Зов. Глава шестая.

ЗОВ

Повесть

Глава шестая

День клонился к вечеру. Мы с Амиго поднялись со своих шезлонгов и, недолго думая, решили пойти обратно в надежде ещё раз побывать в нашем отеле. И важно было успеть до темноты – даже мне стало понятно, сколь непредсказуемо это место, где утром я считался лишь новичком, по-детски возомнившим себя попаданцем в иной мир, только и способным помышлять о каком-то портале, что вернёт меня в привычную обстановку. Теперь же всерьёз думал о том, что таким порталом могла бы стать моя совесть.

– Амиго! – сказал я.

– Что? – сказал Амиго.

– Давай, колись! Теперь твоя очередь.

Испанец догадался, о чём я, и спокойно спросил:

– Хочешь, чтоб я в чём-то признался?

– Всего-то – чтобы ты показал пример, – усмехнулся я. – Ну, как позвать самого себя, да ещё и чтобы сработало.

Амиго понял. Мы шли не так быстро, как хотелось бы.

– Всего-то – о зове, – поправил он, подражая моим интонациям. – И ни слова больше…

– Посмотрим! – сказал я, невольно позаимствовав его давешний тон, но тут же осёкся и поспешил согласиться. – Конечно, таков был уговор.

– Ладно, лови! – отпарировал приятель и принялся за неспешный рассказ.

Я примолк. Мы подходили к тому самому пустырю, где случилось у меня видение.

– Меня позвала пожилая женщина, – начал Амиго. – Я её узнал. Лет десять тому я закончил школу, но давно уже работал. Родители помогли мне, и я купил мотоцикл, ну, с такими мощными выхлопными трубами… Неважно… В общем, на светофоре я, как положено, остановился. А она, отвлекшись на рычание моего байка, запнулась о бордюр и упала прямо на лицо. Как и водителю, пешеходу, знаешь ли, тоже не помешает осторожность. Я ничего не нарушил и мог ехать дальше. Однако бросил байк и кинулся на помощь несчастной. Подоспели другие люди. Женщина потеряла сознание. Голова и лицо разбиты. Кровь. Вызвали неотложку. Её увезли в больницу. А я уехал. Ни у кого ко мне не было никаких претензий. Никто даже не кивнул в мою сторону. Мама позже навещала ту женщину. Там была клиническая смерть. Но всё обошлось. Она выжила.

Я встал как вкопанный. От ужаса у меня подкосились ноги – приятель едва успел подхватить под мышки, чтобы мне не упасть. Устояв на ногах, я вперился испуганным взглядом в одну точку. Всё происходило на том пустыре. И я запомнил, о чём спросил тогда Амиго. Выглядел он тоже чем-то встревоженным.

– Кого? Кого ты видишь? – вскричал он. – Её? Но почему, почему ты? Я никого не вижу!

На нашем пути я увидел женщину лет семидесяти. Шрамы на её лице скрывали морщины. Видение длилось не более минуты. Я отчётливо видел глаза призрака. Казалось, они были устремлены на меня, но при этом взор женщины был каким-то отчуждённым. Призрак слегка покачивался из стороны в сторону, а потом рассыпался в прах и развеялся по ветру.

После этого мне ничего не пришлось рассказывать. Амиго и так всё понял, но какое-то время оставался в недоумении.

– Она исчезла? – спросил он. – Совсем?

Я кивнул.

– Но почему же она не рассыпалась тогда, при мне?

– Не знаю, – еле слышно ответил я. – Но, кажется, догадываюсь.

– Может, поделишься? – поинтересовался мой спутник.

– Поделюсь. Что же мне остаётся делать?

– Ну рассказывай, рассказывай! – нетерпеливо поторапливал приятель.– Это может быть важным. Ведь это – не зов. Не твой, то есть. Это мой зов. Мой, может быть, грех. Но ты, ты-то тут причём?

– Однажды, – начал я, – ехал я зимой на своём авто. И перед перекрёстком затормозил, чтобы пропустить пешехода. Пешеход посмотрел на меня, видимо, чтобы убедиться, что я остановился, и в этот самый момент поскользнулся на заледенелом асфальте и упал навзничь, ударившись затылком. К нему тотчас подбежали люди, чтобы помочь ему подняться. А я, чтобы не задерживать движение в час пик, поехал дальше.

– Да, да, – выслушав меня, заговорил Амиго. – Слыхал я здесь такую историю. У того парня что-то с глушителем не в порядке…

– У меня всё в порядке… – Перебил я. – Кажется… Хотя… Машина, конечно, была старая… Н-не знаю. Я ничего не нарушил.

– Но и забыть не можешь, – попытался улыбнуться Амиго.

– Я много чего не могу забыть, – почти огрызнулся я. – Например, не могу забыть, как много лет назад на остановке, торопясь в автобус, нечаянно ударил плечом в грудь женщины…

– Да, да! – в изумлении прокричал испанец. – У меня был зов. Женщина. Рак груди. В детстве ненароком чуть не сбил её с ног в метро. Мы с отцом ездили в Лондон. Незадолго до смерти она вдруг вспомнила тот случай и много думала об этом. Надеюсь, в твоём случае всё обошлось.

