Злая богиня. Отрывок из повести

Диджеи объявили белый танец. А я объявил, что спешу в уборную. Вскочив со стула, я был задержан Любой и препровожден ею на танцпол. Она крепко обняла меня. Я вскрикнул.

- Что, ребра болят? – спросила Люба.

- Нет, у меня болит здесь. 

  Я приложил ее ладонь к своей груди.

- Твоя волшебная мазь их почти вылечила. Болит сердце, хотя я здоров, но оно все равно болит.

- Ты сам активно этому способствуешь.

  У Любы снова покраснел глаз.

- Давай, еще Леночку в себя влюби или сам в нее влюбись, тогда оно точно остановиться, не выдержав страшной любовной нагрузки.

- Мне еще от Дашки такое же выслушать придется.

  Я забрызгал лицо печалью.

- Ничего, тебе полезно все на два умножить - для профилактики.

- Моя строгая учительница.

  Я поцеловал Любу.

- Ты знаешь, я до безумия захотел вернуться в нашу страну.

- Где шумит прибой и мы вдвоем?

  Люба поцеловала меня.

- Да, где только - ты и я.

- У меня здесь не хватит сил выдержать свалившиеся на нас испытания.

- Скоро все закончится. Я чувствую.

- Никто не умрет?

- Не знаю.

- Почему ты так говоришь? Скажи, что никто не умрет!

- Ты - точно не умрешь.

- Для чего мне такая жизнь, если я останусь без тебя, или Дашки, или без вас обоих! – вскричала Люба. - Я в этом мире одна - абсолютно одна! Зачем вы перешагнули через эту проклятую черту. Возвращайтесь! Игорь, миленький, я не могу без тебя жить. Какая сука жизнь, в которой нет тебя…

  Музыка стихла, диджеи ушли на перекур. Пары, размыкая объятия, покидали танцпол. Слезы из зеленых глаз ангела капали на мое плечо. Даже черти, притаившиеся в темных углах зала, отводили глазищи в сторону, стараясь не смотреть на нас. Пол под нашими ногами, превратившись в разноцветную мозаику, рассыпался на тысячу осколков.

  Мы парили над морским заливом, вытянув руки и соединив кончики пальцев между собой. Белые крылья за спиной, взмахивая одновременно, удерживали наши тела в воздухе. На лице Любы светилась загадочная улыбка. Ее небольшую грудь облегал изумрудный топик, а бедра танцовщицы обтягивала короткая зеленая юбочка под цвет глаз. Точеные ножки Любы были обуты в серебристые босоножки-гладиаторы.

- Ты прекрасна, - неожиданно звонко произнес я. - Похожа на богиню…

  Я бегло полистал сборник мифов Древней Греции:

- Например на  Аврору - греческую богиню.

- Аврора, из римской мифологии, а я – Эос, богиня зари! – голос Любы тоже звенел. - Я в нашей стране ужасно умная и гораздо начитанней, чем твоя Дашка-красивая мордашка.

- А мне их жаль, - сказал я дрогнувшим голосом.

- Кого тебе жаль? – спросила Эос.

- Тех, которые там остались.

- Это та, ненормальная, переспавшая с длинным! После чего, у нее что-то с головой произошло.

- Да, а тот длинный совсем до ручки дошел. Он не может просчитать, что ему делать, хотя бы на день вперед.

- Эта глупая Варвара скоро в психушке окажется.

- Разве тебе ее не жалко?

- Немного, только потому, что она искренне любит и по-настоящему страдает.

- Слушай, здесь что-то не то.

- Ты о чем?

- Атмосфера. Она - какая-то враждебная.

- Просто ты раньше не дышал нормальным воздухом.

- Я не про воздух. Ты, безусловно, красивая, но бездушная. И еще, ты - жестокая.

- А как ты хотел? Ведь я – богиня.

  Нахмурив брови, Эос глядела на меня исподлобья.

- Боги никогда не сопереживали людям.

- Прекрасная Эос!

  Согнув ноги в коленях, я сложил руки на груди.

- Умоляю тебя грозная, но справедливая богиня, давай вернемся и спасем ребят!

  Я заплакал.

- Ту, зеленоглазую падшую, и синеглазую заблудшую!

- Ага! Червь земной.

  Расправив крылья, Эос погрозила мне пальцем:

- Ты человек и не можешь летать!

  Мои крылья с громким хлопком разорвало на множество перьев. Взглянув в последний раз на парящую в лазурном небе злую богиню, я рухнул вниз.