провёл в Сибири, в которую попал через северную Индию и Персию. На дорогу сюда и обратно у него ушло всего три года, а пятнадцать лет было потрачено на путешествие по бескрайнему Русскому Полю, о котором говорит Влесова книга.
Рассматриваем городок, он полон людей, они славянской внешности, высокого роста, их головы выше голов лошадей, хотя и кони далеко не коротконогие. Люди заняты своими делами. Правее, на берегу Иртыша деревянный причал, и многочисленные ладьи, перевозящие людей, лошадей и повозки с одного берега на другой. Ни Гольца, ни каких-либо других островов нет. Это понятно, Голец вообще появился в двадцатом веке. Иртыш на видео хрономиража значительно шире, чем сейчас.
4. Потоп.
Но вот проходит какое-то время, и люди начинают спешно собираться, грузиться на суда и отплывать вверх по течению под парусами и на вёслах. Звонарь бьёт в набат. Но звона не слышно. Люди собираются отъезжать. Оказывается, под городком были тоннели, тайные выходы из них были в Володин овраг. Грунт от них уже откинут, тяжёлые двери распахнуты, люди выгружают какие-то ящики, сундуки, выкатывают бочки. Городок почти опустел, мамонты кучками бредут в южном направлении, подгоняемые сидящими на них пастухами. Сначала на левый, а потом и на правый берег с севера нахлынула и затопила всё вокруг могучая мутная волна. По левому, более низкому берегу, она шла быстрее. Это явно цунами. Волна пологая, без гребешков, за первой волной второй не последовало, вода лишь медленно прибывала, скрыла крепостные стены, храм, лиственную и кедровую рощи. Дальнейший подъём воды отследить было не по чему, ориентиров не было совсем. Вокруг лишь бескрайнее море. Не уверен, что север тогда был там, куда течёт Иртыш, точнее будет сказать, что волна пришла с низовьев реки. Поскольку хрономираж отражал лишь дневное время, Луны мы не видели. Была ли она?
Видимо, вода стояла долго. Когда, наконец, отхлынула, на месте городка почти ничего не осталось. Это место и раньше возвышалось над окрестностями, а сейчас всё было затянуто густым илом, Местность стала выше примерно на высоту кедровой рощи. По крайней мере, рощи уже не было видно. Вода не сразу уходила, успела отстояться, появились мощные илистые отложения на обоих берегах реки. Когда «лишняя» вода ушла, Иртыш вернул себе своё русло, только берега сильно изменились из-за илистых отложений. Тут я вспомнил, что в селе везде было много глины, из которой получались отличные кирпичи. Моя бабушка Прасковья Матвеевна (мать отца) заведовала Пустынским кирпичным заводом во время войны и после неё. Вспоминаю о прослойках кварцитов на обрыве Большого яра. Камешки мелкие, неправильной формы.
Теперь на месте городка на видео ни деревца, ни травинки. Пустыня. Голая пустыня. Ни рощ, ни крепостных стен, ни белого храма. Из ила торчит лишь верхняя часть золотого креста колокольни, поблескивая на солнце. Интересно, куда же делись колокола, их ведь не могло унести потопом. Я вспомнил, что спустя века очень многие путешественники надеялись найти в Сибири следы говорящей Золотой Бабы. Уж не этот ли колокол они искали? Но здесь их было четыре. Видимо, мощный «говор» был только у одного, самого большого, а у остальных, что мельче, только перезвон или они не были золотыми. К тому же, мелкие колокола могли вывезти при эвакуации. Тут я вспомнил, что ещё в шестидесятых годах в селе Пустынном жил один дедушка. Он как-то сказал, что здесь золота больше, чем глины. Конечно, я ему не поверил. И сейчас не верю. Потому что глины в селе Пустынном миллионы тонн.
Левый берег оставался всё так же значительно ниже правого, видимо, иловые отложения равномерно или почти равномерно оседали на затопленной местности. А Иртыш всё так же нёс свои воды на север, из года в год, из века в век. Я отметил про себя, что русло Иртыша не очень-то сдвинулось на восток с тех далёких времён. Кориолесово ускорение, конечно, действовало, но видимо это место не очень поддавалось ему, что-то отбивало его русло от крепости и после потопа. На Старине появился овражек – Курочий буерак, так он называется в наше время.
5. Возрождение.
Кадр опять сменился. Люди на берегу Иртыша строили причалы, здесь же были пришвартованы ладьи. Видимо, перевоз существовал всегда, и даже после потопа люди сразу начали восстанавливать переправу. Владимирский тракт проходил здесь ещё в двадцатом веке, по нему на Сахалин ехал Антон Павлович Чехов. В Пустынном он останавливался и пил чай. Как пел Владимир Высоцкий, «не по этапу он, не по этапу», а добровольно поехал на Сахалин. Какое-то время после катастрофы уже прошло, и видны были заросли тальника и осоки. А на месте храма стоял скит, из него вышел на крыльцо монах-пустынник, перекрестил себя, обернувшись к храму, и побрёл по улице.
