Фиговый листок

тебя отпустили проштрафившегося?
- Всего не расскажешь, да и неинтересно это, главное мы встретились. Я так долго ждал этой встречи. Честное слово. Не веришь! Мне в голову не приходило, что такая девушка, как ты, ни с кем не встречается. А если серьёзно, я боялся, что ты меня прогонишь. Приду, а у тебя другой парень сидит… Не хотелось отпуск омрачать, да и тебя подводить.
Нина потеряла дар речи: « Неужели на сей раз не врёт?»  Она понимала, что должна что-то ответить, но не могла произнести и слова. Такое ей и в голову не могло придти.
«Оказывается, он просто струсил, а она чего только не переду-мала…»
Виктор провел ладонью по её волосам.
-Какие они у тебя длинные стали, отрасли. Тебе такая причёска очень идет, ты их не обрезай,- он старательно уводил разговор в сторону. - Мне нравятся девушки с длинными волосами.
Виктор притянул Нину к себе, вдыхая запах её волос.
Уверенные сильные руки теребили худенькие плечи, взъерошивали волосы.
- Ты такая красивая. Честное слово - не ожидал, что ты свобод-на, т. е. хотел сказать, не встречаешься ни с кем. Ты мне ничего не обещала, я же помню.
Виктор искал губами её губы. Растерянная и ошарашенная его признанием  Нина немного расслабилась, ей стало жаль его. « Он прав, могло ведь быть такое, сколько парней вьется вокруг. Мы оба виноваты, что не решились прямо выяснить отношения.»
- Давай забудем про всех, - шептал Виктор. – Всё у нас будет хорошо, вот увидишь!
«А ну их всех к лешему,- решила Нина, - мне за него замуж не идти, чего я от него хочу. Подумаешь, сходил парень к девке легкого поведения, что ж, когда-то ему надо мужиком становиться. Со мной «каши не сваришь». Но он вернулся, чего ещё…»
- Ты мне веришь? – Шептал Виктор. Не было дня, чтобы я о тебе не думал. Ты самая лучшая девушка на свете. А твои письма – бальзам на душу. Постоянно их перечитывал. Там ещё одно стихотворение было в письме, мы всей ротой его в альбом переписали. Я ребятам сказал, что это моя девушка написала.
- Ты что, это стихи поэтессы Юлии Друниной.
- А, неважно, они всё равно в стихах ничего не понимают. Главное мне завидовали.

Нина усмехнулась: «Вот ведь хитрец, многому научился. Но всё же как приятно слышать… Напряжение между ними спало.
Они самозабвенно целовались, когда идиллию разрушила вернувшаяся из кинотеатра сестра.
- Лижитесь? Ну- ну, продолжайте в том же духе, да другим оставьте,- намекнула она на его похождения.
Нину как водой холодной окатило.
- «Вот чертовка, всю малину испортила!»
Сестра ушла, развеяв её «химерное» счастье, и снова повеяло холодом. Нина отстранилась от Виктора:
« Что за наваждение, надо же так расслабиться»!
Краем глаза Нина видела, как он посматривал на часы.
- Ты спешишь? – она старательно поправляла волосы.
- Ну не то чтобы… просто матери обещал пораньше придти, они и так меня почти не видели.
« Вот ты и противоречишь сам себе. Если бы вправду заболел, тебя бы дома видели, получается, что действительно загулял. К тому ж родители уже в такой час десятый сон видят». Ей сделалось грустно и обидно, но, не подав вида, вполне миролюбиво произнесла: « Конечно, тебе надо идти, родители -святое дело».
- Ты, правда, так думаешь? – с надеждой взглянул он ей в глаза. – А не обидишься?
- Да нет, что я не понимаю,- продолжала игру Нина.
- Ну, тогда я пойду, а завтра обязательно встретимся. Хорошо?  Ты обещаешь?
- Вообще – то я должна завтра на занятиях быть.
- Да ладно, пропустишь один день, я же потом только через год появлюсь. Ну, пожалуйста, не уезжай!
Он прижал её к себе, продолжая говорить: « Я всё к завтрашнему дню улажу, и весь вечер будет наш. Хочешь, ко мне домой смотаемся, предки рады будут, они про тебя спрашивали?
- Нет, нет,- испугалась Нина,- не надо, я боюсь!
- Ну, хорошо, давай всё оставим до завтра. А теперь я побежал.
Он торопливо поцеловал её, ещё раз взъерошил волосы и шагнул в темноту.
- «Не терпится в постель залезть к новой возлюбленной» - проглотила досаду Нина. «Хочется и там успеть и тут не потерять. На два фронта работает,  силен. Что ж, видимо я большего недостойна».