– Да, я тоже надеюсь. Хотя почему-то не так уж и редко мне приходится сталкиваться с такими больными. Много знакомых, знаешь ли. У них матери, сёстры... Бабушки. Ну и – то в больнице, то на похоронах. Да и немало чего похожего случалось – всего не упомнишь. Но в отличие от тебя, я не бросал свой байк, а благополучно проходил мимо.

– Не парься, амиго! – воскликнул Амиго. – Кто без греха! Вот и я... застрял. Надеюсь, хоть ты тут не задержишься!

Тем временем мы дошли до нашего отеля. Уже стемнело. Вот только спутник мой опять куда-то пропал. И я лишь услышал, или, может быть, мне почудилось:

– Бог милостив, Иван! Мы не сбились с пути.

«Откуда он знает моё имя?» – подумал я.

И вдруг почувствовал, будто что-то во мне изменилось. Например, стоило лишь подумать о бывших апартаментах, как тотчас же я очутился перед входной дверью. И запертая дверь не помешала мне оказаться внутри. И вот я уже стоял в комнате, облокотившись о детскую кроватку и чувствовал в ней спящего ребёнка. И знал, что в прихожей стояла коляска – мне даже не нужно было оглядываться, чтобы убедиться в этом. За приоткрытой дверью в спальню мерцал свет ночника. Оттуда раздавались приглушённые голоса. Очень тихо работал телевизор. Я машинально заглянул туда и увидел молодую пару. Женщина, казалось, заметила меня, но выглядело это так, будто увидела она кого-то знакомого. Поэтому ещё какое-то время продолжала, негромко смеясь, переговариваться с лежащим на кровати мужчиной. В руках у обоих было по стаканчику – это были одноразовые стаканчики из бара. Женщина отдала свой мужчине и, со смехом вскочив с кровати, быстро обулась, сказав, что пусть он досматривает свой боевик, а она сделает всё сама. Затем, подскочив к зеркалу, бегло себя осмотрела и шагнула в мою сторону. Я даже не успел отпрянуть. Еле слышно прошмыгнув чуть ли не сквозь меня, она на секунду задержалась у кроватки и крадучись вышла из номера. Сначала я очень удивился и не знал, что и подумать. Но мужчина тоже поднялся и, не обратив на меня внимания, прошёл на балкон. Почуяв табачный запах, я внезапно ощутил желание покурить. Желание оказалось столь сильным, что от невозможности его утолить я словно впал в забытьё. Но вскоре сам уже сидел на балконном стуле с горящей сигаретой в руке. А на столике лежала пачка сигарет, которые я курил в те дни, когда был здесь постояльцем. И понял, наконец, что новые постояльцы меня не видят и не слышат. Зато мне было слышно, как не раз ещё открывалась и закрывалась входная дверь. И я как-то совершенно перестал об этом думать, вполне осознав, что всё это для меня так же призрачно, как и для этих людей я был не более чем призрак. Постепенно умолкли звуки. А я всё сидел и бездумно наблюдал за непрерывно парящими совсем рядом суматошными стайками летучих мышей, иногда отвлекаясь от их суетливого мельтешения то на промелькнувшую в кустах кошку, то изредка вглядываясь в кажущиеся таинственными изваяниями причудливые формы старинного каменного фонтана, по видимому, давно заброшенного, но в ночной тиши да под уличным фонарём и прежде нередко манившего меня своим загадочным золотистым свечением. И как и раньше, нечаянно взглянул на его отражение в стеклянной балконной ограде... Тут же молниеносно вскочив со стула, налетел на стол, чуть не опрокинув его, и вплотную прильнув к ограде, насколько можно пристальней начал вглядываться в мёртвый фонтан. Однако не увидев чего хотел, снова устремил взор на его отражение. И в этом отражении ещё раз отчётливо разглядел Амиго, стоявшего посреди фонтана. Мне показалось, что он смотрел на меня недружелюбно, даже, пожалуй, злобно. Это меня ненадолго озадачило, но я тут же отвлёкся.

Проснулся я, как и вечером, сидя на балконе. Ранним утром уже было светло. И я чувствовал себя умиротворённым, как будто всё увиденное ночью было лишь мимолётным сном. Посмотрев на залив, заметил переплывающего через него человека. Но услыхав плач ребёнка и хлопоты суетящихся вокруг родителей, встал и, оказавшись рядом с молодой семьёй, подул на младенца, после чего тот сразу успокоился. Вернувшись на балкон, я вспомнил про пловца. Но другое воспоминание вдруг перебило, нахлывнув на меня с такой силой, что я не смог удержаться на ногах. Я сел и нервно закурил. И отчётливо прокрутил в памяти события утра последнего дня моего отдыха на Кипре.

( Продолжение следует )