Как говорится: «Sapienti sat» (Умному достаточно). Это ж философия, а не что-нибудь вам другое.
Впрочем, мне больше понравился сам дополнительный вопрос Варгезе. Действительно, что заставило Джордано Бруно сделать нравственный выбор в пользу своих космологических воззрений перед угрозой сожжения на костре? Вот, Галилей, например, отрекся от своего заявления. Правда, говорят, это не помешало ему упорно гундеть: «А все-таки она вертится». И откуда столько восторга в восклицании Архимеда, что мы аж через века слышим его: «Эврика!»?
И в самом деле, чем-то же объясняется стремление человека к познанию истин. Притом процесс познания и открытие истин человек явно воспринимает как высшее благо (не путать с «как должное»). Конечно, принцип «причинно-следственных связей» в познании важен. Но логика всего лишь инструмент познания. Причем инструмент далеко несовершенный и, как мы теперь знаем, порой настолько несовершенный, что некоторым он просто мешает нармально думать. Вот, и сам инициатор вопроса, Варгезе, сомневается в возможностях логики. Пожалуй, если бы даже и не было логики, то человек все равно норовил бы делать какие-нибудь открытия. Для этого человеку важнее любовь к внешнему миру, которая питает его стремление к постижению таинства природы и бытия. Чтобы заниматься наукой с полной отдачей, человек должен испытывать удовольствие от преодоления препятствий на пути к истине и от новизны открытия. И, как мы знаем, все это присуще разуму человека. Тут мы имеем дело с принципами творчества и красоты, которые описывает «креативная философия».
Однако не кажется ли вам, что и мы, и оппоненты Варгезе несколько уклоняемся темы вопроса, и потому рискуем услышать от какого-нибудь проницательного читателя следующую претензию:
— Что вы тут морочите голову? — воскликнет такой проницательный читатель. — Где ваши принципы, лежащие в основе науки?
— Так мы ж того, — пытаемся мы угомонить скандалиста. — Мы как раз об этом. Рассказываем о принципах научного познания. Какая же может быть наука без научного познания? Разве бывает так, что наука сама по себе, а ученый сам по себе?
— Конечно, бывает, — не унимается спорщик. – Вот, часы, например, могут существовать и работать без того, кто наблюдает время. Если мы говорим, что наука – движущая сила, то, наверное, можно говорить и о том, что она живет по своим законам. Об этих-то законах, о фундаментальных принципах и идет речь. Почему бы не допустить, что не только ученый двигает науку, но и сама наука руководит ученым, согласно своим принципам.
Черт, а ведь он прав, этот зануда. Почему бы не допустить, что сама наука обладает творческой силой, а ученый в этом случае идет у науки на поводу. Тут он вроде актера, исполняющего роль, вмененную ему режиссером. В этом случае сама наука подчиняет себе ученого.
Что ж, зная креативные принципы творчества и красоты, попробуем протестировать с их помощью саму науку. Начнем, пожалуй, с «принципа целесообразности». Это принцип в науке выражен наиболее отчетливо.
1. «Принцип целесообразности» - Какой бы предмет мы ни изучали, мы всегда должны знать цель наших усилий, работы. Без этого наши действия бессмысленны, хаотичны и, как правило, бесплодны.
2. «Принцип движения от сложного к простому» – Со времен Гераклита и Зенона нам втолковывают, что наше познание подчиняется законам диалектики. Здесь мы спорить не будем, поскольку наше мышление действительно подчиняется этим законам. И, как известно, эти законы предполагают путь развития от простого к сложному. Но мы же договорились изучать не процесс познания, а саму науку. А вот, в науке как раз все наоборот. Идеал науки – четкая формула, в которой выражается закон для множества частных случаев. Без творческого «принципа простоты» наука превращается в накопление хаоса сведений и, соответственно, перестает существовать как наука.
3. «Принцип прямолинейного восхождения» — Из диалектического материализма нам известно, что развитие материального мира, истории и познания происходит по спирали. И действительно, то нам доказывают, что мясо есть вредно, то утверждают, будто оно полезно, а новые исследования вновь говорят о вреде мяса. Однако, вся эта пресловутая спираль опять же проделки нашего мышления, вооруженного диалектической логикой и незнанием. На самом деле настоящие истины неопровержимы и являются ступенькой к новым неопровержимым знаниям, что предполагает бесконечное развитие, восхождение.
4. «Принцип рациональности» — Без этого творческого принципа наука также невозможна. Благодаря этому принципу в науке существуют методы, системы, понятийный аппарат, программы и алгоритмы действий. Результат отступления от этого принципа можно показать на математическом примере, где условием решения перемножения многозначных чисел будет прибавление по одной единице. Кстати, известная из философии «Бритва Оккама», запрещающая множить сущности, также является произведением «Принципа рациональности».
5. «Принцип таинства» — Ну, тут все понятно. Какая возможна наука там, где нет тайны, загадки, предмета изучения? Если все известно, то и нечего изучать.
6. «Принцип преодоления» - Значение этого принципа в науке трудно переоценить. Достаточно сказать, что без него невозможна реализация всех перечисленных выше принципов.
7. «Принцип новизны» - Думаю, вы согласитесь, что без новых знаний наука просто перестает быть наукой.
8. «Принцип преемственности» — В свою очередь никакие новые знания невозможны без старых. Без «принципа преемственности» немыслимы ни развитие науки, ни сама наука.
9.«Принцип разнообразия и непохожести» — В свое время, едва ли ни единственной наукой была философия. Но со временем появилось огромное количество самых разнообразных наук. Причем каждая из них обнаруживает тенденцию к разветвлению на новые отрасли знаний. Очевидно, этот процесс зарождения новых дисциплин присущ науке, и не менее философии.
10. «Принцип дополнительности, любви» — Те, кто знаком с «креативной философией», знают, что этот принцип является главным из творческих принципов. Вот, и в науке этот принцип основной. Ведь чтобы наука существовала, ей необходимо дополнение в виде предмета изучения. Что же касается любви, то наука, безусловно, требует этой любви к себе, и порой любви самоотверженной, жертвенной. Кстати, как известно, любовь лежит в основе нравственности. Поэтому истинная наука нравственна.
Конечно, тезис о нравственности науки нуждается в дополнительных доказательствах. Ведь существует множество примеров, когда открытия науки становятся источником несчастий для человека. Но, по-моему наука здесь не при чем. Она несет с собой свет знаний. Другое дело, как человек использует эти знания. Но и это может стать объектом науки, свет истины которой в силу своей творческой природы способен изменить самого человека в лучшую сторону.
Во всяком случае, как мне кажется, нам удалось ответить на вопрос Варгезе и доказать, что универсальные принципы, лежащие в основе науки и философии, представляют собой «креативные принципы», которые присущи Творческой Энергии Вселенной и нашему разуму. Но они же, эти принципы, присущи и красоте, являющейся целью и результатом истинного творчества. Очевидно, из этого можно сделать вывод, что наука формирует человека не только в процессе его труда, но и посредством результата его научной деятельности. То есть, если при обработке драгоценного камня мастером будут соблюдены все тонкости ювелирного мастерства, которые требует хорошая огранка, то, полученный в результате его работы, бриллиант наделяется творческой силой. Может, поэтому древние философы считали Бога не только гениальным геометром и математиком, но и идеальным красавцем.
В заключение добавлю, что читателю следует принять наше исследование и вывод «как должное», иначе мы, пользуясь приемом профессора Плантинга, откажем вам в логике.
