Рюмину-Достоевскому и с размаху ударил по правому плечу. Топор был свежезаточенный, коричневый рукав с шевелящимися и торчащими из него сосисками упал на пол. Прозаик не успел даже закричать, как Вася отточенным и привычным движением тюкнул его обухом по макушке, и грузное тело осело, расплывшись по стулу.
Вася подошел к удивленно уставившейся на Рюмина-Достоевского поэтессе.
- Лидия Авангардовна, а где у вас душа? Ну, та, которой вы пишете? – спросил Вася.
Поэтесса посмотрела ему в глаза и беззвучно, как рыба, раскрыла рот, видимо пытаясь что-то ответить.
- Ну… Предположим, что здесь, - сказал Вася вгоняя снизу топор ей в живот. – И до сюда, - продолжил он, разворачиваясь и пропарывая ее до горла.
Поэтесса упала на пол за спиной Васи. Юля вытащила платок и промокнула Васе лоб от пота и нескольких капелек крови.
- А где Строчило? – спросил он.
Оконная рама чуть-чуть раскачивалась.
Они легли на подоконник и выглянули вниз. На асфальте лежало тело в синей водолазке.
- А он выжить не мог? – озабоченно спросил Вася.
- Седьмой этаж все-таки, - ответила Юля, сплевывая жвачку вниз. – Но я уточню, дай топор.
Уже в дверях Вася ее окликнул.
- Как вернешься, почисти пожалуйста почту от писем победителей и сайт от их работ. Да… И выложи объявление о начале нового конкурса.
- Конечно, Вася, - сказала Юля и вышла, волоча за собой топор.