Она долго не могла заснуть, ворочаясь на продавленном диване, пока сестра больно не толкнула в бок: « Ты дашь спокойно по-спать? Вали отсюда если тебе не спится».
Как ни странно, но этот жест привел Нину в чувство, и она вскоре заснула, решив завтра пропустить занятия и всё же встретиться с ним: « Поговорю откровенно, а то так и буду думать: чёт или не-чет».
Вес день прошёл в ожидании вечера, а потом,  совсем не кстати пошел этот дурацкий дождь. «Наверное, это было  предзнаменование».
Вышла Нина из дома поздно, долго и тщательно одеваясь.
- Иди уже скорей, с досадой произнесла сестра,- а то не дождётся, уйдёт к бабе.
- Слушай, может, хватит подкалывать, посмотрю, как у тебя  будет! 
- У меня так не будет,- самоуверенно произнесла сестра, - это ты уши развесила, а я сразу вопрос ребром поставлю, если что, а по-том другого найду, ещё лучше.
- Ну да все такие умные, когда их не касается.
- Вы ж придурки, оба в игру играете. Делаете вид, что всё в по-рядке, а всё уже давно прошло.
- Ну, я- то не гуляла...
- А надо было... Мужики чуют, когда баба независимая. Им это нравится.
- Откуда такие познания, тебе только пятнадцать лет?
- Умная женщина умна с пелёнок…
- И что, у нашей умной поклонники уже есть?
- А то… Ты иди, цепляй на крючок, чтобы больше не сорвался. Хотя честно, он мне не внушает доверия. Хитрый он какой-то, а глаза у него проститутские.
- Какие?
- Проститутские.
- У парней таких глаз не бывает.
- Значит другие, но смысл тот же.
- Спасибо за науку, сестрёнка.
- Не стоит, кушай на здоровье.

Своей  наглой самоуверенностью сестра немного развеселила, и Нина в прекрасном расположении духа пошла на свидание с твердой уверенностью вернуть Виктора. Она с удовольствием вспоминала его жадные поцелуи, сильные беспокойные руки. Чем-то новым, мужским повеяло от него, отчего кружилась голова. Захотелось простить и всё забыть, наслаждаясь его присутствием. И даже то, что он врал, придавало ему обаяние.
« Вот ведь как дело обернулось,- изумлялась сама себе Нина. – По идее, я должна от него бежать, а я иду как овца на заклание. Но ка-ков? Как изменился, совсем другой парень. И такой он мне почему-то нравится больше. Надо же!».



Улица спускалась под горку. Внизу фонари не горели, и темно-та казалась особенно густой. Нина остановилась на границе света и темноты и, обернувшись, посмотрела на освещенный кусочек улицы. Ей было жаль расставаться с теми магическими ощущениями, кото-рые она познала в уютном свете фонарей с отблесками мокрого асфальта. Деревья уже не казались такими темными и огромными, а фонарь своим одиночеством напоминал сказку, не хватало только унылой сгорбленной фигурки под ним, в шляпе с высокой тульей и в длинном плаще.
Она отвернулась от нарисованной картинки, и в это время на плечо ей упал жёлтый кленовый лист. Нина сняла его, положила на ладонь. Лист просвечивался сквозь темноту, не теряя своей интимности. «Поскользнулся, упал, потерял сознание…» - задумчиво процитировала Нина, пришедшую непонятно отчего на ум полюбившуюся фразу из кинофильма. « Бедный ты мой…» - Она повертела листик, скомкала  и бросила его на асфальт: « А ну вас всех в баню…»!
И тут её осенило: лист напоминал фиговый листок, которым прикрывались «срамные» мужские места на репродукциях эпохи Возрождения, об этом она узнала в училище по истории искусств.
« Интересно, как бы он смотрелся на нем»? – пришла в голову глупая мысль. Нина хихикнула и осмотрелась по сторонам, боясь, что кто-то прочитает её грешные мысли. Но вокруг не было ни души.
« А это сейчас смотрит та, другая, и даже без листика», - при-шло на ум.
Ей сделалось смешно, представив, как он поскользнулся, упал …Она прыснула в кулак:
« Ну и болван ! Так тебе и надо!»
И гордо тряхнув красивыми волосами, нарочито громко зацокала каблучками по мокрому и тёмному асфальту, с налипшими на него «фиговыми листочками» повторяя: « Поскользнулся, упал, по-терял сознание…».