Никто даже не спорит с тем, что алкоголизм – это плохо и это болезнь, которую нужно лечить, иначе человек пропадёт и перестанет быть человеком.
И наркомания.
И игромания.
А теперь ещё и компьютерная зависимость, когда мир реальный перестаёт быть для кого-то интересным и значимым, а нарисованная или кем-то созданная реальность воспринимается как единственно возможная и действительно представляющая ценность. Сетевые же откровения и «страсти» - это и есть подлинная жизнь, на которую стоит тратить чувства и время.
Лариса тоже так думала, а потому - читала. Много, всегда и с удовольствием.
Ведь быть книгочеем во все времена и у всех народов, особенно у нас на родине, считалось хорошим тоном. Ярослав Мудрый потому и получил своё прозвище, что владел самой большой в своё время библиотекой на Руси. А то, что «мы – самая читающая страна в мире», несколько десятилетий назад было одним из брендов одной шестой части Земли.
И это знала Лариса. Отчасти и поэтому была страстной поклонницей «живого мира книг».
Кроме всего прочего, «имеющий в руках цветы плохого совершить не может». Эта солоухинская строчка давно воспринималась ею как некая восточная мудрость, мантра, над смыслом и значением которой даже не думалось. Вполне довольно было приятной округлости слов, которые и рождали эту истину.
Лариса и жизнь свою мерила книгами…
Школа – это время, когда она прочла Дюма, Гюго и Мопассана. Рядом с этими славными именами были, конечно, и Толстой, Достоевский и Чехов.
Институт – время открытия для себя Булгакова, Платонова, «поэтов озёрной школы» и серебряного века.
А потом началась взрослая жизнь – пиршество ума и очарования Пушкиным, Лермонтовым и Надсоном. Яркие откровения Цветаевой и Ахматовой. Слёзы над Диккенсом и Саган. Рвущие душу откровения Сартра и Кафки.
Ах, как же прекрасна жизнь, в которой рядом с тобою есть книги Набокова и Бунина, Манна и Джойса, Фолкнера и Камю!..
А за окнами просторной родительской квартиры, в которой жила Лариса, сама по себе текла жизнь, мало интересная для неё.
Один за другим ушли из этой «игрушечной», некнижной жизни папа и мама. Лариса оплакала и отплакала.
Куда-то исчез Советский Союз, и появилась некая нелепица под новой аббревиатурой СНГ.
Этого Лариса почти не заметила, потому что читать продолжала дома и на производстве. Слава богу, работа это позволяла, ибо трудилась она в архиве учреждения, которое причудливо называлось «Контора по наблюдению за торфом», куда вообще люди со стороны заглядывали крайне редко.
А на скудость содержимого магазинных полок она как-то и внимания не обратила, потому что брала всегда для себя какую-нибудь колбасу, хлеб и яблоки. Когда же не было колбасы, то вполне годилась и килька в томате.
Очнулась Лариса только тогда, когда над нею в метро (она читала тогда протопопа Аввакума) прозвучал мужской голос. Это Андрей с нею разговаривал. Что он – Андрей, она узнала потом, ближе к вечеру, когда он спросил:
- Да, кстати, а как вас зовут?..
Невежливо было не поинтересоваться и его именем. Вот и узнала Лариса, что он – Андрей.
Сейчас же он говорил о том, что тоже был потрясён откровениями огнепального протопопа и особенно его судьбой, судьбой невероятного стоика и протестанта.
Они пробродили по городу допоздна, говоря о книгах. А потом, когда оба, кажется, проголодались, она предложила пойти к ней. Только по дороге нужно было зайти в магазин, чтобы купить какой-нибудь еды. Оказалось, что он тоже любит колбасу и яблоки.
Вечер прошёл чудесно…
Угнездившись в глубоких старых креслах, они читали, сидя напротив друг друга и изредка восклицая:
- Ты только послушай, какое великолепие!..
- Нет, это просто невозможно! Вот слушай!..
- Боже, как же хорошо!..
- Неужели люди могут так чувствовать!..
И такие чудесные вечера стали сначала их традицией, потом - семейной жизнью.
Очнулась Лариса только тогда, когда ей было давно уже за сорок.
Как-то поздно вечером, когда сумерки за окном стали столь густы, что в стёклах можно было видеть своё отражение, Андрей сказал:
- Знаешь, Лора, я устал… Пожалуй, пойду…
Он что-то ещё говорил, но Лариса не очень внимательно слушала, потому что тогда дочитывала Кобо Абэ «Женщина в песках». Только и ответила:
- Захлопни, пожалуйста, дверь.
И вновь погрузилась в чтение.
И он захлопнул. И ушёл. И больше не возвращался. Лариса сначала этого даже не заметила. Когда же заметила, то даже расстроилась. Немножко. Потому что теперь в магазин за едой снова нужно было ходить самой.
А когда, через несколько лет, Андрей умер и ей об этом сказали, то даже рассердилась. Но – немножко, потому что Андрей ведь был родной человек и нужно было идти на похороны, а она в это время читала Макса Фриша, герои которого жили размерено и тихо в Швейцарии, но главное действие происходило в головах персонажей…
|
