Фрэдди Крюгер

водой, никаких бы проблем. А так ещё неизвестно…”
    Игорь посмотрел на журчащий в канаве ручей.
    “Хоть бы волна побольше… Всего на два-три сантиметра…”
    Выпрямился и оглянулся. Никого.
    Опять всмотрелся в лицо незнакомки.
    “Красивая. Поди-ка ходила нос кверху… Тьфу, - он сплюнул. – Не о том думаю…”
    Игорь опустился на колени и слегка подогнал ладонью волну. Голова девочки колыхнулась, однако лицо осталось над водой… Он подогнал ещё раз, другой – эффект был тот же…
    Тогда Игорь встал и посмотрел по сторонам. Увидел валявшуюся на траве сухую ветку сосны. Подошёл, взял её и вернулся на место. После чего осторожно приставил кончик ветки ко лбу девочки, зажмурился и надавил… Раздался хруст: ветка сломалась; а Игорь, потеряв равновесие, едва не свалился в ручей.
    Он тяжело задышал. Снова коснулся концом ветки лица девочки, надавил…
    И вдруг его будто током ударило:
    “Так ведь если она жива, то я её…убиваю?..”
    От этой мысли его бросило в жар. Трясущейся рукой он вытер со лба пот.
    “Ерунда, - внутри его будто раздался чей-то голос, - даже если в ней ещё теплится жизнь, через какое-то время она прекратится и без твоего участия. Так что ты всего-навсего приближаешь неизбежный финал…”
    Игорь крепче сжал в руках ветку.
    “А что если её ещё можно спасти? – словно кто-то в нём возразил. - Она могла бы видеть солнышко, слышать пение птиц, ощущать запах цветов… Могла бы осчастливить какого-нибудь парня, родить красивых детей…”
    “Чушь, - напирал первый. -  Даже если она выживет, то навсегда останется прикованной к инвалидной коляске, ведь у неё сломан позвоночник. Из-под неё будут выносит судно, её станут кормить с ложечки. У неё никогда не будет ни мужа, ни детей. Она всем станет в тягость. И будет проклинать жизнь…”
    “А если этими деньгами оплатить её лечение, нанять лучших врачей, затем сиделок и нянь… А после жениться на ней, скрасить её и своё одиночество. Ухаживать за ней, рассказывать ей о дальних странах…”
    “Ещё и песенки попеть… На здоровье. Только в таком случае навсегда распрощайся не только с возможностью вернуть себе нормальное человеческое обличье, но и с бизнесом. Без которого ты не выведешь в люди ни себя, ни свою сестру. Родную, кровную. В отличие от этой. Из-за которой, если она выживет, тебя ещё и осудят за похищение денег. Хм, представляю, как на зоне ты станешь развлекать своей специфической физиономией каких-нибудь урок…”
    “Может, оставить сумку с деньгами и уйти?” – не сдавался второй.
    “Ну, не идиот ли? – уже злился первый. – Баксы присвоит себе любой проезжающий мимо. А поскольку ты перед ней “засветился”, то “фирмачи”, эти “крутые” ребята, из тебя душу вытрясут…”
    Отвернувшись, Игорь надавил ещё сильнее...
    “Главное, ноздри и рот…”, - подумал он.
    Почувствовал, как бешено колотится его сердце.
    Через несколько секунд взглянул девочке в лицо: оно погрузилось в воду… Ветка опять захрустела, и Игорь отбросил её в сторону. Голова девочки вынырнула из воды.
    Некоторое время он тупо на неё смотрел…
    “Всё…”
    Повернулся и хотел было уйти.
    “А кто его знает… Вдруг в реанимации вытащат?..”
    Закрыл ладонями лицо:
    “Сколько же так мучиться?..”    
    Игорь сошёл в канаву, присел и, пододвинув тело девочки ближе к середине ручья, погрузил её голову целиком в воду. Взял валявшийся рядом увесистый булыжник и положил его девочке на лоб… Затем встал и вытер свои руки о носовой платок.
    Глянул девочке в лицо: сквозь муть ручья были видны её открытые глаза и будто удивлённый взгляд…
    Игорь постоял минуты три у ручья, наблюдая, не свалится ли с головы девочки камень… после выбрался из канавы и скрылся в чаще деревьев…

