- Негодяйский! - раздалось в трубке. Вероника, больше некому. - Какая у тебя температура?!
- Положительная. - ответил Володька и тут же сам себе признался в том, что рад её слышать.
- Негодяйский! - начала бушевать Вероника. - Тебе не аспирин нужен. Тебя прибить нужно.
- За что?! - деланно удивился Володька.
- За издевательства над девушкой! - прибить-то прибить, но по интонации Вероники было слышно, она тоже рада Володьке. - Я бульон сварила, настоящий, не из кубиков. Вечером, после работы, заеду, кормить тебя буду. - и положила трубку.
***
Вероника. Вот липучка. Хотя, если подумать, а тут и думать не надо, не липучка. Липучкой она была, когда Володьку в офисе подкалывала. Если бы он интересовал Веронику только в качестве объекта для шуток и тех же приколов, сейчас она ему не звонила бы и уж тем более бульоны не готовила. Тут что-то другое. Но в силу мужской железно-бетонной проницательности в делах сердечных Володька даже не думал, что Вероника давным-давно положила на него глаз. И что сейчас нежно и плавно вела его по направлению к алтарю, пардон, к ЗАГСу.
Науке неизвестно, почему мужчины в этом вопросе такие недогадливые. Может как бы игнорируют очевидное в надежде, что пронесёт? А может живут в ожидании чуда, что тоже пронесёт. Что интересно, почитай, они все надеются на то что это будет с ними происходить многократно, то есть, постоянно.
Не иначе по причине вирусного заболевания Володька решил сегодня устроить для Вероники что-то типа лёгкого ужина, нет, не подразумевающего утреннее пробуждение в одной постели.
Идти в магазин было глупо, не в том здоровье, поэтому Володька заказал через Интернет торт, фрукты, хорошее вино у него было. Он твёрдо решил вечером не отпускать вот так сразу Веронику. В честь чего он это затеял, в честь своего отношения к ней или в честь приготовленного Вероникой бульона Володька не знал, да и не пытался это сформулировать.
***
- Негодяйский, у тебя фартук есть? - вместо здрасьте спросила Вероника.
- Нету. - пожал плечами Володька. - А зачем?
- Затем, чтобы когда стоишь у плиты одежду не пачкать. - язвительно ответила Вероника и постучала Володьку кулачком по лбу. - Температуришь.
Оказалось, Вероника таким оригинальным способом потрогала лоб больного, а не упрекнула в недалёкости его же. Сняла кроссовки и на этот раз не спрашивая про тапки, всё равно нету, пошла на кухню.
- Что застыл? - донеслось из кухонного коридорчика. - Сюда иди.
Володька улыбнулся, типа умилился, тому как Вероника проверила наличие у него температуры и пообщал себе, что как только выздоровеет обязательно купит домашние тапочки для Вероники и пошёл на кухню.
- Кастрюльку какую-нибудь давай. - тоном потомственного командира сказала Вероника. - Есть?
- Конечно есть. - ответил Володька и посмотрел на двухлитровую банку с полупрозрачной жидкостью цвета сильно разбавленного пива.
Открыл дверцу одного из кухонных столов, достал оттуда требуемых объёмов кастрюлю и поставил рядом с банкой.
- Всё. - опять полускомандовала Вероника. - Иди, не мешайся.
***
Этого Володьке и надо было. Он, голова два уха, как-то не сообразил накрыть на стол до прихода Вероники. А сообразил, что накрывать в её присутствии не совсем то только когда она уже пришла. Бысренько разложил салфетки, две тарелки, две чайных ложечки, специальный нож для торта. Ну и конечно вино, два бокала для него, вроде бы всё. Свечи? Какие свечи, ты что! Теперь надо было как-то изловчиться, пригласить Веронику к столу. Ах да. Торт и фрукты, уже вымытые. Они дожидались своего часа в холодильнике.
- Негодяйский! - наплевав на все нормы приличия, то есть, по домашнему прокричала Вероника из кухни. - Иди бульон лопать!
- Спасибо. - глядя на тарелку с дымящимся, невероятно ароматным, если так можно сказать о бульоне, сказал Володька. - Я пока что не хочу. Попозже поем.
- А в лоб? - прищурив один глаз спросила Вероника.
- Не надо в лоб. - шутейно поднял руки вверх Володька. - Вероника, я, это, немного приготовился к твоему приходу. Пойдём к столу.
- Воображаю. - издевательски хмыкнула Вероника, но про бульон забыла и пошла в комнату.
Володька быстренько достал из холодильника торт и фрукты и поспешил за ней.
***
- Негодяйский, - усаживаясь в кресло сказала Вероника. - ты точно больной. Нет, не простудой, тут что-то другое, психическое.
