Между Небом и Землей Часть10

               Он остановился и обернулся: единственным светом в темноте было зарево от пожара…





              Лиса собралась перейти проселочную дорогу, но замерла: ее встревожил появившейся вдалеке шум. Она навострила уши и припала к земле. С каждой минутой непонятный гул нарастал. Вскоре на дороге появился свет: светящаяся точка периодически появлялась и исчезала вновь. Напуганная рыжая плутовка  вскочила и, поджав  хвост, исчезла в вечерних сумерках…



          Висконти неплохо изучил этот город. Причина его любви к нему оказалась до банальности проста: Рафаэль должен был знать улицы, проулки и проходные дворы лишь для того, чтобы была возможность уйти от следивших за ним, работников спецслужб.
Он более трех часов специально «кружил» по району: проверял, нет ли за ним слежки. Решив сделать контрольный круг, американец остановился напротив витрины универмага и достал из  кармана старых, заправленных в кирзовые сапоги штанов, пачку «Беломорканала». Закурив и делая вид, что рассматривает выставленные товары, в тоже самое время изучал обстановку за спиной, отраженной в оконном стекле. Немного постояв, Висконти неспешно зашагал в сторону пельменной, находившуюся через дорогу от магазина. Он остановился перед деревянной дверью с облупившейся коричневой краской и с запотевшим изнутри, стеклом. Поперек ручки намотана тряпка – чтобы дверь не так оглушительно хлопала. Рядом с дверью, на стенке, красной краской было набито – «Часы работы с 8.00 до 20.00». Рафаэль посмотрел на перечеркнутые два нуля и потянул дверь на себя и зашел внутрь. Слева он увидел раздаточный прилавок, вдоль которого тянулись кривые алюминиевые рельсы – двигать подносы. Сама гора коричневых подносов с обгрызенными краями высилась на столике с пластмассовой поверхностью. Рядом с ними лежала еще одна жуткая тряпка, такая же, как и на ручке двери. По всей видимости, она предназначалась для протирки разносов. К лампам дневного света были прикреплены «новогодние гирлянды» – липкая лента для мух. За прилавком – две толстые тетки в когда-то белых халатах и передниках. Одна из них периодически разрывала серые картонные пачки и вываливала содержимое в бак, ворочая там черпаком. Из бака пар, расплываясь по небольшому залу, оседал на давно немытых окнах заведения.
          Встав в очередь, Висконти медленно продвигался в сторону кухарки. Наконец, увидев перед собой неулыбчивое покрытое оспинками женское лицо, произнес: – Порцию пельменей. Сколько с меня?
          – Тридцать две копейки… – не глядя на посетителя буркнула работница общепита. – С маслом или со сметаной?
          – С маслом.
         Женщина кинула квадратик сливочного масла на пельмени и протянула Висконти «пищу богов». Рафаэль поставил на поднос надщербленную тарелку и направился к столу, находившемуся возле самого окна столовой. Прошло минут пять, как перед ним появился низкорослый мужчина в довольно потертом пиджаке и с пивным бокалом в руках.  – Жарко как в Сахаре! Здесь свободно?
         Услышав пароль, Висконти ответил: – Вы правы, погода в этом году не перестает преподносить нам сюрпризы. Располагайтесь, здесь не занято…



         В полдень наша, уже объединенная группа выдвинулись в дорогу. Поздним вечером того же дня, измученные, мы достигли намеченной цели.
         Хабал с большой натяжкой можно было назвать городом. Он располагался в долине, зажатой со всех сторон высокими горами. Его делила пополам река с каменистым руслом, загроможденным обломками горных пород. Невысокие каменные здания «ютились» вокруг обнесенного высокими каменными стенами, замка. Несмотря на то, что наступила ночь, движение по улицам не прекращалось: вереницы груженых телег с провиантом, дровами и другими товарами растекались по улицам местной столицы.
         После скромного ужина нас с Фархом отвели в сарай, где хранилась сено, и заперли на замок…




