– Ты задолжал нам за службу, князь, – на Олега, насупив брови, хмуро смотрел Гуннар. – Мои воины вот уже который месяц не получают плату. Верни нам долг, и мы покинем тебя. Нас уже заждались дома.
Олег сидел на лавке и снизу вверх смотрел на заморского наёмника. Его требование было справедливо, но выполнить его князь не мог. От безысходности и злости Олег раздул ноздри и шумно потянул носом воздух.
– Нет сейчас серебра, – выдохнул князь и в раздражении ударил ладонями по своим коленям. – Казна пуста. Ты же знаешь, что хазары перекрыли все пути и не пускают купцов. Откуда взяться серебру?
– Это твоя забота, князь. Который год ты ведёшь войну с ними, да и подати с купцов больно высокие. Вот от этого купцы и не хотят торговать.
– Хазары наших купцов поборами облагают, а их, значит, не сметь?! – вскипел Олег.
– Не мне тебя учить, князь. Мы тебе служили честно. Отдай то, что нам причитается.
Олег сбавил тон:
– Ты же знаешь, что я на хазар собрался. Вместе с моими русами словене идут, кривичи, чудь, весь, меря… Войско большое, но без твоих опытных и обученных воинов мне ой как тяжко будет! Хочу я хазарские кочевья поворошить и заставить хазар купцов моих не притеснять. Добычу поимею и отдам тебе долг. Подожди…
– В бою голову сложить легко, – иронично скривил рот Гуннар. – А велика ли добыча может быть в хазарских кочевьях? Коней в ладьях домой не увезёшь. Хомуты да вонючие конские попоны?.. Так они даром не нужны. Отдай долг, князь!
– Нет у меня сейчас серебра, – вздохнул Олег, – кончилось. Хочешь, возьми пушниной. Вдвойне больше дам.
Настороженность во взгляде Гуннара пропала, и он согласно кивнул головой:
– Хорошо, возьму.
Олег встал, подошёл к двери и, открыв её, громко крикнул:
– Эй, кто там! Позовите ключника!
Появившемуся ключнику, кивнув головой в сторону Гуннара, он властно приказал:
– В счёт платы за службу отдашь ему и его воинам меха. Дай вдвойне, чем они заслужили.
– Но, княже… – растерянно смотрел на Олега ключник.
– Я сказал – отдать! – князь повысил голос, и ключник попятился к двери.
– Честный ты, князь. С тобой приятно иметь дело. Появится серебро – зови! А пока прощай. Удачи тебе! – Гуннар повернулся и вышел вслед за ключником.
– Серебро!.. Где ж его взять-то? – Олег смотрел на закрытую дверь, за которой скрылся воевода заморских наёмников. – Меха что?! Со временем в труху превратятся, а серебро… А-а! – В раздражении вскрикнул он и изо всей силы ударил кулаком по столу.
Дверь скрипнула, и из-за неё выглянуло знакомое лицо и испуганно взглянуло на князя.
– Зорян! – изумился Олег. – А я тебя к зиме ждал. Заходи, рассказывай: удалось тебе попасть в Царь-град? Много наторговал?..
В дверь протиснулся худой и высокий человек с длинной, но узкой бородой. Он присел за стол напротив князя и удручённо повертел головой:
– До Царь-града я не добрался и особого прибытку не поимел. Не пустил меня туда князь Аскольд.
– Какой он князь! – возмутился Олег. – Не княжеского он рода, и не по чину он место это занял. Из черни он.
– Князь, не князь – не моё это дело, – развёл руками Зорян. – Его народ так называет. Но меня он дальше града Киева не пустил. Пришлось мне свой товар там распродать. А с Царь-градом Аскольд торгует. Много их товара в Киеве продаётся: и парча, и вино хмельное, и пряности, и посуда разукрашенная, и фрукты дивные. И в Царь-град немало товара везут: и кожу, и меха, и зерно… У купцов от этой торговли и серебро, и злато имеется.
– И золото?.. – заинтересовался Олег.
– И золото.
– Та-ак, – в задумчивости произнёс князь. – А Киев большой град?
– Град обширный, раскинулся на холмах на высоком берегу. Народу там тьма, тысяч двадцать, не меньше. Одних хазар там больше половины.
– Хазары там?! – встрепенулся Олег. – И что же, мирно уживается с ними Аскольд?
– А чего ему?.. Торговцы да ремесленники, а если и есть хазарские воины, то они в дружине Аскольдовой да у Дира.
– Вот как… Выходит, что мир с хазарами у него.
– Рассказывали, что поначалу сражался он с хазарами, бил их, а потом, вроде, замирился с ними. Говорят, что даже их веру принял.
– От веры отцов отказался! – в негодовании скривил губы Олег. – Спокойной жизни ему захотелось! Ради этого он воинов Рюрика у себя привечал?
