- Твою ни мать! - громыхнуло в полной тишине актового зала пограничной службы на Лубянке. Громыхнуло грубо и резко, как раскат грома в ясный летний беззаботный день.
Генерал, который восторженно говорил о неимоверных страшных усилиях по предотвращению утечки инфы о свободном проходе огромной банды боевиков через границу, осёкся. И, окинув гневным взглядом офицеров, собравшихся на сборы, удивлённо выдавил:
- Кто? Кто сказал?
Я, опустив пониже повинную голову, почувствовал десятки пар смешливых глаз, начавших буравить мой беззащитный дурной загривок.
Это мои коллеги, полковники-подполковники, представители Северо-Кавказского погрануправления, безошибочно, так их разэдак, определили источник смуты и матершины.
- Товарищ генерал! Это подполковник Ильин! - подскочил с места наш окружной чекист-особист полковник Ларин. - Разрешите нам выйти. Я доложу результат.
"Твою мать!" - глядя на чекиста, подумал я. - "Здесь вообще-то сборы кадровиков-замполитов. Чекистам вроде как нечего делать. Если только для парности отправили? Вон сидит кадровик майор Евгений Онегин. Наверное, для пары взяли и Ларина. Татьяна, его жена, по званию не подошла. Всё-таки прапорщик, не офицер".
Размышляя таким печальным образом, в сопровождении усиливающейся волны радостного гогота, я продрался сквозь ряды стульев и поплёлся к выходу.
Отойдя подальше по коридору, полковник раскурил долгожданную сигарку и уставил на меня немигающий гипнотический чекистский взор:
- Ты чё, твою мать, материшься?
- Привычка дурная. Вы же знаете! - повинно вздохнул я. - На всех совещаниях в Ставрополе смешу народ. Привычка такая. Сначала говорю, а потом думаю. В Москве тоже опростоволосился. Узбечку вчера обидел.
- Какую узбечку? - ещё пуще вытаращился Ларин.
- Да на почту зашёл. А впереди - узбечка. Фамилию называет. Сарымсакова. Ну я и перевёл на русский. Чеснокова, говорю. Она и обиделась. А чего обижаться, раз фамилия такая!
- Эт точно! - философски заметил особист. - Но расскажи-ка лучше, кого ты сейчас-то матюкнул. И самое главное, твою мать, зачем. Чем тебе генерал не понравился?
Пришлось напомнить полковнику о недавнем приключении, свалившемся на мою дурную голову в командировке.
Северная Осетия, надо сказать, считалась вполне благополучным местом для любых командировочных. И очень желанным, учитывая массовость расплодившихся по ущельям частных спиртзаводов.
Меня, посткора пограничной газеты, контрабандный грузинский спирт особо не интересовал. Поэтому, разрабатывая план моей командировки, замполит Владикавказского погранотряда полковник Мушинский предложил тему взаимодействия с армейцами:
- Ночью генералы из 58 Армии выезжают в Тарское, на полигон. И нас пригласили. Поедешь?
Как не поехать? Тема новая, давно газетой не касаемая. Так что будут мне одни только плюшки. С маком.
Ночью, чуть только я задремал, напившись с гостеприимным замполитом рюмок с чаем, труба позвала в поход.
В "Уазике" нас ехало четверо: мы с полковником Мушинским, да полковники из штаба 58 Армии.
Поначалу наш дрындулет тарахтел в середине колонны. Но чихающий гриппозный двигатель не позволил сохранять ритм движения, и мы, матюкая солдата-водителя, скатились в хвост колонны.
- БэТэР впереди идёт, прикрывает колонну. А мы - голые, как в бане. Голыми руками бери! - матерился один из армейцев, вглядываясь в тревожную хмурую черноту южной ночи. - Застрянем, никто, твою мать, не вспомнит!
- Ага! А боевики - тут как тут! - перекрывая шум чихающего мотора, подначивал его второй полковник.
