Я мудрость беру у ели, чей синий шатер высок.
Мне истину мира дарит березы сладчайший сок.
Из стебля лесной травинки душа моя силу пьет.
Великий защитник жизни мне руку свою дает.
Эдит Сёдергран
Я летел в Хельсинки на самолете финских авиалиний. У меня там была назначена встреча, которую я ожидал с нетерпением. И не только я один. В Хельсинки, с не меньшим нетерпением меня ожидали в одной из клиник.
На соседних, от меня креслах, сидели две женщины и разговаривали по- русски. Брюнетка с короткой стрижкой что-то тихо говорила своей соседке, ухоженной пожилой даме. Та кивала головой в ответ, периодически вздыхая и ахая. Я старался не прислушиваться, но невольно, когда сидишь рядом, обрывки разговора все таки долетают. И вот я стал невольным свидетелем этой беседы.
«...Я была на концерте, слушала, как поет молодая девушка по имени Руд, - говорила брюнетка, - голос у нее необыкновенно красивый, великолепное сопрано...Впервые я увидела ее 4 года назад. Тогда же мне рассказали ее историю. Вся семья девочки, как проклята. Часть родственников заканчивают жизнь самоубийством...Другие - в сумасшедшем доме. Девочка понимала в какой ненормальной атмосфере живет...И уже в 17 лет запрограммировала себя на подобный исход. Депрессии, не желание учиться, не желание есть...Она уже и тогда была совсем хрупкой. Учитель музыки, узнав, что у нее есть такой голос, в первую очередь стал пытаться ее откармливать: просто брал и за ручку водил в школьную столовую. И массу времени, при всей его занятости, он посвящал репетициям с ней. Девочка ожила, даже несколько похорошела...пела на школьных вечерах, церкви...После выпуска поехала учиться музыке в другой город...Я не знаю, что потом случилось..Почему она вернулась домой? Она и сейчас поет на праздниках...Но каждый раз, когда я ее слушаю, начинаю плакать...Маленькая хрупкая птичка с больными глазами...В них нет жизни...Лицо выболело прыщами...После концерта я подошла и обняла ее...Под старым растянутым свитером косточки...которые легко сломать даже в легких дружеских объятиях...Я увидела вблизи ее глаза...Внутри у меня просто все оборвалось...И еще я вспомнила слова одной своей знакомой, которая обладает некоторыми способностями...Она сказала: «Эта девочка не проживет долго...». Вот так...Я хотела бы. Но не знаю, как помочь этой девочке...»,-закончила свой рассказ женщина и стала вытирать слезы, выступившие на ее глазах. Пожилая дама в свою очередь тоже достала платок, промокнула им свои глаза и тяжело сказала: «Бедный ребенок! И за что ему такое наказание!». Больше они не проронили ни одного слова, погруженные в одолевшие их мысли.
Потрясенный услышанным, я закрыл глаза, чтобы хоть как-то успокоить себя и скрыть нахлынувшее, на меня волнение.
Впервые о ней я услышал совершенно случайно от одного моего друга, гостившего у меня. Он как раз жил в маленьком городке, где проживала эта девочка. Он привез с собой компакт-диск, на котором был записан изящный голос, наделенный яркостью, гибкостью и подвижностью. Заинтересовавшись, я попросил его рассказать про человека, обладающего таким красивым голосом. А когда узнал, больше уже не мог успокоится. Оказалось, что обладателем этого голоса, этого великолепного сопрано, оказалась финская девочка по имени Руд. Ее грустную историю он мне и поведал.
Я как раз летел навстречу с этой девочкой. У нее были не только душевные травмы, но и к тому же она была серьезно больна. Мне очень повезло. По всем параметрам именно я, как нельзя лучше подходил ей в качестве донора. Предстоящая операция была довольно сложной и опасной для жизни обоих, и перед тем, как согласиться, я подписал ворох бумаг и составил завещание на ее имя. Впервые я с ней увиделся месяц назад. Тогда я прибыл в Хельсинки для обследования и знакомства с Руд. Она вошла в комнату, в которой я ее ожидал, не сама: ее сопровождал учитель музыки и переводчик. На встрече так же присутствовали врачи, которые должны были проводить операцию. Вяло поздоровавшись со мной, она больше не обращала на меня никакого внимания. У нее полностью отсутствовал интерес к происходящему. Но больше всего меня поразили ее глаза. Это были глаза человека без жизненной искры, это были глаза человека, у которого умерла душа ...
