Лета не было совсем, всё дождь и дождь. Не редкость, конечно, в морском климате, но чтобы так… И авария случилась из-за дождя.
Инна сидела на кушетке в больничном коридоре, крепко сцепив пальцы, чтобы не дрожали. Одна мысль молоточком стучала в мозгу: «Зачем Коля подарил Ромке мопед? Ведь я так была против. Не послушал. Что теперь будет?» Ромка потерял много крови, нужно срочное переливание. Что-то долго Николай не выходил от врача. Инна поёжилась. От этой неизвестности хотелось выть в голос.
Наконец появился муж. Его лицо было перекошено то ли страданием, то ли злобой. Инна подумала о самом худшем.
- Интересно, кто же отец твоего сына? – выплеснул Николай.
- Ромка жив? – Инна напряглась.
- Если кровь будет, выживет. Говори быстрее, кто отец.
- Ты что, Коля? Ты отец. Можешь любую экспертизу сделать, - Инна растерялась.
- Вот только сейчас, когда жизнь его на волоске, не надо мне лапшу на уши вешать. Звони его отцу, группа крови не простая. Тянуть нельзя.
В этот момент в коридор ворвалась закадычная подруга Пятра – плащ нараспашку, глаза горят. Откинула со лба мокрую прядь цвета спелой груши:
- Что с Ромкой?
- Переливание нужно, а подходящей крови нет, - зло ответил Николай. Инна увидела, что в глазу мужа лопнул сосуд, на него страшно было смотреть.
- Какая группа? – шёпотом спросила Пятра.
- Первая отрицательная, редкая.
- Иезус Мария! – Пятра облегченно вздохнула. – Веди к врачу. У меня как раз первая отрицательная.
- Вот вам и рояль в кустах, - Николай быстро зашагал к кабинету, Пятра бежала за ним.
Только сейчас до Инны дошло, почему так взбеленился муж. Это не рояль в кустах, тут другое. Она стала лихорадочно соображать, как выйти из тупиковой ситуации. И с Пятрой сейчас не посоветоваться. «Только бы всё обошлось с мальчиком, только бы обошлось, - не то молилась, не то заклинала Инна. – А всё этот дурацкий мопед».
Она не заметила, как подошёл муж. Он схватил Инну за руку и потащил к выходу.
- Я никуда не пойду, я должна быть рядом.
- Врач сказал, чтобы мы шли домой. После процедуры Роман будет спать. Опасность миновала. Завтра придём. Пошли, каяться будешь дома.
В квартиру Николай зашёл, не снимая ботинок, только ветровку скинул. Инна долго вешала плащ, снимала туфли, надевала тапочки, пытаясь оттянуть время разговора. Муж тигром рванулся к бару, сделал несколько больших глотков коньяка прямо из горлышка. Резко повернулся к Инне:
- Теперь колись! Кто отец?
- Ты. Он же на тебя так похож.
- Не держи меня за лоха. Как вы меня с Пятрой ловко подставили тогда! Потому ты в девяностые и уезжать из Литвы не стала. А я-то, дурак, повёлся. У мальчишки другая группа крови. Ни твоя, ни моя. Он у тебя что, ошибка генетики?
- Я пока не могу тебе ничего сказать, - Инна поджала губы.
- Тварь! – Николай отвесил жене пощечину, схватил ветровку и, со всего маху хлопнув дверью, выскочил из квартиры.
Инна подошла к окну и беззвучно заплакала. Пятнадцать лет назад ни она, ни Пятра не думали, что творили. Знала бы тогда, во что вляпывается. Списать авантюру можно лишь на молодость и незрелость и то с большой натяжкой.
Инна, 1985 год
Я ждала Пятру. Это было как раз в тот год, когда мы окончили школу и дружно не поступили в университет. Нам было по семнадцать, и на работу устроиться не могли, впрочем, не особо и хотели. Времени полно, а энергия била через край. Часто мы куролесили по городу или ездили купаться, иногда Пятра куда-то пропадала, а я запоем читала книги, потому как с личной жизнью что-то не складывалось. В тот день Пятра пришла вздрюченная, акцент проявлялся сильнее, когда её что-то волновало.
- Ты одна?
- Маман в поездке, - мама работала проводником.
- Я тебе сейчас скажу одну вещь. Сядь… - Я села. – Инка, я беременна.
- Э-а-э-а, - только и смогла проблеять я.
- Помнишь парней-морячков, после выпускного с ними познакомились? – я кивнула. – Так вот, у меня с Колей случился небольшой романчик. В общем, даже не знаю, как вышло, но у нас было всё.
- А мне почему ничего не рассказывала? – у меня наконец прорезался голос.
- Думала, тебе будет неприятно, ты ведь тоже глаз на Колю положила. Хотела тебя с кем-нибудь познакомить, а потом уже расколоться.
- Аборт будешь делать?
- С ума сошла? Я католичка. Да и мои личные принципы не позволяют убить жизнь во мне.