- Накаркаешь, бл..дь! - то ли шутя, то ли серьёзно отвечал коллега.
И, обращаясь к солдату, раздраженно крикнул:
- Смотри, бл..дь, за поворот колонна ушла! Газуй, бл..дь! Догоняй!
Водитель, повинуясь полковничьим ЦэУ, сильно газовал. Но старый потрёпанный "Уаз" лишь тоскливо-виновато завывал, пытаясь влезть на крутой уклон скалистой узкой дороги.
И, виновато чихнув, мотор заглох. Окончательно.
Солдатик испуганно шмыгнул носом и открыл капот.
Раздосадованные, мы выскочили на светлеющую в ночи полоску горного серпантина. Армейцы немедленно приступили к матершинному трёхэтажному стимулированию бедолаги-солдата.
Нам же с полковником Мушинским оставалось лишь вглядываться в гирлянды далёких таинственных галактик, сверкающих-мигающих на чёрно-фиолетовом бархате небосвода.
От этого философского художественного созерцания нас отвлёк свет фар, показавшийся впереди, на недосягаемом для нашего древнего "Уаза" подъёме.
Была это, похоже, машина нашей колонны.
"Ещё один брат по несчастью! Вместе чиниться веселее!" - мелькнула злорадно-радостная несвоевременная мысль.
Но что это?
"Уазик", двигаясь задом наперёд, всё набирал скорость. И неожиданно, с визжащим противным звуком, врезался в скальный острый выступ.
Мы застыли, как соляные библейские столбы.
Дверца замершей машины распахнулась, и на дорогу вывалилось безжизненное тело в камуфляже.
- К бою! - взревел армейский полковник, бросаясь на острые камни дороги.
"Какое, к японской матери, к бою!" - вспыхнула раздраженная мысль. - "Мы ж без оружия!"
Однако скалы мрачно-сурово молчали.
Боевики, похоже, охотились за генералами. Поэтому расстреляли всего одну автомашину.
Молча и бесшумно расстреляли.
Нас же спас старый тарахтящий дрындулет, позволивший откатиться в хвост колонны.
Именно поэтому нас не перестреляли, как куропаток.
То, что угроза была реально-смертельная, мы поняли на следующий день.
Армейцы с большим удивлением констатировали наличие огромной банды, отлично вооруженной и натренированной. Взявшейся ниоткуда.
В жестоком бою, разгоревшемся возле ингушского села Галашки, федеральные силы потеряли более десятка человек убитыми. При этом боевики сбили вертолёт огневой поддержки "Ми-24", сожгли два БэТэРа.
Как потом выяснилось, огромная, численностью до 300 штыков, бандруппа Руслана Гелаева совершенно свободно перешла государственную границу на стыке Назрановского и Владикавказского пограничных отрядов.
Именно эту тайну и поминал генерал, хвастая страшными усилиями по сокрытию от глупого населения позорной инфы о причастности погранслужбы к проходу бандгруппы Гелаева.
Именно поэтому я матюкнулся, не сдержав эмоций.
Генерал ведь хвастал не усилиями по предотвращению свободного прохода банды, а тем, что информация об этом позорном факте не дошла до людей.
Как тут не матюкнуться?
Тем паче, меня самого эта инфа чуть не убила в той злосчастной поездке по горному серпантину!
- Всё равно материться нельзя! - наставительно пробурчал Ларин, выслушав мои антипатриотические доводы.
- Ну да! Вместо разбора ситуации - усилия по блокированию информации о проходе банды! - вспылил я. - А что говорил Директор Федеральной погранслужбы генерал армии Тоцкий? Утром выступал перед нами. И чётко сказал, что есть на зелёной фуражке громадное чёрное пятно! В том числе от прохода банды!
Пыхнув сигаретой, полковник достал из планшета какие-то листы:
- На, читай! Ты, как всегда, бежишь впереди паровоза. Это доклад о прорыве банды. Через час - моё выступление.