          Свет от фары «М-62»* выхватил из темноты лисицу, которая тут же скрылась в лесной чаще. Осторожно объезжая рытвины, мотоциклист в очередной раз взглянул на часы. «Времени у меня в обрез, поэтому нужно поспешить!»
Наконец, среди деревьев показался просвет. Достигнув опушки, мужчина заглушил двигатель и спустился с пригорка к стоящему возле самого леса, дому. За высоким забором послышался глухой лай.
         – Валет, тихо!
         Собака заскулила и от нетерпения стала царапать закрытую калитку: она узнала говорящего с ней, человека. Ночной гость, взобравшись на коляску «Урала», перемахнул через забор и, подойдя к окну тихо постучал. В это время к нему стала ластиться собака. – Пошла вон, зараза, – сильно пнув пса, он с нетерпением опять постучал по стеклу.   
        В темном окне мелькнуло испуганное женское лицо: – Кто там?
       – Варвара, это я, Юра! Извини, что так поздно, но уж дело срочное!
       В доме зажегся свет, послышался звук отодвигаемого засова и дверь распахнулась. – Господи, что случилось?
       – Успокойся, ничего не случилось. Тут выдалась оказия: профком горящую путевку выдал. Завтра вечером поезд… Так что, – в этом месте мужчина криво усмехнулся, – мы с Петей махнем на курорты! Ты писала, что он пошел на поправку?
       – Да, да, ему намного лучше. Да что это мы на пороге стоим! Давай, проходи в дом!
        Юра снял кепку, вытер рукавом выступивший пот на лице и прошел в сени.



        Они сидели за столом и тихо разговаривали.
         – Тебя давно не было слышно, – пожилая женщина поправила накинутый на плечи платок. – Да, спасибо тебе за денежные переводы…
         – Ты присматриваешь за моим братом, поэтому не надо меня благодарить. А, так… Очень занят на производстве, Варя. Постоянные командировки… Измотался я совсем от такой жизни…
         – Другой не предвидится. Ты ничего не ешь… Возьми вот этот салатик, – и хозяйка подвинула тарелку в сторону нежданного гостя.
         – Что-то аппетита нет, – Юра достал папиросы и закурил. – Как тут, тихо?
         – А что может произойти в этой глухомани? Каждый день одно и то же: хозяйство и Петр. Она подперла лицо руками: – Измотанный у тебя вид… Ничего, с Петей на курорте и отдохнешь.
         – Ты говорила, что он стал достаточно хорошо реагировать на вопросы и даже отвечать на них?
         – Видно назначенные доктором микстуры помогли. Правда, иногда ему как что-то в голову зайдет, может часами одно и то же бубнеть.
         Прищурившись от едкого папиросного дыма, Юрий спросил: – Например?
          – В последнее время мороженое просит…
          – Почему именно мороженое?
          – В журнале картинку увидел. Вот и начал…
          – Понятно, – собеседник Варвары затушил окурок и поднялся из-за стола. Взял лежащий перед ним нож и провел пальцем по лезвию. – Тупой совсем. Заточить не помешает...
         – Знаю, но до всего руки не доходят. В хате мужик нужен… Но… После смерти Павла, я так и не решилась на повторный брак, хотя предложений хватало… Любила я его очень…
         –  Видно, судьба у тебя такая. Где точильный камень?
         – Там, – и двоюродная сестра махнула рукой в сторону полки.
        Зайдя за ее спину, Юра обхватил Варину голову руками и резко дернул в сторону. Захват был страшный: раздался хруст шейных позвонков, женщина обмякла и больше не подавала признаков жизни. Убийца разжал руки, и жертва рухнула на пол. Бросив на стол, так и не понадобившийся кухонный нож, он, тяжело дыша, наклонился над телом и прохрипел: – Так надо, Варя… Просто… Так… Надо… Перетащив Варвару в другую комнату, Юрий положил ее на кровать и накрыл одеялом. Теперь ему осталось посадить брата в коляску мотоцикла и замести следы преступления, а время поджимало.



         Юрий Иванович Шакуро остановился на опушке леса и обернулся: единственным светом в темноте было зарево от пожара. Этот огонь окончательно превратил его прежнюю, и без того, серую  жизнь в пепел. Он перевел взгляд на спящего брата и крутанул ручку газа на себя…


        * – Урал М-62. Советский тяжёлый  мотоцикл с коляской. Выпускался Ирбитским мотоциклетным заводом (ИМЗ «Урал) с 1961 по 1965 годы.