Обстоятельства

- Все не так, ты понимаешь? Все мимо. Ни одной мысли, сплошные жалобы и банальщина – дети выросли, невеста младше на девятнадцать лет, и она за границей, все время дергаюсь, что я не соответствую. Какая-то безнадега, депрессия. «Скитаюсь, и иллюзии теряю», как говорил поэт.

- Сублимируй, - ответила она.

- Не могу сублимировать, все пОшло, все было уже, ни одной свежей мысли, и, главное, все время мучаю себя мыслями про невесту – с кем, как, почему? Мне пятьдесят, и я хочу быть гражданином мира, - добавил он тихо. Я думал, все кошмары в прошлом, а они возрождаются. Как у отрубленной головы дракона вырастает новая.

И если бы мне предложили выбраться из обстоятельств, я бы, наверное, не смог.

- Ну давай, соберись, дорогой, просто пиши, помнишь девиз – ни дня без строчки? Пиши, а потом разберешься с обстоятельствами, и прочим.

- Понимаешь, нет драйва. Был Обломовым, стал Штольцем, но это не моя роль. Что делать? Я исписался?

- Я не знаю, может, просто перестать параноиться про девушку? Пусть живет себе, а ты живи своей жизнью. Пиши, ты же талант!

- Ага. Талант. Ничего стоящего за полгода. Редакторы в изумлении. Потом – она – мой статус, положение, молодость, визитная карточка моих обстоятельств.

- Не любовь?

- Слушай, ну это все старые понятия – любовь-нелюбовь, давай хватит, а?

- Давай, хватит, - согласилась она и исчезла.

Ночью невеста написала, что хочет взять тайм-аут… ну что ж… обстоятельства...

Утром писатель пошел в редакцию, не предвидя в посещении ничего хорошего.

- Инна Сергеевна, - представилась дама, которую он не видел раньше, - Иван Николаевич в отпуске, и я занимаюсь вашим романом, если вы не против.

- Нет, нет, отчего же, - ответил он рассеяно и сел в кресло.

- Простите, у меня замечания, точнее вопросы.

Инна Сергеевна, надела очки и стала искать строчку в рукописи.

- А, вот. Вы говорите, что обстоятельства были всему виной. Но, - она подняла на него глаза, которые оказались невероятно синего цвета, - по-моему, обстоятельства не могут выявить в человеке то, чего в нем никогда не было? Как вы думаете? - она продолжали смотреть в текст, а он – на ее идеальный пробор, разделяющий ее черно-синие волосы на два крыла.

«Да она же красавица, черт побери», - вдруг подумалось ему, и сердце забилось в учащенном ритме.

- Я подумаю, Инна Сергеевна,- сказал он, - не хотите ли пообедать?

Девушка серьезно посмотрела на часы и ответила – да, через полчаса. --Смотрите, вот у вас главный герой вроде бы сильный человек, но раскисает от неудачи с мамой. Нелогично? На самом деле мама вела его всю жизнь, и сейчас ему надо избавиться от ее образа, чтобы поверить в то, что он все сделал сам. Нет? – она опять посмотрела на него в упор.

- Не знаю, - потерялся он,- а что вы думаете об этом?

- Я думаю, что мама всю жизнь играла им, как компьютерным героем, и пришло время заявить о себе как о самостоятельной единице. Нет?

- Да,- выдохнул он.

Писатель и Инна Сергеевна отправились на обед. Он терялся, как мальчишка, она была необыкновенно собрана, деловита и профессиональна. Обсудив все нюансы романа, она засобиралась домой.

- Я провожу вас, Инна Сергеевна? – почти жалко спросил писатель.

- Конечно, я живу на Котельнической, пройдемся.

- Простите за фривольность, вы замужем? – как в омут нырнул писатель.

Инна рассмеялась искренне и задорно.

- Ну, допустим, да, и что?

- Но тогда я не смогу за вами ухаживать,- отчаянно ответил он.

- Не беспокойтесь, я одна, так сложились обстоятельства, - улыбнулась Инна, - не возражаю против шампанского и фруктов.

Три дня писатель и редактор правили сомнительный роман, три дня они страстно спорили и также страстно любили друг друга. Три дня их жизнь была раем. На четвертый день, когда роман был отредактирован, писатель не нашел Инну Сергеевну в приемной…

Муза улыбнулась, расставила акценты, и полетела дальше по своим делам, не взирая на обстоятельства.