Тополиный пух

                Тополиный пух
В мае, как обычно, город захлестнула тополиная «метель». Вымахавшие выше домов деревья, необдуманно высаженные ещё в советские времена, давали предостаточно пуха, который не только вызывал у аллергиков воспаление носоглотки, но и становился причиной пожаров.

Подростки и даже малыши при отсутствии взрослых или их равнодушии поджигали пух, который горел не хуже пороха. Обычно  хоть дожди выручали, но в этом мае их не было вовсе, и зловредный пух пышными сугробами собирался во дворах, при малейшем дуновении ветерка поднимаясь в воздух.

Во дворе панельной пятиэтажки по улице Заречной пуха было особенно много, потому, что дом Г-образной формы препятствовал любому ветерку. А тополей тут росло целых двадцать две штуки. Жильцы тщетно обращались к городским властям с просьбами спилить хотя бы верхушки деревьев, как это делалось вдоль центральных улиц. Власти отделывались обещаниями, о которых вскоре забывали. А потом самый бессовестный из коммунальщиков, которым был поручен этот вопрос, решил вдруг, что жильцам следует самим собрать деньги  и нанять соответствующие службы для опиловки. Из этой затеи ни черта хорошего не вышло. Многие отказались сдавать деньги, заявляя: - Пусть платят те, кому это больше всех надо.
При этом имелась в виду одинокая пенсионерка Ольга Вячеславовна Смирнова и несколько её единомышленниц, которые и досаждали властным структурам своими письмами.

И в самом деле, Ольгу Вячеславовну появление пуха надолго выбивало из колеи. Её квартирка была на первом этаже, и мерзкая субстанция проникала в помещение даже сквозь москитные сетки. Поэтому бедная старушка сидела в жару с закрытыми окнами.
А когда ей приходилось два-три раза в неделю выходить в ближайший магазин за продуктами, не помогала даже двойная противоковидная маска. Аллергия тут же напоминала о себе слёзотечением, насморком и кашлем.

Но не только это беспокоило Ольгу Вячеславовну. Несмотря на все её увещевания, Серёжка Круглов из второго подъезда вместе с дружками уже несколько раз поджигали пух. Последний раз огонь подошёл вплотную к газгольдеру. Так и до беды недалеко. Наиболее сознательные жильцы с вёдрами кинулись тушить пламя, управившись до прибытия пожарных.

Тем не менее огнеборцы для профилактики залили территорию газгольдера пеной, а потом принялись выяснять у собравшихся причину возгорания. Вот тут-то Ольга Вячеславовна и поведала им о проделках Серёжки Круглова с дружками.
Командир расчёта немедленно отправился в кругловскую квартиру. Однако пацан предусмотрительно смылся куда-то, несмотря на позднее время, а мать взялась рьяно защищать сына. Ссылка огнеборца на информацию Ольги Вячеславовны подействовала на Круглову как красная тряпка на быка.

- Это всё бред старой маразматички! – кричала разгневанная женщина. Обескураженный офицер удалился, ограничившись предупреждением. А Круглова всё никак не могла успокоиться. Металась по квартире, как тигрица в клетке. Появившегося на пороге в состоянии лёгкого подпития мужа встретила гневной тирадой: - Где опять шаришься допоздна?
-  А что случилось-то? – недоумевал тот.
- Вот именно случилось! У нас тут пожар во дворе был. Мусор загорелся. Пожарку кто-то вызвал. А эта сучка Смирнова из шестого подъезда Серёженьку нашего во всём обвинила.
- Да, Серёженька наш вообще-то не ангел,- резонно заметил мужчина, - мог и накуролесить.
- Ах, вот как ! Ты же мне обещал, что мой мальчик для тебя родным станет. А сам, выходит, на стороне этой твари. Хорош гусь! Зачем я только с тобой связалась?!
- Ну, можно и развязаться! – мужик начинал злиться. Женщина поняла, что перегнула палку и резко сменила тактику, прибегнув к испытанному средству – слезам.

- Ты, Ленка, прекращай тут сырость разводить! - мужчина несколько сбавил тон - Что ты от меня хочешь?! Чтоб я старуху зашиб? Так не забывай, что у меня уже была ходка за нанесение тяжких телесных. Я снова топтать зону не хочу!
- Ты что, Вадим, совсем рехнулся, - тараторила женщина, почувствовав надежду на примирение,- просто поговори с ней по-мужски, построже.
Через несколько минут в дверь Ольги Вячеславовны резко позвонили, а затем принялись стучать. На свой вопрос: «Кто там?» старушка услышала: «Пожарная охрана». Открыв дверь, она остолбенела. Перед ней стоял широкоплечий детина с короткой стрижкой – Вадим Круглов собственной персоной, держа за руку пасынка.

- Смирнова? – коротко осведомился крепыш, не поздоровавшись, и продолжил развязным тоном, - Ну, так и веди себя смирно! Нечего языком болтать!
- Это Вы о чём? – растерянно спросила Ольга Вячеславовна.
- Да всё о том же! Чего напраслину возводишь на ребёнка?
- Я уже просила вашего Серёжу не поджигать пух, - твёрдо ответила старушка, - но он сегодня снова занялся этим.
- Ты видела? – нарочито противным тоном заныл мальчишка.
- Да. Видела. Я же на первом этаже живу, и моих два окна во двор выходят. Ты с мальчишками поджёг пух у газгольдера.