- Почему? - ставя на стол торт и фрукты спросил Володька.
- Потому что до такого додумался. Ладно, давай пьянствовать.
- А торт? - на этот раз Володька взял на себя роль ехидно вопрошающего.
- А всё равно. - махнула рукой Вероника. - Говорят, в него коньяк добавляют.
Володька кивнул, уселся в кресло напротив, открыл вино, разлил по бокалам и принялся за торт. Открыв коробку, нарезал два куска, разложил их по тарелкам. Затем поднял свой бокал и спросил:
- За что выпьем?
- За чью-то сообразительность. - ответила Вероника и пригубила вино.
Причём здесь сообразительность Володька не понял, а не мешало бы.
- Ты что это, в магазин ходил?! - друг воскликнула Вероника, Володька чуть было тортом не подавился.
- Ты не поверишь, - решил схохмить Володька. - мой компьютер подключён к Интернету.
- Понятно. - как-то с сожалением сказала Вероника и принялась за торт к которому до этого не притронулась.
«Блин, косяк! - досадливо подумал Володька. Глянь, и до него дошло. - Надо было соврать, что ходил. Придурок».
Дальше вечер продолжался за вином, тортом, фруктами и за производственными разговорами, вернее, за новостями офиса. А что вы хотели, на первом ужине не то что о чувствах, даже за жизнь не разговаривают. На этот случай всегда есть или производство, типа офис, тем более он у Володьки с Вероникой один или общие знакомые. Общих знакомых у них не было, а офис был. Вот о событиях произошедших в нём и разговаривали.
***
Проводив Веронику Володька быстренько навёл порядок, посуду помыл после чего уселся в кресло перед компьютерным столом. Его мысли попетляли, попетляли по известным и доступным им просторам и упёрлись в Веронику. Не иначе на тот момент лучшую кандидатуру сыскать не удалось.
Кстати, своим, иногда вызывающим поведением женщина не пытается влюбить в себя понравившегося ей мужчину. Вовсе нет, слишком примитивно. Таким образом она как бы говорит: посмотри на меня, посмотри повнимательнее. И знаете, в большинстве случаев срабатывает. Чудеса да и только.
Не сказать чтобы Вероника своим вниманием и вообще, собой изменила вкусы Володьки по отношению к женщинам. Нет, тут другое. Володька размышлял и удивлялся. Ну например, Вероника ни разу не спросила его о девушках с которыми он встречается или встречался. А это, согласитесь, несколько странно. Ведь всем мужчинам известно, что женщин хлебом не корми, дай пораспрашивать о предыдущей жене, просто близкой женщине, неважно. Известно же, всё познаётся в сравнении вот Володька и сравнивал.
Ещё что? Да пожалуй ничего. Ну разве что, и Володька несмотря на свою чугунообразную проницательность заметил, Вероника побывав в его квартире всего два раза, включая сегодняшний, даже в первый раз вела себя так будто была у него тысчи и тысячи раз, если не сказать вообще, живёт тут. Она не осматривала квартиру с показушным интересом, не ахала, не восторгалась, наоборот. Фактически раздолбала его за отсутствие домашних тапочек соответствующего размера и кухонного фартука. Странно всё это.
***
Незаметно, как-то само-собой, мысли о Веронике переключили своё внимание на странный, если не сказать более, разговор майоров, да, тех самых. Получалось, кто-то, ну не они разумеется, готовит заговор против царя Петра. Царевича какого-то нашли. Настоящий он или не настоящий не в этом дело, скорее всего очередной самозванец. Получалось, даже в жёстко выстроеной и в не менее жёстко контролируемой вертикали власти царя Петра появилась чревоточина, ну или язвочка, которая разрастается и разрастается.
Но ведь не было никакого заговора, не было! Получается, или сами собой, переругались, не поделили несуществующую власть и разбежались или ещё что. Ведь сегодня, там, Володьке подумалось, что он своими разговорами внёс изменение в своё время. Может и внёс, сейчас и не заметишь. Да, но ведь он и до получения таинственного дара знал, что после стрелетского бунта больше никаких серьёзных восстаний в России царя Петра не было. И это он, человек который не интересуется историей.
Ладно, не было и не было. Но Гермогену разговор этот надо будет пересказать. И дело тут не в том, что Володька фактически даёт ему шанс сделать головокружительную карьеру. Ещё неизвестно, как царь Пётр отнесётся к его рассказу. А уж, если до этого дойдёт, Гермоген расскажет царю от кого, и главное, каким образом он всё это узнал — вообще пипец! Может случиться так, что Пётр посчитает Гермогена или сумасшедшим, или провокатором. И тем не менее рассказать об этом надо, что завтра Володька и сделает. Завтра, прямо с утра по времени двадцать первого века, вечером времени века восемнадцатого.
