Командировка в Женеву

Василь Василич летел в Женеву.
Вообще с Женевой ему везло: судьба заносила его в этот тихий, красивый город раз пятнадцать и всегда - в краткосрочные командировки. При этом он решительно не понимал вождя, писавшего в начале 20-го века из женевской эмиграции матушке: "Мы с Наденькой в Женеве. Мама, это такая дыра! Думаем перебраться в Париж..."
Вообще-то ВасВас (для краткости будем звать его так) не должен был лететь в Женеву. Туда намыливалось высокопоставленное лицо, однако в последний момент что-то там в верхах не сработало, и пришлось ехать ВасВасу. А направлялся он на сессию какого-то комитета Генконференции Международной организации труда (МОТ) для обсуждения проекта конвенции о контрактах на условиях подряда.
ВасВас в трудовых отношениях на условиях подряда ничего не смыслил и потому лихорадочно листал в самолете мотовские материалы, посвященные этому вопросу. Работать в МОТ было для него в новинку. ВасВас знал, что в этой организации все поделены на три части: правительство, работодателей (бизнесменов) и лиц наемного труда (трудящихся), коих обычно представляли профсоюзы. ВасВасу выпала честь выступить под бесславными знаменами "эксплуататоров", хотя из него бизнесмен был как из одного пластичного и пахучего вещества пуля.
... Самолет пошел на посадку, и ВасВас, ободренный парой сотен с половиной граммов чилийского красного сухого вина, пристегнулся и принялся наблюдать суровый альпийский пейзаж, величественно проплывавший в иллюминаторе. Самолет пробил облака. Взгляду открылись зеленые долины с островками красных черепичных крыш швейцарских или, может быть, еще баварских городков и узкие вытянутые овалы темно-синих горных озер. Когда самолет, еще более снизившись, заложил крутой вираж, в иллюминаторе на миг блеснула неширокая река ("Рона!" - подумалось ВасВасу).
Через пять минут ТУ-134 благополучно приземлился, а еще через четверть часа ВасВас вышел в зал прилета женевского аэропорта, где к нему тут же подошел невысокий с залысинами мужчина.
"Василь Василич?"- дружески улыбаясь, спросил мужчина, и ВасВас сразу и безотчетно проникся к нему симпатией. Мужчину звали Олегом, он отрекомендовался координатором российской делегации на Генконференции и был сама любезность.
"Вы устали с дороги, Василь Василич, - мягко заметил Олег,- вам надо отдохнуть. Сегодня никакой работы. А вот завтра в восемь ноль-ноль жду вас на выходе из гостиницы." ВасВас не стал возражать. Его погрузили в машину российской миссии при ООН, и отвезли в знакомый ему "Лоншам" или, как в шутку ВасВас называл эту гостиницу, "Лонг шнапс". Хорошо отоспавшись в номере и придя к выводу, что Олег с его неброской наружностью, обаянием и умением завоевывать расположение незнакомых людей, "точно кагэбэшник", ВасВас перекусил тем, что послала жена, и отправился гулять по такой знакомой ему Женеве.
Всякий раз, когда он бывал в Женеве, его тянуло к озеру, к церкви в старом городе, в которой сохранился стул, на коем сиживал сам Кальвин; к башне с мемориальной доской, где красовался отрывок на латыни из "Записок о Галльской войне" Цезаря и упоминалась "Кинава" - римский форпост в Альпах. Всякий раз его восхищал женевский фонтан - водяной столб, бивший на пятнадцатиметровую высоту недалеко от берега. Подобный фонтан ВасВас видел на Ист-Ривер в Нью-Йорке, а недавно нечто подобное появилось и в его родной Москве. Наконец, всякий раз его завораживала красота Юрского хребта с одной стороны озера и великолепие панорамы Альп с другой. Своего рода жемчужиной этой страны гор являлся "японский Монблан" - красивый заснеженный пик, хорошо видный из огромных окон кафетерия Дворца наций, где ВасВас любил посмаковать местное пивко "Кардинал". "Японским" же гору обозвали потому, что настоящий Монблан из Женевы почти не виден (а когда виден, значит жди ненастья). Однако любознательные и многочисленные японские туристы так часто спрашивали уставших от иностранцев аборигенов "Это Монблан?", что те стали резко и недовольно отвечать им "Монблан, Монблан" (только отвяжитесь!).