Родственников у меня не было. Жена с ребенком погибли много лет назад в автокатастрофе...Я тогда прилетел, и жена с ребенком ехали меня встречать в аэропорт. Им на встречу выехал огромный камион...водитель не справился с рулевым управлением. Позднее анализы показали, что он находился под действием наркотиков...С тех пор я жил один, замкнулся...Боль не проходила. Наоборот, только с каждым, прожитым мной годом, нарастала...Я больше не мог любить и поэтому никого не хотел делать несчастным...Солнце, ярко светившее в моей душе до трагической смерти моей семьи погасло, и там навсегда поселился сумрак. Я очень надеялся на то, что моя помощь этой несчастной девочке, вновь позволит проникнуть в эту тяжелую вязкую темень лучику света. Я рассчитывал вплотную заняться ее судьбой. После операции, я хотел перебраться в ее городок, на постоянное место жительства. Мне хотелось всегда быть рядом с ней. Я чувствовал, что мы нужны друг другу, что мы сможем вместе найти дорогу к солнцу, в свете и тепле которого мы оба так нуждались...
Аэробус начал снижаться и стюардесса с заученной улыбкой попросила пассажиров пристегнуть ремни безопасности.
Операционные столы находились рядом. Нас готовили к сложной, полной риска операции. Мы лежали и смотрели друг на друга. Я протянул руку в ее сторону и она, поддавшись моему жесту, слабо ее пожала. Нам надели маски с наркозом и через мгновение девочка закрыла глаза. Я все еще, как бы издалека, слышал голоса, переговаривающихся между собой медперсонала. Потолок операционной палаты закружился у меня перед глазами, и я, в последний раз взглянув на Руд, сомкнул веки...
***
Она довольно часто приходит сюда и подолгу стоит, тихо что-то нашептывая. В этот раз, когда девушка положив живые цветы на маленькую мраморную плиту, наконец ушла, к ней подошел смотритель. Он захотел прочитать имя на плите того, к кому так часто приходит эта девушка. Неожиданно в его голове зазвучала музыка и раздался изящный, полный грусти, серебряный голос. Это сопрано так заворожило, что пожилой человек, забыв обо всем, застыл неподвижно, прикрыв рукой глаза...
И потом много раз, когда он находился рядом с этим местом, необъяснимым образом в его голове начинал звучать голос. Про это смотритель, конечно, никому не говорил - боялся, что его примут за сумасшедшего. Но когда выпадало свободное время, он приходил сюда и подолгу, боясь сделать лишнее движение, чтобы не спугнуть ангельский голос, слушал это удивительное сопрано...
После операции, все, знавшие Руд, обратили внимание на поразительные перемены, произошедшие с ней. В ее глазах появилась искра, в них проснулся интерес к жизни. Но...после операции она уже не могла больше петь. Ее удивительный голос исчез. Ее изумительное сопрано умерло... Но зато ее жизни больше ничего не угрожало, благодаря одному человеку, оставшемуся в ее сердце навсегда...
Послесловие.
Руд –не вымышленный персонаж. Эта девочка действительно существует. Разговор двух женщин в самолете о ней, это правда. Все остальное – мой вымысел. Мне так хочется, чтобы у настоящей Руд все наладилось. Чтобы действительно нашелся человек, который помог бы ей вернутся к нормальной жизни. Мне бы очень хотелось, чтобы в ее глазах, наконец, зажегся тот огонек, который мы называем интересом к жизни, чтобы наконец, в ее душе, засветило солнце... Мне бы этого очень хотелось...
