Мы не поедем к бабушке. — Сказал Жека напрямую.
— Почему? — Спросил Костя.
— План изменился. Едем в Киев.
— Я не хочу никуда, я боюсь.
— Не бойся, я буду с тобой. Так надо, Костя. Иначе бандиты убьют меня, мою подругу и ещё одного человека.
Губы Костика задрожали, опустились, стало ясно, что он сейчас расплачется.
— Только не ныть. — Приказал Жека. — Можешь хоть ты меня не огорчать?
Костик шморгнул носом и отпил из стакана сок.
— Хорошо. — Сказал он, вытирая навернувшиеся слёзы.
Жека помассировал висок, сделал глоток сока, пожонглировал приборами, подвигал посуду на столе, и, не смотря на Костика, с трудом через «не могу» выдавил:
— Костя. — Мальчик поднял глаза на Жеку. — Ты извини, что я ору на тебя. Нервы в последнее время сдают.
Костя обижено посмотрел на нового друга и сказал:
— Извиняю.
Они наполнили желудки снедью, а кровь питательной химией. Жека напялил лямки рюкзака на плечи и уже собрались уйти прочь из кафе, но гостеприимность толстушки пожелала остаться лучшей, когда женщина закричала:
— Куда собрались? Посуду принесите!
Жека усмехнулся, сражённый отечественным сервисом, и подтолкнул Костика к столику, чтобы он тоже шевелился.
— Какая-то злая тётка. — Пробурчал Костик, складывая посуду на разнос.
Жека бросил косяк на Костю, потом в сторону стойки бара и сказал:
— Кафе не её, она просто здесь работает. Ей всё равно, что мы скажем про качество заведения. Могу забить на спор, что зарплата её тоже не устраивает.
Костик улыбнулся и шёпотом спросил:
— Спорим?
Жека округлил брови, удивляясь резкой смене Костиного настроения, улыбнулся и решил поддержать эту игру:
— Спорим. На что?
— На «сникерс».
— Так у тебя ж нет денег. — Подметил Жека.
— Я всё продумал. Если я выиграю, ты купишь мне «сникерс», а если проиграю, ты не купишь «сникерс». — Улыбнулся Костик.
Жека широко улыбнулся. Такую добрую улыбку у него Костик увидел первый раз за всё время их знакомства. Жека подумал, что это не так и плохо немного по-детски похулиганить.
— Хитрец. Ладно, договорились.
Они весело ударили по рукам, и пошли к стойке бара, оставить разносы с грязной посудой и остатками обглоданных куриных костей. Жека так проголодался, что обгрыз даже мягкие края трубчатых костей, на что Костик только скорчил отвратную физию. Толстушка перестала ходить, стала на одном месте, вытирая руки о фартук. Жека и Костик оставили разносы и, сдерживаясь от улыбок, разглядывали бар.
— Ещё что-нибудь? — Спросила толстушка.
— Есть «сникерс»? — Поинтересовался Жека, отводя взгляд подальше от коробки «сникерса». Толстушка надменно глянула на Жеку, а потом на коробку шоколадок прямо у него под носом на стойке бара и с издёвкой сказала:
— Нету.
— А это что? — Скорчил любознательность Костик, показывая на коробку.
— А чего тогда спрашиваете? — Проворчала толстуха.
— У вас, наверное, плохое настроение из-за маленькой зарплаты? — Спросил Жека.
Толстушка оказалась на удивление адекватной, чтобы ответить на такой нестандартный вопрос клиента, поэтому без обид и возмущений спокойно ответила, будто знала, что ребята поспорили:
— Не твоё дело. Это мой бар и мне решать какая зарплата. А судя по вашему виду, у вас её совсем нет.
Костик заулыбался. Жека повержено глянул на него сверху вниз и выложил на столешницу стойки деньги за «сникерс».
— Дайте «сникерс».
Толстушка фыркнула, взяла деньги и сказала:
— Коробка перед вами. — Она отвернулась и продолжила заниматься своими делами.
Костик демонстративно взял сладость из коробки, подмигнул Жеке и пошёл к выходу, попрощавшись с толстушкой.
Жека тоже сказал:
— До свидания.
На что услышал:
— Боже, упаси.
И пошёл за Костей, поправляя лямку рюкзака.
Возле кассы № 4 пришлось потоптаться в очереди, выслушивая недовольные речи о государственном беспределе, о повышении цен и коррупции. Словами народа, как устами ребёнка, глаголала истина на каждом углу, но её как всегда никто сверху не желает слышать, занимаясь сугубо обустройством собственного комфортненького гнёздышка и набиванием банковских счетов.
Потомившись в очереди, в окружении: приятной шатенки, разговорчивого толстого мужчины в очках и весёлого пенсионера, Жеке, после того как кассирша глянула на него не так как на остальных, всё же удалось купить билеты до Киева. И в потоке людей они свернули за ларёк с прессой и канцелярией в камеру хранения. Там Жека оставил посылку в ящике № 32 и с облегчением выдохнул, что избавился от калаша. Как гора с плеч.
Проходя мимо перронных торговых лавок с беляшами и хот-догами, мимо промоутеров компаний мобильной связи, кричащих во всю глотку таксистов и предприимчивых хозяев, сдающих посуточно жилплощадь для приезжих, Жека заметил патруль, который тоже заметил Жеку и немедленно увязался за ним хвостом. Жека понял, что его уже подали в розыск и нужно быстрее убраться из города. Во время оставил сумку с калашом. Теперь она не замедляет его, а калаш не соблазняет отсечь преследователей огнём.
— Костик, пошли быстрее. — Поторопил Жека, подталкивая Костю в спину.