В месте, где из Женевского озера, бурля зеленоватой, пахнущей водорослями водой, вытекала Рона, ВасВас полюбовался островом Руссо и про себя отметил, что на нем появилось увеселительное заведение под претенциозной вывеской "Философия страсти".
Погуляв допоздна по Женеве и зайдя по привычке в здешние универмаги "Плясетт" и "Гран Пассаж", ВасВас вернулся в гостиницу, посмотрел телик, прочел на ночь мотовские бумаги про труд на условиях подряда и счастливо забылся в объятиях Морфея. "Жаль, что не остановился в "Отель-де-ля-Пэ",- засыпая, подумал он,- там из окна прекрасный вид на озеро..., и машины не так сильно гудят".
Дальше всё пошло как по маслу. Добрейший Олег, знавший, как оказалось, французский и польский языки, получил для ВасВаса аккредитацию и препроводил его в комитет, где разыгрывались прения по тексту конвенции о подрядных работах. ВасВаса представили руководительнице фракции работодателей и строго-настрого обязали приходить на все заседания комитета и голосовать так, как укажет эта самая руководительница. Работа у ВасВаса, как выяснилось, была "не бей лежачего". Надо было сидеть вместе со своей фракцией в зале заседаний, слушать скучнейшие пререкания спикеров своей и профсоюзной фракций и поднимать по знаку руководительницы руку при голосовании по текстам проектов статей конвенции. В перерывах ВасВаса находил Олег, и они вместе обедали в разноязыкой столовой Дворца Наций, или просто Пале, как называли Дворец российские дипломаты. Можно сказать, что ВасВас чем-то приглянулся Олегу, ибо Олег рассказал ему пару эпизодов из своей жизни и даже поведал, что разведен...
Работа в комитете близилась к завершению. В последний день командировки ВасВаса состоялось решающее голосование. Как потом рассказывал сведущий Олег, работодателям удалось пробить брешь в профсоюзной стене: нашелся ренегат-пролетарий, которого коварные эксплуататоры (кость им в горло!) задержали в буфете Пале и так накачали спиртным, что тот был не в состоянии найти зал заседаний и нужным образом проголосовать. Итак локальная победа была одержана, а работа - завершена!
"Ну что, Вася, есть предложение обмыть успех нашего безнадежного предприятия!"- подмигнув, предложил Олег. "Какие могут быть сомненья,"- бодро откликнулся ВасВас. Договорились встретиться вечером недалеко от вокзала, где, как таинственно сообщил Олег, il y a un endroit manifique!(есть одно чудное место!).
Сказано - сделано. В половине седьмого приятели уже сидели в плетеных креслах endroit manifique и уплетали мясо с красным вином. За разговором приятели уговорили еще одну бутылочку - красное вино хорошо пилось на свежем женевском воздухе. Олег рассказал смешную историю о советском разведчике, засланном в Женеву и спросившем в ресторане 100 грамм коньяку. Это была серьезная ошибка, ибо во франкоязычных странах коньяк пьют дозами по 25 грамм. Согласно версии Олега, разведчик вышел из ситуации следующим образом: заметив недоумение официанта, он, высокомерно бросил:"Провинция... Я покажу, как сейчас пьют в Париже! Принесите пять бокалов... принесли? - теперь налейте в каждый бокал по 20 грамм... Смотрите!" И наш герой лихо выпил все пять бокалов по очереди, не делая перерывов. "Вот как сейчас пьют коньяк в Париже!" Официант, по словам Олега, был ошеломлен и проникся к разведчику искренним уважением.