- Ша, Пятруччо! Можно припугнуть его, ты ведь несовершеннолетняя, пусть женится.
- Инка, ты что, моих предков не знаешь? Коля не католик. Я не могу быть беременна до замужества. Коля не может быть моим мужем.
- И что теперь?
- У меня есть план. И ты должна мне в этом помочь. План, сразу говорю, авантюрный. Если ты мне не поможешь, то я с позором вылечу из родного гнезда.
- Пятка, может, предки смирятся, ребёночек же будет.
- Не, Инка. С папиной сестрой они до сих пор не общаются, потому как не за католика замуж вышла. Пришлось ей ехать жить с мужем в российскую деревню. А Коля откуда? Я не хочу из Литвы уезжать в восточном направлении. Говори сразу, поможешь?
- Ты же моя подруга, Пятруччо. Если что-то от меня зависит, всё для тебя сделаю.
Я даже не сразу врубилась, чего от меня хочет Пятра, а потом пыталась отговорить её от авантюры, но она ничего не слушала. Мы закадычные подруги с первого класса, когда-то кровью поклялись не бросать друг друга в беде. И я согласилась.
***
Пятра смотрела на трубочки, по которым её кровяные тельца катились к мальчику, что лежал на соседней койке. Вот уже во второй раз она дарила жизнь этому мальчугану. Худенький, с задорными веснушками как у отца – похож на Николая, что там говорить. Только вихры его были намного светлее отцовских, сказывалась кровь прибалтов.
Вошла медсестра, проверила иголочки и трубочки. Обнадёживающе улыбнулась:
- Теперь всё будет хорошо. Вам не видно, а у мальчика краски на лице проявились, а то синюшный был, ужас. - Пятра моргнула. – Очень вы вовремя появились. У мальца второе рождение прям. Надо же, такая редкая группа крови… Отец-то как вызверился. Ох, жизнь, никогда не знаешь, куда кривая вывезет.
Медсестра поправила одеяло и вышла.
«Зачем только отец купил сыну этот мопед? Ведь предупреждали, что опасно, - думала Пятра, - но с Николаем разве поспоришь? Упёртый. До сих пор не понимаю, как тогда наш план сработал, и мы смогли женить его на Инке». Горячая волна слабости накатилась на Пятру. Она прикрыла глаза. Пятнадцать лет они с Инной не касались этой темы, с тех пор, как поклялись друг другу хранить тайну. Теперь с этим надо что-то делать.
А тогда они с Николаем пришли к Инке. Выпили дешёвого яблочного вина. Она подмешала снотворное в бокал. Утром Коля проснулся в Инкиной постели и, конечно, от соблазна не устоял. А через месяц девушки явились к нему права качать. Он как раз в спаренный рейс собирался. Посадить за совращение несовершеннолетней, может, и не посадили, а вот визы лишился бы наверняка.
Из всех укромных уголков подсознания, как тараканы на водопой, стали выползать воспоминания.
Пятра, 1985 год
Сначала я чуть с ума не сошла, когда поняла, что беременна. Кто жил в Литве и воспитывался в католической вере с младых ногтей, особенно, когда родители – ревностные католики, тот меня поймёт. Атеистка Инка не понимала. Но я всегда в нашем тандеме оставалась лидером. Если в дуэте двое первых, дуэт распадается. Красота её была ярче, но она всё равно обычно держалась в моей тени.
- Пойми ты, Инка, всё образуется, если ты мне поможешь. Родится ребёночек, ты будешь его матерью, Николай отцом. А я всегда рядом с вами. Не подкидывать же дитя посторонним.
- Пятка, неужели твоя вера тебе дороже малыша?
- Нет, конечно. Но на какое существование я обреку ребёнка, когда предки выгонят меня из дома? И ведь у Кольки ни кола, ни двора – между рейсами в гостинице для моряков живёт. А твоя сама мать-одиночка, она тебя простит.
- А что ты своим скажешь? - сдаваясь, выдохнула Инка.
- Ну, что с тобой в деревню поеду, помогать с младенцем. Христос учит ближним помогать.
- А если твоя тётка поймёт, кто есть кто?
- Откуда? Тётя Ванда ни разу не видела ни меня, ни даже фотографий. Если бы не бабушка, так я и адрес бы не знала. А бабуля перед смертью дочь разыскала, попросила меня в тайне от отца письмо написать. Не паникуй. В сельской больнице никто особо на фото в паспорте смотреть не будет, просто на какое-то время мы поменяемся, ты будешь Пятрой, а я Инной, тогда ребёночка на тебя запишут. Твоя мать знает, каково рожать без мужа, а так друзьям-соседям наплетёт, будто ты замуж вышла и уехала. Колька с рейса придёт, распишетесь по-тихому.
- А вот насчет Кольки поподробнее, пожалуйста. Чтобы мне его на себе женить, надо, по крайней мере, с ним переспать.
