Служили на одном из советских могучих ракетных кораблей два Лейтенанта. Артиллерист и Ракетчик, в головах которых бегали безумные тараканы одного вида. Служили добросовестно. Были не плохими ребятами, косячили, так вместе. Летали по кораблю, как бурундуки. Только низко-низко.
Жили в одной каюте, деля один срач, бачок умывальника без воды и одну парадку на двоих. Дружили. А куда денешься в многомесячном морском походе с пяти квадратных метров каюты, когда койки с пробковыми матрасами расположены одна над другой, а прыщ на лице одного становится родным для другого?
Вот написал с некоторой иронией и сарказмом о молодых корабельных офицерах и подумал, а ведь флотские лейтенанта - это необыкновенные, с детской чистотой сердец, люди. Они умеют соединять время и пространство. Хладнокровную отвагу - с житейской мудростью! Не зря же еще античный ученый Анахарсис сказал: «Есть три вида людей: живые, мертвые и те, что плавают по морям».
Сами посудите. Месяцы без берега и половой жизни в замкнутом ограниченном пространстве корабля в небольшом человеческом коллективе, где каждый знает друг о друге все. Характер, семью и любовницу, увлечения и триппер, горести и радости. Кто что ест, пьет, кого и как «любит». Недостатки и маленькие слабости каждого не замечаемые в обычной жизни - на море стократ преувеличиваются и становятся человеческими проблемами.
На корабле моряков постоянно сопровождают одни и те же боевые посты с ограниченным жизненным пространством. Шкалы аппаратуры, напоминают человеческие лица, а лица иногда похожи на изношенные приборы. Вахты четыре через четыре при спокойном и штормовом море, когда твердь палубы уходит вниз в бездну, а борщ, съеденный за обедом, наоборот пытается лезть наружу.
Вся жизнь на «железе» в различных электрических и магнитных полях, после чего заворачиваются не только мозги в трубочку, но и «гвардеец» начинает смотреть на полшестого. Мужские «колокольчики-бубенчики» от магнетронов звенят, как будильники. Это только маленькая толика того, что донимает моряка в плавании.
Тревоги, авралы, учения и тренировки и опять те же тренировки, учения, авралы, тревоги, сдачи курсовых задач. Все называется учебным, но люди действуют как в настоящем бою. Об учебном режиме знает только командир. Корабельная служба - дело коллективное. Это не в окопе одному сидеть. От действий или еще хуже - от бездействия одного могут пострадать все: от командира до матроса. Море ошибок не прощает, как бы мы его не любили.
Здесь нужен бетонный характер. На одном голом романтизме это мужское дело не вытянуть! Надо быть просто до безумия чокнутым и влюбленным до самозабвения в свое дело, не показывая другим и самому в это не веря. Морская служба дает минутное наслаждение, возлагает большие обязанности и обеспечивает пожизненные неприятности. Моряк, считаю, это не специальность, а диагноз!
Однажды, после очередных удачных артиллерийских стрельб Артиллерист спросил у товарища по каюте:
- Ну как?
- Да мне по хрену, я бы тоже так смог стрельнуть, как в лужу перднуть! - ответил Ракетчик, который любил держать в руках затухающий строб сигнала автопилота ракеты и интегралом подводной петли гистерезиса объяснять любовь к морю.
Артиллерист задумался и решил проверить товарища - хороший и надежный ли он друг? Одного ли вида тараканы у них в голове? Может ли он обидеться, если на него положить хрен?
Однажды вечером, когда оба лейтенанта были в каюте одни, Артиллерист закрыл «броняшку» на ключ и выключил телефон. Задраил иллюминатор, чтобы случайно не заглянул замполит, любитель на халяву шакалить у офицеров портвейн. Убрал со стола под подушку фотографию Главкома и достал из рундука заныканую от главного артиллериста корабля дежурную бутылку «шила» - неразбавленного спирта.
Обняв взглядом неуклюжую люминдевую кружку, плеснул в нее огненной воды и предложил Ракетчику:
- Пей! - а сам подумал: «Если он сначала мне предложит, то значит это настоящий друг. А если нет, то грош ему цена».
Пепельница в виде обрезанной гильзы от малокалиберного снаряда пришла в ужас: «Выпить кружку неразбавленного спирта? Это самоубийство! Хотя, что еще делать со спиртом, как не пить?»
Она не догадывалась, что моряки, потому и пьют из кружек, что в них не видно сколько налито.
Ракетчик же, посмотрев на сокамерника, как мать Тереза на замполита, выдохнул и, не задумываясь одним взмахом нимба над головой молча, бросил содержимое граненой кружки в рот. С удовлетворением крякнул. Обтер искусанные любовями губы, сразу обнесенные белым налетом, обшлагом замасленного кителя.
Артиллериста от стремительности поступка пробил шок, но товарищ после того, как проверил качество спирта, изрек как оракул:
- Спирт хороший, без бодяги! Пить не только можно, но и нужно!
Мораль притчи проста: Какими бы опытными, знающими и умными мы не были - не надо торопиться судить других. Спирт, как женщина, убеждает в дружбе без доказательств!