– Да нет, воевал он раньше много: с хазарами, с древлянами и с уличами. А как побил печенегов, так с хазарами замирился и походом на Царь-град ходил.
– Побили его там?
– Рассказывали, что народ там изнеженный и к битве не больно охоч. Войско их во главе с царём в то время в поход ушло, но град взять не удалось: больно стены там высокие и мощные. Дружина Аскольда на двухстах ладьях подплыла к Царь-граду, осадила город, предместья разорила, жителей побила. Никого не жалел Аскольд: ни стариков, ни женщин, ни детей. Реки крови тогда текли. Колодцы были завалены мёртвыми телами. Подступился он с войском к Царь-граду, насыпал он насыпь вровень со стенами и приготовился к приступу. Пожалел тогда царь свой народ, не захотел его погибели и миром решил поладить с Аскольдом. Преподнёс он ему дары бесчисленные и разрешил торговать купцам Аскольда в Царь-граде беспошлинно. От этой торговли и потекло серебро Аскольду в казну. – Зорян с сожалением поджал губы и вздохнул. – А нас, значит, торговать в Царь-град не пропускает.
– Та-ак! – Олег в раздражении начал легонько стучать кулаком по столешнице. – Обложили со всех сторон: с одной стороны хазары к сарацинам путь перекрыли, с другой – Аскольд вместе с хазарами к грекам не пускает. И там, и там – хазары. Так совсем у нас торговля исчахнет. Зорян, скажи: после того, как Аскольд с Царь-градом ряд уладил, много приходилось ему в походы ходить?
– Бают, что много раз он хазарам помогал. В войне с болгарами его сын погиб. Его дружина на ладьях даже на Абескун1 ходила.
– Вот значит как: врагов наших – хазар в союзники взял и помогает им! А может он данник их?
– Не похоже, – замотал головой Зорян. – Аскольд у хазар в почёте.
– Ясно одно, что дружина у Аскольда боевая, не застоялась. Велика ли она?
– Того не ведаю, но судя по воинам, что в Киеве по улицам шастают, побольше твоей дружины.
Князь встал и прошёлся по комнате:
– Ладно. Много земель и племён у него во владении?
– И этого не ведаю, – развёл руками Зорян. – Одно слышал, что поляне и древляне с ним.
– Самого Аскольда видел?
– А как же! Видел несколько раз.
– Хазары с ним были?
– Он их к себе так близко не подпускает.
– К граду Киеву путь расскажи…
– Вначале Ильмень-озеро переплыть, затем по реке Ловать. Там волок преодолеть, и по притокам из одной реки в другую до следующего волока. А там уж и Днепр! По Днепру мимо Смоленска и Любеча проплывёшь, а там уж и Киев.
– Да-а, не зная путь, не доплывёшь. В Смоленске и Любече хазары есть?
– Смоленск – город кривичей. Хазары к нему не раз к нему подступали, да не солоно хлебавши уходили. Укреплён он больно, не подступиться. Аскольд и Дир с дружинами, когда мимо шли, обошли его стороной. Кривичи – воины стойкие.
– Это я знаю.
– Любеч – город северян, а северяне хазарам дань платят. В граде есть хазарский мытник с небольшой дружиной. Вот он по округе града дань и собирает.
– Вот что, – Олег сел перед Зоряном, – ты мою дружину к граду Киеву поведёшь.
– Ты чего задумал-то, князь? – округлил глаза Зорян.
– Хазары враги мне. На землю мою покушались – не вышло у них. Теперь задушить меня хотят: купцов не пускают. Аскольд ли хазар привечает, хазары ли его – мне это не ведомо. Одно ясно: он враг мне такой же, как и они. Хазар везде бить можно. Захвачу Киев-град – воткну нож в спину хазарского каганата. От Киева до Царь-града путь ближе, чем от Ладоги, а это для торговли выгодней. Не зря Аскольд там осел. Хитёр он, хитёр… Туда с дружиной переберусь и Игоря с собой возьму. Аскольд в Киеве меня не ждёт, а я как снег на голову с моими русами появлюсь.
– Так у него воинов больше.
– Его воины со мной биться не будут. Князь я для них.
– А вдруг посмеют?.. Боязно что-то.
Князь приблизил своё лицо к лицу Зоряна и зловеще зашептал:
– А ещё серебро у Аскольда в казне накопилось… Без серебра мне дружину не удержать. Знаешь сколько воинов к Аскольду перебежало? Захвачу Киев – вся торговля с Царь-градом в моих руках будет. Серебро рекой потечёт. Ты только к Киеву меня проведи. Хочешь торговать с Царьградом беспошлинно? – увидев согласный кивок Зоряна, продолжил. – Пять, нет, десять лет торговать будешь без пошлины. А Аскольда не бойся. Я чую, что без битвы обойдёмся. Мне лишняя кровь ни к чему.