- Не вопрос. Это мы устроим.
- И отдашь мне его своими руками?
- Мне легче пожертвовать Колей, чем родителями. К тому же я полюбить его не успела, нравился просто. А в постель легла из любопытства, у тебя-то опыт уже был, а я всё в девочках ходила. Кстати, особой радости от этого не получила – вот только последствия расхлёбывать.
В общем, Инка согласилась, да и куда б она делась, кровью ведь клялись в вечной дружбе.
***
Николай в бешенстве выбежал из подъезда. Дождь не переставал. Ноги тотчас промокли. Сердце колотилось как ненормальное. Быстрым шагом он пошёл в сторону центра. «Это же надо было так лохануться, думал, девчонки-то молоденькие, не испорченные. А оно вон как обернулось», - мысли не давали ему покоя. Николай завернул в ближайший бар.
Он хорошо помнил, что у ребёнка группа крови должна совпадать с кем-то из родителей. За пятнадцать лет ни разу не усомнился в своём отцовстве: мальчик был так похож на него, только волосы светлые. Женился на Инне без любви, как говорится, по залёту, но привык. Женой Инна оказалась хорошей. В принципе, он не знал, что такое любовь, может, это и было то самое. Когда в море ходил, так скучал по ней. Красивых слов не говорил, но в душе нежность чувствовал. И вот всё насмарку. Сколько они пережили в начале девяностых! Пришлось бросить моря. Инка ни за что не захотела уезжать. Но ведь всё нормализовалось. Он выучил литовский, стал работать таксистом. А теперь что же?
Выпил в баре коньяка. Не брало. В магазине купил ещё бутылку. И пошёл к закадычной подруге выяснять отношения.
У Пятры был усталый вид. Она посмотрела сонными глазами, кивнула:
- Заходи. Я знала, что придёшь. Поговорим?
- Выпьем. Вся жизнь под откос. Твоя идея была беременную Инку под меня подложить?
- Не горячись. Я тебе всё расскажу. А тебе решать, как жить дальше.
Николай, 1985
Пятра ему нравилась. Красивая, жёлтые волосы как шёлк. И глаза янтарного цвета. Только какая-то холодная, что ли. Даже в постели он никаких чувств не уловил, а ведь был у неё первым мужчиной.
- Коля, помнишь девчонку, с которой я была, когда мы познакомились? Моя подруга Инка. Пойдём к ней? У неё мать в поездке, можно будет остаться.
- Пойдём, - с местом для «переспать» было туго, а тут такая возможность.
В магазине набрали дешёвого яблочного вина, мы его называли «Оболью». И выпили вроде немного, но что-то быстро я срубился.
Утром проснулся в чём мама родила, рядом девчонка. Не сразу и разобрался, что это не Пятра. Инка оказалась намного живее, мне даже понравилось. Потом я всё-таки спросил:
- А где Пятра?
- Она домой ушла. Обиделась.
- На что?
- Так ты весь вечер ко мне приставал. Ты мне тоже нравишься. Почему бы и нет? А она могла и
Да, нет девочки не пошутили, они просто выпутывались как могли от сложившихся
обстоятельств, в силу своего возраста и безысходности.
Вполне жизненная ситуация!
Главное- отец настоящий!
Вот сижу размышляю: какая мешанина в голове у подружки главной героини. Как сочетается вера в Бога и бурная разгульная молодость?
Авария чуть было не закончилась катастрофой для всех. Мог погибнуть мальчишка, семья могла распасться. Мальчик мог узнать правду...
Да уж... Рисковы дамы - Инна и Пятра. Хорошо то, что хорошо кончается.
Спасибо, Анна, за такое вдумчивое прочтение. Не особо-то Пятра верила в бога в отличие от родителей, тут больше традиции литовской семьи, да и решиться на первый аборт молоденькой девчонке сложновато. Когда она задумывала эту авантюру, конечно, не думала, как может всё обернуться.
Сюжет несколько фантастический, но рассказ сделан мастерски! Интересная форма, язык шикарный.
Хотелось бы знать:
Придя из рейса, Коля поинтересовался фотографиями беременной Инны? Остаётся только догадываться о заблаговременных манипуляциях с подушкой находчивых подружек перед камерой.))
Чего ждала 15(!) лет красавица Пятра, не выйдя за эти годы замуж и не родив второго ребёнка для себя?
Спасибо, Александр! Люблю, когда задают вопросы, значит, мимо рассказ не прошёл. Сюжет вполне жизненный, конечно, не для всех, потому как несколько авантюрный.
А зачем фотографии беременной Инны? Говорят, плохая примета - фотографироваться беременной. Коля был в спаренном рейсе (а это около года), когда пришёл, малыш уже родился.
А Пятра была рядом с сыном. Муки совести. А когда всё выплыло наружу - отпустило.
обстоятельств, в силу своего возраста и безысходности.
Вполне жизненная ситуация!
Главное- отец настоящий!