Костик был так напуган случившимися событиями, что подобные слова воспринимал как сигнал тревоги и понимал, что нужно делать как говорит его новый друг, защищавший его такой высокой ценой. Костик сразу всполошился и задёргался, оглядываясь по сторонам.
— Что? — Спросил Костик.
— Спокойно, не дёргайся. Просто быстрее. У нас десятый вагон.
Костик оглянулся и встретился взглядом с молодым худощавым патрульным.
— Теперь ты останешься здесь? — Спросил Костик у Жеки. — За нами мусора.
Жека старался не выдавать Костику своего волнения о том, что он даже не догадывался, что будет делать, если они не успеют сесть в поезд. Но тут и гадать нечего. Его схватят и посадят в СИЗО, а Костика сдадут социальным службам, пока не объявятся родственники. По вокзалу объявили, что заканчивается посадка на поезд до Москвы, который стоял на соседнем пути с киевским поездом и, что началась посадка на киевский поезд. И у Жеки сразу нашлась идея, как улизнуть от патруля.
— Нет, Костя. Мы поедем вдвоём. — Сказал Жека. — Иди за мной.
Костик оценивающе посмотрел Жеке в лицо и обрадовано спросил:
— Правда? А если они нас поймают?
Жека остановился на секунду, сквозь очки глянул в наивные детские глаза Кости и сказал:
— Не поймают. И запомни, не мусора, а полицейские или, в крайнем случае, менты. Учись говорить как нормальный человек, а не уличная шпана. Мусора это грубо и не правильно. Не бери с меня плохой пример. Всё пошли.
Жека сам не понимал, откуда в нём проснулись эти воспитательские почти отцовские замашки. Наверное, не зря всю жизнь его любили дети. Несмотря на его холодный и чёрствый характер в глубине души Жека всё-таки добрый. А дети чувствуют искренность и отличают её от фальши. Жека потянул Костика за собой к московскому поезду и у двери в тамбур их встретил круглощёкий парнишка в униформе проводника.
— Ваши билеты? — Спросил он у Жеки.
— Мы провожающие. Опоздали. Наши уже в поезде. Мы только передать кое-что и сказать до свидания. — Придумал на ходу Жека.
— Только быстро. Поезд отправляется через 5 минут.
Жека бодро кивнул проводнику и дёрнул Костика за собой. Они проскочили тамбур и быстро двинули по ковровой дорожке вдоль открытых купе с копошащимися пассажирами. Костик едва успевал за широкими Жекиными шагами, но старался не отставать и не быть обузой.
— Куда мы идём? — Костик ничего ещё не понял.
— На поезд. — Коротко ответил Жека.
— Наш вон тот. — Никак не успокаивался Костик и тыкал через окно в поезд на соседнем пути.
— Я знаю. Умолкни и топай. — Продолжал Жека тянуть его за собой.
Они миновали вагон, и Жека остановился в тамбуре, оглянувшись назад. Он так и думал. Парочка патрульных шла за ними по следу и вошла в поезд. Жека заметил, как круглощёкий проводник показал пальцем, куда они с Костиком пошли. Тут в тамбур вошла расфуфыренная миловидная и, наверняка, молодящаяся в кругу подруг проводница средних лет и столкнулась с Жекой и Костиком.
— Вы едите или провожаете? — Спросил она.
— Мы провожаем. — Бодро заулыбался Жека и вдобавок, скорчив вежливого парня, пожелал. — Счастливенького пути!
— Спасибо. — Миленько улыбнулась женщина.
Жека и Костик спрыгнули на платформу, тут же смешались с людьми и подошли к поезду на Киев. Жека снял очки, достал из рюкзака кепку и нацепил её на макушку козырьком назад. Молодая симпатичная проводница брюнетка лет двадцати пяти явно была здесь не на своём месте, но по её настроению этого не скажешь. Ей бы в телике мелькать да на обложках журналов с её-то сияющим личиком и отточенной фигуркой без излишеств. Она с улыбочкой посмотрела билеты, но увидев Жекино синюшнее лицо, слегка нахмурилась, но как он понял с сочувствием.
— У вас 30 и 31 место, это в конце вагона.
— Это возле сортира? — Спросил Жека.
— Ага. — Смущённо улыбнулась девушка. — Неподалёку.
Жека заглянул в её карие глазки и еле заметно улыбнулся. Девушка вернула ему билет и что-то пометила в своём блокноте.
— Ну, один плюс. В очереди в туалет малой будет первым. Да, Костик? — Спросил Жека и ладонью взъерошил его волосы.
— Да. — Костик улыбнулся кареглазой проводнице с шикарным чёрным хвостом на голове, на что та улыбнулась в ответ.
Жека и Костик зашли в тамбур. Жека отпустил руку мальчишки и пропустил его вперёд по вагону. Жека хотел как можно быстрее затаиться в купе, чтобы не шагнуть прямо в цепкие лапы нашего «справедливого правосудия». Ему показалось, что проводница что-то заподозрила. Он видел в окно, как московский поезд тронулся, а облапошенные патрульные выскочили из него и растерянно выискивали знакомую фигуру в толпе. Не получилось у них сегодня выслужиться. Им ничего не оставалось, как идти в кассы и там по Жекиным данным пробивать, куда он взял билет. Потом сообщать машинистам, проводникам и на вокзальные посты, что в поезде разыскиваемый преступник.
К этому времени киевский поезд был уже далеко за городом, а Жека, пока Костик прилёг поспать, нарисовался в купе у милой проводницы Марии и остался, по-компанейски посидеть за стаканом чая до конечного пункта назначения города-героя Киева. Несмотря на пугающий вид Жеки и то, что они совершенно не знакомы, Маша почему-то охотно согласилась скоротать дорогу в его компании. Неужели Жекин магнетизм действует на девчонок в обход его внешнего вида? Нет, здесь что-то другое.
