женщина, почти кукла, которая приходила по знакомому адресу и ничего не чувствуя ложилась рядом с человеком, которого ненавидела и позволяла ему делать с собой все, что он хочет.
И в какой-то момент она поймала себя на мысли, что даже получает от этого какое-то странное волнующее извращенное ощущение - что эти руки - руки,которые били и пытали людей, подписывали смертные приговоры и расстрельные списки, по ночам нежно прикасаются к ней, гладят ее лицо, трогают волосы. А этот человек шепчет ей нежные слова и говорит, что привязался к ней, она стала ему дорога и что... возможно, он ее даже любит.
Так, безвольная, полубезумная, она стала любовницей Артемьева и встречалась с ним уже несколько месяцев. И была не в силах разорвать этот круг.
Город был небольшой и вскоре поползли слухи. Кто-то видел, как она выходит из квартиры Артемьева, как-то раз их даже видели вместе на улице.
Вскоре об этом узнали знакомые и соседи Веры.
Однажды она возвращалась домой, поднималась вверх по лестнице. И столкнулась с Маргаритой Павловной. Маргарита Павловна, Верина соседка - тридцатилетняя женщина, шла вниз по лестнице, ведя за руку пятилетнюю дочку. Раньше Вера часто общалась с ней, женщины заходили друг к другу в гости. Несколько месяцев назад мужа Маргариты Павловны, белогвардейца, арестовали и расстреляли. Да и она сама последние месяцы жила, постоянно ожидая собственного ареста.
- Здравствуйте, - тихо поздоровалась с ней Вера.
Маргарита Павловна подняла на нее глаза и промолчала. Вера почувствовала неловкость. Раньше Маргарита Павловна всегда приветливо здоровалась с ней, часто они даже останавливались, чтобы немного поболтать.
Вера опустила глаза под пристальным взглядом соседки и пошла вверх по лестнице, спиной чувствуя, что женщина продолжает смотреть ей вслед.
- Какая же Вы дрянь, Верочка, - вдруг услышала она голос Маргариты Павловны. Веру как-будто окатило ледяной водой. Она обернулась, схватившись рукой за перила.
- Зачем Вы это делаете? - спросила ее Маргарита, - Зачем? Неужели Вы забыли всех, кого они замучили и убили? И продолжают издеваться над еще живыми.
Забыли Сергея... Ведь он Вас так любил. А Вы...
Бог Вам судья, Вера.
И резко отвернувшись, женщина пошла вниз по лестнице, ведя за руку маленькую дочку.
Вера открыла дверь квартиры, едва попав ключом в замочную скважину. Бросила на пол сумочку и зарыдав, опустилась на холодный пол.
- Боже мой, - шептала она, - Ведь она права. Права во всём. Я порочная мерзкая дрянь. Я предала себя. Я предала Сергея... и случилось это в тот самый момент, когда я взяла в этом страшном кабинете бумажку с адресом. Нет мне прощения. Нет и не будет...никогда.
За два килограмма муки, золотое обручальное кольцо, золотую цепочку и серьги с бирюзой, Вере удалось приобрести на рынке пистолет. Сделала она это с большим трудом, город особо бдительно контролировался большевиками на предмет продажи и хранения оружия. Но всё-таки всё получилось и Вера впервые за последние несколько месяцев почувствовала радость.
"Скоро все закончится", - с каким-то облегчением подумала она. Пистолет был небольшой и удачно помещался в ее маленькую театральную сумочку.
Конечно, был риск, что уличный патруль остановит ее, а за обнаруженное оружие приговор у большевиков был один - расстрел. Но Вере было уже всё равно.
В один из вечеров, завернув пистолет в платок и положив в сумочку, она пришла к Артемьеву. Её палач открыл дверь и обнял ее, целуя в губы.
Как всегда.
Вера прошла в комнату, положив сумочку вместе с перчатками, на столик у кровати.
Была еще одна ночь любви. Любви палача и жертвы. Последняя. Когда Артемьев заснул, обняв ее, Вера лежала, глядя в темноту. Она так и не сомкнула глаз. "Только бы мне хватило сил" - думала она, беззвучно шевеля губами. - "Я знаю, это страшный грех. Но я не могу вынести, чтобы этот человек жил. Он должен умереть".
Ночь прошла и вскоре сквозь шторы забрезжили первые лучи солнца. Небо было ясным. Вера легко встала с кровати и медленно стала одеваться - пояс, чулки, белая блузка, юбка. Она встала перед зеркалом и расчесав свои красивые длинные волосы, заколола их шпильками, подняв наверх.
Затем она открыла сумочку, вынула завернутый в платок маленький черный пистолет, взвела курок.
Солнце уже почти взошло и его теплые лучи пытались пробиться сквозь тяжелую зеленую штору.
В одном месте, где штора примыкала к окну неплотно, солнечному лучу всё-таки удалось пробиться и на полу комнаты лежала живая светлая полоска.
"Уже совсем по-весеннему светит" - вдруг подумала Вера. И посмотрела на Артемьева. Он спал и лицо его во сне было безмятежно спокойным.
- Просыпайся, - громко и резко сказала она, подходя к кровати и дотрагиваясь до его плеча.
Артемьев что-то пробормотал, открыл глаза на мгновение и тут же закрыл опять.
- Проснись! - громко сказала Вера, тряся его за плечо.
Артемьев открыл глаза. Первое мгновение он ничего не понимал, но затем взгляд его приобрел осмысленность и он с тревогой посмотрел на Веру.
- Милая, что ты делаешь? - спросил он, резко сев в кровати - Зачем у тебя пистолет? И откуда он?
Вера сделала два шага назад и прицелилась в его голову. "Только бы рука не дрогнула" -подумала она.
- Я специально разбудила тебя, чтобы это сказать, - проговорила она, - Хотя, убить тебя во сне мне было бы проще. Я всё знала. Всё. Я знала, что Сергей уже давно был мертв. Ты убил его...
- Вера! - крикнул Артемьев, осознав всю опасность своего положения, - Не делай глупостей! Сергей сам убил себя. САМ! Ты понимаешь это?
- Нет. Его убил ты...Ты довел его до этого.
- Не делай глупостей, Верочка, - Артемьев протянул к ней руку, - Ну что ты?! У нас ведь всё хорошо. Ну что Сергей... Что?! Я люблю тебя, давай поженимся. Уедем отсюда. Хочешь, я брошу эту работу. Вера!....
Он попытался вскочить, но раздался выстрел.
Артемьев как-то удивленно посмотрел на нее и упал на кровать, на спину. Под ним на белом одеяле растекалось темное пятно.
Вера бросила пистолет на пол. Закрыла лицо ладонями. А сквозь зеленую штору пробивались лучи яркого, уже почти совсем весеннего солнца.