    Он шёл по июньскому лесу и пытался понять, что же за новое, доселе неведомое чувство было в нём в эту минуту. Да, его руки по-прежнему дрожали, немного стучали зубы; но вместе с тем он ощутил, как внутри его поднимается нечто великое. То, что позволит ему, Игорю, идти по жизни совсем не так, как прежде. Более настойчиво, более решительно. Позволит стать уверенным в себе, твёрдым, непреклонным; даст возможность не спасовать перед любыми препятствиями. Игорь вдруг понял, что всё в жизни зависит от самого человека; что именно он является хозяином своей судьбы, а в иных случаях – и судеб других людей. Главное – проявить силу воли и твёрдость характера. И вот сейчас он смог преодолеть свою трусость, сломать в себе того самого “хлюпика”, каким был раньше. Он за несколько минут приобрёл то, чего многие добиваются от себя годами, и чаще всего - безуспешно. Он понял, что теперь в нём есть нечто такое, чего нет у других. А следовательно, и предназначение его должно быть не такое, как у прочих. И те его приятели, которым он завидовал, – по сути, только за их внешние данные; и те девчонки, даже от случайного взгляда которых у него дрожали коленки, - все они отныне не годились ему и в подмётки. Только они об этом и не подозревали, а он теперь это знал точно.      
    “Время… только время… - стучало у Игоря в висках, - и я ещё перед ними объявлюсь… А ведь так просто… Наверное, “крутые” всех мастей начинали с подобного…”
    Он снял одну кроссовку, затем другую и вылил из них воду. Потом обулся и хотел было продолжить путь.
    “А может, всё дело как раз в том, – внезапно подумалось ему, – что люди просто боятся… Друг друга, ментов, так называемое общественное мнение...”
    Он медленно побрёл дальше.
    “Да, скорее всего, человека сдерживает только страх. Возможность наказания или насмешек. Но стоит отменить милицию и суды, перестать обнародовать поступки и вообще стыдить людей – такое начнётся! Даже любопытно было бы посмотреть…”
    Он принялся грызть ногти на пальцах руки.
    “Ведь окажись человек, допустим, на необитаемом острове - так хоть голым ходи, хоть вытворяй такое, что… и это не будет считаться постыдным. Поскольку теперь его никто не видит, вокруг никого нет. И как это здорово! Ведь тогда можно жить на полную катушку, в своё удовольствие, всласть!”
    Внезапно Игорь остановился.
    “А ведь там тоже никого нет… И, вероятно, ещё долго не будет…”
    Почувствовал, как у него сладко заныло в груди.  
    “Это слишком…” – он попытался взять себя в руки.
    Прошёл немного вперёд… и снова остановился.
    “Раньше я об этом не мог даже мечтать, - пронеслось у него в голове. –  А сейчас это реально. Причём, сразу! Ни тебе цветов, ни мороженых. И главное – без всякого отказа. Мне, уроду…”
    Игорь ощутил в себе жгучую и непреодолимую страсть.
    Перед его глазами на траве лежала девочка в белом платье с раскинутыми в стороны ногами…
    Он повернулся и направился к месту аварии…

    Около “Тойоты” и на этот раз никого не было…
    Игорь спрыгнул в канаву и подошёл к лежавшей в ручье девочке. Её голова, придавленная камнем, была под водой, а вся остальная часть тела снаружи.
    Он посмотрел вправо и влево… Затем присел… запустил свои трясущиеся руки под платьице девочки… медленно стянул с неё трусики… и откинул платье.
    У Игоря перехватило дыхание… он быстро взялся за ремень своих брюк…
    …Когда всё было кончено, он, тяжело дыша, встал и посмотрел по сторонам. Затем глянул девочке в лицо, которое уже стало покрываться песком… и вдруг почувствовал к ней неистовую злобу. Взял всё ту же ветку сосны и принялся тыкать её концом девочке в левый глаз. Раз, другой, третий… Всё настойчивей и даже с каким-то остервенением… Наконец, увидев, что у той из глазницы потекла кровь, бросил ветку в чащу деревьев.
    - Уродина, – вслух сказал он.
 Ещё раз осмотрелся, перепрыгнул канаву и вошёл в лес…