- В общем так, бабуля! – вмешался Вадим -  Не наезжай на пацана!  За пожар пусть с дворника спрашивают, ведь это он во дворе такую грязюку развёл. А нас оставь в покое.  Мы же не мешаем тебе засорять атмосферу своими выхлопами.
Оторопевшая от такой наглости Ольга Вячеславовна только и прошептала: - Как вы смеете? А когда непрошенные визитёры удалились, позвонила дочери в Новосибирск и со слезами в голосе обо всём рассказала. Дочь, как могла, её успокаивала, посоветовав написать заявление в полицию.
- Да не хочу я продолжения конфликта. Этот Серёжкин отчим не зря в тюряге сидел. Прибьёт он меня, как пить дать! – сокрушалась наша правдолюбица.
- Ну, это ты, мама преувеличиваешь! Но всё же держись от этой семейки подальше. Не лезь на рожон! Неужели тебе действительно больше всех надо? Кстати, могу тебе сказать, что газгольдеры по сравнению с газовым баллоном почти безопасны. В них и рабочее давление меньше и предохранительный клапан на всякий случай имеется.

Неудовлетворённая разговором, Ольга Вячеславовна достала свой дневник и поделилась с ним самыми сокровенными мыслями и чувствами в свете событий этого непростого дня. Последующие несколько дней неприятностей не принесли. Но вот настал день, вернее вечер, когда старушка вновь увидела ребячьи фигурки у газгольдера. Безошибочно определив среди них вихрастого Серёжку, она записала в дневнике: «Опять Серёжка…».

Мальчишки убежали, а огонь, вначале слабый, стремительно вырос и перевалил ограду газгольдера, зажигая на своём пути сухую траву. Ольга Вячеславовна, объятая тревогой, впала в странное оцепенение. Вроде бы понимала, что надо бежать из дома, но не могла двинуться. Так она  потеряла несколько драгоценных минут. Потом с дневником в руках всё же поковыляла к выходу.

Мощный взрыв навсегда избавил её и многих от земных забот.Впоследствии оказалось, что сварные швы на газовом резервуаре были подточены коррозией за более чем сорокалетнее пребывание в земле. Предохранительный клапан, увы, не сработал. В зону обрушения попали квартиры шестого и седьмого подъезда, стены которых выходили во двор. В остальных подъездах  пострадало остекление, да разрушились кое-где входные двери. Оттуда, чуть не сбивая сбивая друг друга с ног, выскакивали перепуганные люди. Их взорам предстала ужасающая картина: горы железобетонных обломков в облаке ещё не осевшей пыли.  Вадим Круглов заметив в толпе Серёжку, отвёл его в сторону и прошептал: - Запомни сам и передай пацанам: ВАС ВО ДВОРЕ НЕ БЫЛО. ВЗРЫВ УСЛЫШАЛИ НА РЕЧКЕ И  ТОЛЬКО ЧТО ПРИБЕЖАЛИ.

Ольга Вячеславовна, оглушённая взрывом, очнулась в полной темноте,зажатая обломками железобетона. Пошевелиться она не могла, нижней половины тела не чувствовала.Пыталась кричать, но голос пропал. Страха не было, почти равнодушно она подумала :"Ну, всё!". Глаза закрылись сами собой. И тут она увидела перед собой умершего в прошлом году мужа. Он протягивал ей руки, ласково улыбаясь:
- Не бойся, Оленька! Теперь мы снова будем вместе.
Через мгновение, обшявшись, они поднимались над местом трагедии всё выше и выше. Тьма вокруг них сменилась всё усиливающимся сиянием. Удивительное спокойствие овладело женщиной. Она радовалась предстоящим переменам.

Завалы начали разбирать ещё ночью, и хотя надежд, что удастся кого-то спасти, практически не было, в живых оказалась шестилетняя девочка с пятого этажа. Число погибших приближалось к тридцати. Нашли и Ольгу Вячеславовну.  Рухнувшее перекрытие размозжило ей ноги и она умерла от потери крови. К груди она прижимала какую-то тетрадь в клеёнчатом переплёте.
Через день к Кругловым пришёл человек с удостоверением Управления по чрезвычайным ситуациям, принеся с собой ту самую тетрадь.  Безо всяких предисловий он сообщил Елене с Вадимом, что дневник Смирновой полностью изобличает вину их сына в случившемся. Поскольку он несовершеннолетний, отвечать вместе с ним придётся и родителям.

- Разрушение дома с такими жертвами – это вам не шуточки, - заявил пришелец и, насладившись страхом Кругловых, добавил: - Но я могу отдать вам эту тетрадь, если договоримся.
- А если не договоримся? – Вадим ещё пытался хорохориться.
- Если не договоримся, я передам её в прокуратуру.
- А где гарантия, что у Вас нет копии?
- Только моё честное слово! – прохиндей явно издевался.

На следующий день Вадим передал ему в условленном месте пухлый пакет с деньгами в обмен на тетрадь. Следствием поджигатели не были установлены. Перед судом предстал дворник, недобросовестная работа которого создала пожароопасную ситуацию. Тучи над ним сгущались, но всё обошлось – он попал под амнистию в связи с приближающимся юбилеем республики. Дочь Ольги Вячеславовны, недовольная результатами расследования, пыталась достучаться в самые верха, но ничего не добилась.