Очередная смена кадра. Местность за оврагом стала как будто ниже, видимо с годами уплотнились слои илистых отложений. И вот уже на Старине небольшое поселение, люди постепенно переезжают к пустыннику, постепенно покидают селение на нынешней Поповской даче. Селение на Старине обнесёно деревянным частоколом, деревянные крепостные ворота и …православный храм южнее Старины, наличие которого нас уже не удивляет, на этом месте и в двадцатом веке стояла церковь. Откуда они брали дерево на все постройки, вокруг ведь всё голо? Пустынное оно и есть пустынное.
Кадр сменился, опять вокруг сосны, кедры, жёлтые берёзки, алеет рябина, наступает осень. Коровы, лошади, овцы, гуси пасутся у крепостной стены. Мамонтов не видать. Работает переезд, спаренные в катамараны ладьи снуют туда-сюда, перевозят гружёные мешками телеги и лошадей, кони выпряжены ради экономии места на паромах, стоят отдельно. Привод гребных колёс паромов тоже конный, лошади ходят по кругу, вращая главную ось, а коронное колесо передаёт вращение под прямым углом на гребные колёса. Паромщик что-то объясняет широкоплечему возничему, эмоционально жестикулирует. Рядом стоят две женщины прислушиваются. На той стороне реки тоже строения: дома, амбары, скотные дворы, но крепостной стены там нет. Огороды есть. Картина очаровывает своей первозданностью. Как же могут сибиряки упрямо приспосабливаться к самым суровым условиям и восстанавливать хозяйство после самых тяжелейших потрясений!
6. Александр.
Новый кадр показывают зиму. С северо-востока на юго-запад к крепости бредут вооружённые войны, ведут тощих лошадей. И о, чудо! В колонне два мамонта, но они мелкие. Мамонтята? Или порода другая? Это именно мамонты, поросшие густой шерстью, и никакие не слоны. На воинах доспехи, не прикрывающие полностью их тела, круглые щиты, короткие мечи. Одеты они явно не по погоде. Всё происходящее сильно напоминает бегство армии Наполеона из России и отступление немцев от Москвы в сорок первом году. Но одежды на них с классическим греческим орнаментом. Это сразу отмечает наша женская, гуманитарная часть «экспедиции». Греки? Вот это новость! Откуда-то с востока вдруг на эту южную «курортную» армию нападает небольшой отряд. Вот эти одеты по-сибирски: в овчинных полушубках, кожаных доспехах, на сильных и сытых лошадях, которые тоже в кожаных доспехах. Налетели, побили и умчались, захватив обоих мамонтов, оставляя за собой снежные вихри. А позёмка уже начинает заметать место схватки.
- Откуда здесь греки? – недоумённо восклицаю я.
- Пришли с Александром Македонским и уже уходят, - отвечает Владимир. Сейчас томские учёные-археологи стоят на пороге важнейших открытий следов пребывания его войска в Сибири. В древних источниках есть много того, что указывает на высокие широты тех мест, где останавливался Александр. Но нынешние историки считают это ошибками переписчиков.
Из ворот крепости выходят люди в тёплых зимних одеждах, собирают тела убитых, оружие, помогают немногочисленным выжившим. Я вспоминаю, что на Старине есть остатки древнего кладбища, и иногда из обрыва подмываемого берега торчат гробы. Вряд ли они двухтысячелетней давности, те, скорее всего, уже унесла наступающая на восточный берег река. В селе раньше ходили байки, что на обрыве кто-то нашёл золотое колечко, а потом призрак хозяина кольца подходил по ночам к дому человека, нашедшего кольцо, стучал в окна и кричал: «Отдай моё колечко!»
7. Военное поселение.
[justify]Кадр меняется. Осень. Камера как бы поворачивает к Поповской даче. Здесь уже опять какое-то небольшое поселение, обнесённое частоколом. По улицам ходят вооружённые люди славянской внешности двухметрового роста. Отливают металлическим блеском стальные доспехи, мечи, наконечники копий. Стремена на конях - из стали! Вспоминаю, что это была революция в верховой езде. Кони стучат подковами по деревянным мосткам. Село на горе, но здесь устроена гать, деревянное покрытие во всей улице, а по бокам сточные канавы (ливневая канализация), а ближе к домам - деревянные пешеходные дорожки. Удобно, но пожароопасно, хотя около каждого дома бочка с водой литров на триста
