- Петька, да ты явно рехнулся! – негодованию Василия не было предела. – Я, конечно, понимаю, что президентские гранты – это заманчиво, но чтобы вот так откровенно лебезить!
- Ну, что делать, дружище? Сам знаешь, такова жизнь: хочешь жить – умей вертеться! А для нас, скульпторов, без творений из камня нет жизни.
- Ну, а кто тебе не даёт творить? Что, без подхалимажа никак невозможно?
- Творить-то возможно, но разве забвение для скульптора не хуже смерти? У меня есть реальный шанс получить грант и прославиться, и я его не упущу. Ладно, Вась, мне пора, чао!
Когда Пётр ушёл, Василий разочарованно вздохнул. Что сталось с его другом? Ведь был нормальным человеком. Со школы за одной партой сидели, студентами ходили на митинги оппозиции, а когда на Василия завели уголовное дело по «дадинской» статье, трудно было сыскать более преданного друга, чем Пётр. А теперь вдруг решил принять участие в конкурсе скульптуры и в качестве конкурсной работы высечь из камня святого апостола Петра с головой президента. Того самого президента, которого называл не иначе как «ущербным карликом». Неужели жажда выигрыша и материального вознаграждения может вот так враз изменить человека до неузнаваемости? Василий не понимал, как сможет общаться с Петром после этого?
Через две недели Пётр сам позвонил.
- Слушай, дружище, у меня такая новость, что закачаешься! – сообщил он радостным тоном. – Я доделал статую. Приходи глянуть.
Только вежливость и нежелание обидеть Петра заставили Василий прийти к нему домой. Пригласив гостя в свой кабинет, счастливый скульптор откинул покрывало со своей новой работы. Перед удивлённым Василием тут же предстал…
- С каких это пор наш «любимый» президент стал похож на Осипа Мандельштама? – поинтересовался он с иронией.
- Так это Мандельштам и есть. Моя конкурсная работа. Как тебе?
- Супер! Значит, с президентом в виде апостола передумал?
- Даже не собирался. Что я, по-твоему, совсем с катушек слетел? Просто когда заливали колокола, в старину говорили всякую хрень, ну, чтобы лучше получились. Вот я тоже решил воспользоваться старой приметой.
