Стрижка наголо сейчас, можно сказать, в тренде. И не только у мужиков, но и даже у особо продвинутых женщин. Во всяком случае, никого этим не удивишь.
А вот в советское время это было большой редкостью. Стригли под ноль или под Котовского, как тогда говорили, в основном только в принудительном порядке – либо новобранцев, либо осужденных…
И вот как-то на закате социализма встретил я в домжуре своего бывшего коллегу по газете Веню Ганевского – и еле узнал его. Чувак, у которого когда-то была огромная копна жестких, мелко вьющихся волос, теперь, словно зэк, был острижен наголо.
– Чего это ты с собой сделал?! – спросил я его с изумлением.
– Да… – ответил Веня как-то уклончиво, – надоели эти мои космы, хочется отдохнуть от них, освежиться…
Мы сели за свободный столик и заказали пива.
– Ну, не знаю, – продолжал озадаченно я. – Такая шикарная шевелюра была – и вдруг… Красивые волосы все-таки на то природой и даются, чтобы их отращивать, а не выстригать… Может, у тебя были какие-то медицинские причины?
– Нет никаких медицинских причин, – резко ответил Веня, отхлебывая пиво. – Причины другие…
– Ну так скажи, если не секрет…
Он крупными глотками допил свою кружку и выпалил: – Просто не хочу показывать, что я еврей… Понял?!
– Здрасти, – сказал я, – а то и так не знают. Ты же и по паспорту еврей, да и по фамилии нетрудно догадаться.
– К сожалению, это так. Но без волос это как-то меньше в глаза бросается. Я же езжу в командировки, с разными людьми общаюсь, я же им паспорт не показываю, ну а фамилии разные бывают… При мне теперь иной раз даже евреев поливают, анекдоты про них рассказывают, – сказал он довольный…
– Здорово! Ты прямо теперь, как разведчик, маскируешься…
– Да это разве маскировка?! Так, легкая имитация… Маскироваться всерьез надо было моим родителям – и записываться в паспорте как надо, и фамилию менять… Мало, что ли, таких!
– Ну, ты особо не прибедняйся, ты все-таки и вуз нормальный закончил, и в газету приличную устроился…
– По квоте, – грустно произнес он, поглаживая себя по лысой башке. – Ну и я все же учился хорошо, со способностями…
– Это так, – согласился я.
– Но в большие начальники, или куда-нибудь собкором за рубеж мне уж точно не пробиться, как ни стригись…
– Не переживай, всё образуется, – сказал я ему на прощание, хотя сам ничуть в это не верил.
Но – как ни удивительно! – через какие-то 10-12 лет всё и впрямь стало у нас в этом вопросе образовываться. Пятая графа приказала долго жить. И прятать свои вьющиеся волосы по такой вот неожиданной и смешной причине уже вряд ли кому-то придет в голову.
Жаль только, что Веня, как я слышал, не дожил до этих светлых времен. Так и умер, бедняга, стриженным наголо.