    Игорь шёл сквозь чащу деревьев задумчиво, поминутно ухмыляясь и качая головой. Он силился понять, как всё случившееся с ним за последние сорок минут уместилось в такой короткий промежуток времени...
    Вокруг внезапно потемнело. Резко подул ветер, ударила гроза.
    Игорь поднял голову. Берёзы и сосны закачались, зашелестели листьями. И вдруг Игорю показалось, что они изо всех сил пытаются дотянуться до него и расцарапать ему лицо. И, постепенно ускоряя шаг и оглядываясь, он направился к своему дому…

    В сарай Игорь почти вбежал.
    Уже вовсю гремела гроза и хлестал ливень. Игорь промок до нитки.
    Схватив лопату, он бросился в угол, отодрал одну из досок пола… и начал копать в земле на этом месте яму.
    Сердце его лихорадочно стучало.
    “Только что ничего не боялся. Откуда этот страх?..”
    Вскоре, отложив лопату в сторону, он переложил деньги из сумки в непромокаемый пакет, туго завязал его верёвкой и опустил на дно выкопанной им ямки. Затем взял в руки лопату и принялся засыпать яму землёй.
    Зубы его стучали.
    “Да что со мной?.. Боюсь ментов? Дождик все следы смоет… Нет, тут что-то другое…”
    Внезапно он выпрямился и прислушался.
    “Крадётся кто-то?.. Или показалось?..”
    Он вытер со лба пот… Но едва нагнулся, чтобы докончить дело, резко обернулся:
    - Кто здесь?..
    Дверь сарая заскрипела и открылась. И при вспышке молнии в проёме двери показалась девочка в белом платье.  
    Игорь, как ошпаренный, отскочил в сторону.
    Вся мокрая, с растрёпанными волосами, она начала приближаться к нему.
    - Что тебе нужно?! – Он дико закричал. – Зачем ты шла за мной?! Иди в свою канаву! Слышишь?! – кричал он как безумный. - Ты вычеркнута из жизни, а я ещё не начинал жить!..
    Но девочка шла прямо на него; и Игорь увидел, как из её левой окровавленной глазницы, шипя и извиваясь, выползает клыкастая змея.
    Тогда он замахнулся на неё лопатой:
    - Ну, подходи… давай!..
    - Игорёк… - тихо произнесла девочка.
    Игорь стоял тяжело дыша… Наконец опустил лопату:
    - Надя… Прости… Я… просто от неожиданности… тут темно…
    - Что случилось? – сестра подошла к брату и посмотрела ему в глаза. – Ты мог меня убить…
    - Убить?… - Он дико на неё взглянул. И вдруг его будто прострелило:
    “А что если кто-нибудь Надю так же, как я ту, в канаве?..”
    И задрожал, как осиновый лист... Затем всхлипнул…и внезапно зарыдал. Из его рта потекла слюна.
    Руками, стянутыми красной пузырчатой кожей, Надя прижала его голову к своей груди:
    - Успокойся, милый, родной… - её голос задрожал. - Всё у тебя будет хорошо… Ты выучишься, устроишься на работу… Даст Бог, встретишь хорошую, добрую девушку и у вас будет семья… Мы с тобой станем ходить друг другу в гости и вспоминать, как в детстве гонялись друг за дружкой по нашим лугам, среди голубых васильков. А с нами Жучка. Тявкала от радости. А вокруг порхали бабочки, стрекотали кузнечики … Хорошо было, правда?
- Хорошо… - он продолжал рыдать.
    - Успокойся… всё у тебя наладится… всё образуется… вот увидишь…
    Она гладила его по макушке… а он прижался к ней, как к родной мамке, и мечтал сейчас только об одном – чтобы мгновение это длилось бесконечно…