едва успел запереть дверь квартиры.
Почти впритык к подъезду действительно стояла старенькая «Ява». Но не успел я хоть что-то вставить в отчаянную тираду Галины Сергеевны, как она куда-то пропала. Я же стоял и, почёсывая затылок, пялился на неизвестно откуда взявшийся мотоцикл. Минут через пять тётя Галя вернулась с Сеней, другим соседом, однокашником и старым другом отца Максима. Вот он-то, в натуре, настоящий байкер! Только его зачехленный байк, как всегда, стоял на парковке возле дома.
– Эх, и не фига себе! – искренне удивившись, воскликнул Сеня. – Откуда он?!.
Изумлённо посмотрел на меня, затем, оттащив мотоцикл от подъезда, подошёл к Галине Сергеевне и что-то ей сказал на ухо. Та мгновенно успокоилась и, уже значительно мягче взглянув на меня, повернулась и в задумчивости удалилась. Сеня отвёл меня в сторону, и я, не дожидаясь чего-нибудь неприятного, всё и выложил как на духу. Семён, конечно, меня выслушал. И, вроде бы, даже поверил, что к данной «Яве», как и вообще ко всем на свете мотоциклам, я не имею никакого отношения, однако вежливо, насколько у него обычно это получалось, предложил мне составить компанию как ему, так и этому злосчастному байку, и незамедлительно проследовать до храма.
У храма мы дождались отца Максима. Увидев мотоцикл, тот тоже не смог скрыть своего удивления. Переговорив со священником о чём-то в сторонке, Сеня оседлал «Яву» и укатил в неизвестном направлении. А батюшка пригласил меня немного пройтись.
И, конечно, мне вновь пришлось рассказать свою необычную историю. Тот молча выслушал и, лишь стоило мне открыть ворота и храм, въехал на своём «Транспортёре» на территорию и, ничего не сказав, отправился служить литургию. Я, как всегда, помогал. А после, за чаем, он поведал мне уже свою историю:
– Лет двадцать назад, когда я только что вернулся из армии и готовился к поступлению в семинарию, мы с Сенькой и другими ребятами собрались погонять на мотоциклах. А к нам в храм прислали на практику молоденького дьякона. Он напросился с нами. После прогулки я пошёл помогать батюшке… Ну, отцу Сергию. Но дьякон на службу не явился, хотя должен был служить каждый день. С друзьями я расстался как раз в момент, когда он, выпросив у Сеньки его тогдашнюю «Яву», захотел на ней прокатиться. Как там всё вышло, я в подробностях не знаю. Короче, он тогда мотоцикл разбил, где-то бросил и как-то смог уехать домой, в другой город, о чём сообщил потом по телефону. Звонил из больницы, что и подтвердил лечащий врач. Мотоцикл, понятное дело, пропал. Времена, сам знаешь, какие были. Ну и дьякон тот тоже больше у нас не появлялся. И теперь представь себе наше – моё и Семёна – удивление, когда через столько лет мотоцикл объявился целым и невредимым. Не знаю, что и думать. И сказать нечего. Так-то, брат! Ты не бойся! Сеня и его друзья, хоть по-своему и отмороженные, тебя не обидят. Кажется, Семён что-то понял из того, что я попытался ему сказать. Да мы и раньше о тебе говорили. С ребятами он всё уладит. И даже думаю, что вы подружитесь. Но твоя история, мягко говоря, странная. Ну да ладно. Я тебя знаю. Это главное.
– Да, дела. – сказал я. – Но, веришь ли, я и сам не в курсе, что это было. Хм, когда проснулся сегодня, первым делом решил, что приснилось всё... Да я и не знаю, с какой стороны к этой технике подходить! Впрочем, если верить тёте Гале… Она справедливая, на пустом месте кипишить не станет… Но ведь ты же, как и все в этом районе, – как облупленного меня знаете!.. И Сеня в первую очередь… Как я жил… Разве можно представить меня и… какие-то, там, мотоциклы?
– Конечно, – согласился отец Максим. – Всё так. И верю я тебе, слышишь? Хотя и трудно в такое поверить.
Но когда выходили из храма, на лавочке сидел давешний дедушка Дай хлебушка, а у ног его лежала та самая лохматая собака. Батюшка взглянул было на меня, усмехнувшись. Однако не смог удержаться, чтобы не добежать до трапезной и не принести кусок хлеба с маслом и стакан крепкого чая. Ну и я поискал кой-чего для собаки.
(Продолжение следует)