В свою очередь, ВасВас изложил симпатичному собеседнику свою смешную, как ему казалось, ресторанную историю. Как-то раз он оказался в Женеве с начальником своего начальника. Этот начальник соизволил в один из вечеров отведать "чего-нибудь рыбного". ВасВас, будучи не силен во французском, вычитал в меню, что дежурным рыбным блюдом является loup de mer. "Александр Георгиевич, - смущенно заметил он, - здесь есть кушанье "морской волк". Честно говоря, не знаю, что это такое." Начальник поморщился:"Нет, лучше уж пиццу." По возвращении в Москву ВасВас узнал, что "волк моря" - это cредних размеров серебристая рыбка с характерной продольной полоской от головы до хвоста. Ничего страшного или экзотического.
Настроение у приятелей было превосходное. Тянуло на подвиги. ВасВас неожиданно подмигнул и сказал:"А на острове Руссо в "Философии страсти" дают, между прочим, зажигательные венесуэльские танцы."
"Пошли, - голосом, нетерпящим возражений, заявил Олег.
В Женеве всё близко.
Слегка качаясь, "как корветы на хорошем ветре", Олег с ВасВасом довольно быстро пришли к искомому островному заведению. Перед ними предупредительно открыли дверь, и наша двоица "нырнула" по крутой лестнице, ведущей метров на десять вниз, в пропитанное сигаретным дымом помещение. Слева, за стойкой сидели трое мужчин, потягивавших шампанское, справа стояли диваны, украшенные сидевшими на них хорошенькими девушками. Далее помещение расширялось и было абсолютно пустым и темным. "Ну что, водочки?" бодро спросил Олег. ВасВас кивнул, и они заняли свободные места за стойкой. Бармен быстро их обслужил, а приятели столь же быстро приняли водку на грудь.
Вдруг откуда ни возьмись к Олегу и ВасВасу подсели две красотки. Та, что подсела к ВасВасу, была очень даже хороша: оливкого цвета кожа, влажные, карие глаза, аккуратный ротик и нос, густые черные волосы, изящные формы. Дамочка была в меру упитанной - женский тип, который особенно нравился ВасВасу. Олег предложил дамам водки, но дамы соглашались только на шампанское. "Хрен им, - прошептал Олег, наклонясь к уху ВасВаса,- здесь шампанское - по ломовой цене."
У ВасВаса кружилась голова. "Плохо дело," - мрачно констатировал он. "Зачем же я так напился?"- через некоторое время подумалось ему (совсем как Семен Семенычу из "Бриллиантовой руки").
"Его" девушка залопотала по-французски и нежно положила руку куда-то рядом с ВасВасиным пахом. ВасВас, уже неспособный говорить и понимать по-французски, стал мычать на английском. В этот момент в пустующем помещении зажегся свет, в центре зала появилась девушка с креольскими чертами лица, но в перьях и каком-то странном наряде, показавшимся ВасВасу индейским. Свет заморгал, послышалась латиноамериканская музыка, девушка стала танцевать.
Олег предложил вискаря, ВасВас высказался за джин с тоником. Не отрывая взгляда от танцовщицы, приятели стали маленькими глотками отпивать Олег - виски, ВасВас - джин. На своих дам они не обращали внимания, и те исчезли столь же неожиданно, сколь и появились. В какой-то момент свет зарябил как на дискотеке, а танцующая девушка сбросила свой индейский наряд.
"Идеальная фигура",- машинально заметил про себя стремительно пьянеющий ВасВас.
Вскоре действо закончилось, свет погас. К неудовольству ВасВаса к нему снова подсела "его" красотка.
"Во-первых я так нализался, что ничего не могу,- анализировал он.- А во-вторых на всё про всё у меня осталось сто франков."
Дело принимало угрожающий оборот: кружилась голова, хотелось упасть и заснуть. ВасВас вдруг заговорил по-испански, чем озадачил свою