Пока полковничья сигарка отвлекала его, я успел прочесть удивительные вещи:
"Командованием 137 погранотряда решений по усилению охраны госграницы на участках застав на основе имеющейся информации не принималось.
Анализ исполнительской дисциплины показывает, что система доведения и организации исполнения распоряжений вышестоящих органов управления в 137 пого практически отсутствует, ответственные за исполнение должностные лица с резолюциями начальника погранотряда и его заместителей своевременно не ознакамливаются.
Так, несмотря на поставленные Врио начальником погранотряда конкретные задачи на распоряжение СКРУ от 4 сентября (которым доводилась конкретная информация, свидетельствующая о подготовке отрядов боевиков Гелаева общей численностью до 200 чел. к незаконному пересечению госграницы на участке 3 погз 137 пого и прорыву на территорию Чеченской Республики), его резолюции на штлг были доведены до исполнителей несвоевременно. И, соответственно, не были ими выполнены, а начальники погз вообще не информировались по указанной информации.
10 сентября в СКРУ поступила оперативная информация, подтвержденная взаимодействующими органами (ГРУ, ФСБ) о нарушении границы группой боевиков численностью до 10 человек на шондонском направлении (участок 3 погз 137 пого).
Несмотря на то, что по резолюции врио начальника 137 пого информацию необходимо было довести до начальников 3 и 4 погз, и коменданта погк "Торгим", реально она была направлена только на погк "Торгим".
Дополнительных войсковых мер по усилению охраны границы на данном направлении начальниками застав осуществлено не было.
Пограничные наряды по прикрытию стыка с 15 августа по 20 сентября не высылались.
Выводы:
1. серьезные просчёт, совершенные командованием 137 пого в оценке поступившей информации и выводов из неё.
2. Значительная потеря времени в ходе уточнения обстановки по участку 3 погз (с утра 14 сентября по 16 сентября) и непринятие эффективных мер по поиску и перехвату боевиков, информированию по обстановке взаимодействующих структур. Принимаемые в последующем меры и действия сил и средств 137 пого носили запоздалый характер (опаздывали на 1-2 суток).
3. Недобросовестное отношение отдельных должностных лиц из числа командования и офицеров погз 137 пого к служебным обязанностям, граничащее с преступной ХАЛАТНОСТЬЮ.
Так, обнаружив, место пребывания в приграничье значительного количества боевиков, оценив возможный их прорыв вглубь территории РФ в обход мест несения службы пограннарядами, старший ПгП "Бисир" ст. л-т Кузнецов не организовал поиск нарушителей границы.
Кроме того, офицеры 3 погз и ПгП"Бисир" отрицают сам факт их предварительного информирования об угрозе прорыва боевиков на охраняемом участке.
Взаимодействующие подразделения 58 армии, дислоцированные на участке погз, об изменениях обстановки также своевременно не информировались.
4. Некачественный осмотр места происшествия совместной оперативно-следственной группой УФСБ по РИ и ООД 137 пого по факту обнаружения признаков нахождения крупного бандформирования 15 и 16 сентября в ущелье Ханкол на участке 3 погз, неверные выводы, сделанные по результатам осмотра местности и представление начальникам своих управлений заведомо ЛОЖНЫХ данных позволило ввести в заблуждение командование СКРУ и руководство взаимодействующих органов о действительных намерениях боевиков.
6. Отсутствие должного взаимодействия между командованием 135 пого и подразделений Минобороны, дислоцированных на участке 3 заставы.
Так, боевики в течение 3 суток находились в непосредственной близости от мест дислокации ротно-тактической группы 58 армии и спецназа СКВО и временного опорного пункта".
- Всё понял? Через час услышишь более подробно! - прервал моё чтение полковник Ларин. И, выбросив окурок, пригласил меня в зал заседаний.
Однако полковник не сдержал полковничьего слова.
Никакого доклада не последовало.
Минут десять мы ожидали начала этого суперкритического выступления, пока не зашёл генерал-тыловик.
- План
Вдохновения!