Suum Cuique (Глава 4)

Глава 4.
Тайна Лилит.

Мира без труда нашла нужный адрес. Особняк отца Валерия выделялся среди мелких частных домишек, которые окружали его со всех сторон. Ярко-голубая черепица, огромные массивные металлические двери, скульптуры бодрствующих львов на мраморном крыльце, которые являлись слегка неудачной копией львов у Воронцовского. При этом Мира, как не старалась, не нашла ни одного признака, что это именно дом священника. «Хоть бы где крест поставили…» - мелькнуло у нее в мыслях, когда девушка поднималась по пафосным ступенькам. Неподалеку от него находился «дом божий», который даже уступал в пышности обиталищу священника. Вдруг Мира заметила подъезжающий к дому черный «джип» с интересными номерами. Из него вышел водитель в форме и открыл дверь задней двери. Оттуда вышел мужчина в элегантной черной сутане. Девушка обратила внимание, что волосы у священника какие-то неестественно черные, с ярко-седой прядью, которая причудливо выделялась в идеально уложенной прическе. «Ни фига себе, служитель божий…  я тоже хотела бы иметь такую зарплату…» - подумала Мира, разглядывая джип. Мужчина заметил Миру и приблизился к ней.
- Здравствуйте, вы по поводу интервью? Я – отец Валерий.
- Здравствуйте…эээ… батюшка, - да, я по поводу интервью.
- Пройдемте в дом, Ирочка сделает вам чай.

Мира с опаской вошла в жилище отца Валерия, отмечая, что внутреннее убранство вполне отвечает внешнему. Дорогая мебель, декоративный камин, шкура какого-то животного на полу, вместо коврика, пару икон на стенах, для разнообразия.
- Присаживайтесь, - отец Валерий любезно предоставил Мире большое мягкое кожаное кресло.
В гостиную зашла девушка, блондинка, лет двадцати, в милом костюмчике горничной, в коротковатой юбке, которая подчеркивала длинные красивые ноги.
- Ирочка, принеси нам чай, - ласково попросил священник, и, как бы извиняясь за блондинку, добавил: - Это наша домработница. Матушке очень сложно ухаживать за домом одной. Ирочка ей помогает. Вечно твержу ей носить юбки длиннее… Но молодежь так редко слушает старших в наше время…
Дальше последовала проповедь, минут на пятнадцать, о важности послушания  прочих вещах  в этом стиле, аргументами из библии и вставок на церковнославянском из каких-то псалмов.
Мучения Миры закончились, когда Ирочка принесла поднос с чаем и печеньем.
- Ну, начнем интервью? – быстро предложила Мира, чтобы многословный отец Валерий не успел вставить слово. Только сейчас она поняла, что за все то время, пока она сидела и слушала разглагольствования, батюшка ни разу не попробовал поинтересоваться, как ее зовут. «Удивительно запущенная самовлюбленность!» - подумала девушка, доставая из маленькой сумочки диктофон и включая его.
- Ах, да, конечно, - священник принял позу и натянул улыбку аля «позирую для глянцевого журнала», - меня будут записывать? Это попадет на радио?
- Нет, это просто удобнее блокнота и ручки, - поспешила Мира успокоить резко напрягшегося батюшку. - Наша газета хочет показать вас ни как человека, возглавившего храм, а как мужа, отца, который разделяет все мирские беды и радости прихожан. Расскажите о вашей семье, отец Валерий.
- О, я очень привязан к моей семье. Жена и сын занимают одно из главных мест в моей жизни. Без их поддержки я бы не достиг всего, чего я достиг. Моя жена всегда была моим верным соратником. К сожалению, она покинула этот мир, перейдя к Господу нашему двадцать два года… Я до сих пор помню этот миг, у нее было такое одухотворенное лицо… Я так страдал. Для меня это была такая потеря!
Мира поспешила его перебить:
- А ваши дети? Как они перенесли утрату?
- Вы имеете ввиду моего сына, иеромонаха Кирилла, в миру Владимира?
- Ваш сын стал монахом?
- Он тяжело переживал смерть матери. Ему было уже семь лет… Любовь к Господу облегчила его страдания и он решил посвятить себя полностью служению церкви, отрекшись от всего мирского…
- А ваша дочь? – как бы невзначай спросила Мира.
- Дочь? Откуда вы знаете? – по выражению отца Валерия было видно, что упоминание о дочери повергло его в легкий ужас. Но надо отдать должное его самообладанию. Он быстро сориентировался и переспросил: - Вернее, какая дочь? Что вы имеете ввиду? У меня единственный сын… Жена долго болела, и Господь больше не подарил  нам детей…
- Как же, - девушка состроила удивленную мину, - мне дали ошибочные сведенья? Редакция предоставила мне информацию о том, что у вас двое детей. Сын Кирилл и дочь Рая.
- Ах… да… Речь идет о бедной сиротке, которую подбросили к нашему дому. Мы взяли ее на воспитание, но она не прожила и года… Слаба была очень, бедняжка… - отец Валерий говорил это, нервно ломая пальцы на руках и пытаясь перевести взгляд куда-то в пол, что явно свидетельствовало о его намерении скрыть правду. Потом он резко перевел тему на проповедь о важности помогать сирым и убогим.
Мире явно надоел этот цирк. Она вежливо выслушала проповедь до конца, пытаясь не зевать, встала со своего места и поспешила попрощаться с отцом Валерием, спросив, как бы случайно, в каком монастыре служит его сын. Услышав название и выяснив, что монастырь находится где-то под Севастополем, Мира вышла из дома батюшки со вздохом огромного облегчения.
«Нужно найти этот монастырь и поговорить с Кириллом, в миру Владимиром… Может, он скажет мне правду». Не успев далеко отойти от ворот особняка, Мира чуть не столкнулась со старушкой, которая куда-то явно спешила. Старушка подняла глаза на девушку и сразу поняла, что она вышла из дома святого отца. Бабулька вдруг схватила Миру за руки и страшным тревожным шепотом быстро произнесла:
- Уходи от этого дома, дочка! Беги! Это – нехороший дом! И в храм соседний не заходи, прости Господи. Все здесь проклято!
- Кем проклято? – спросила Мира, пытаясь высвободить руку из цепких ладоней старушки.
- Самой… - тут старушка осеклась, громко вскрикнула, будто увидев что-то страшное, и быстро убежала с глаз долой.
«Н-да…» - подумала Мира, потирая пострадавшую руку, - «Крепкая бабулька, синяк останется… Как все это странно… Нужно отправляться в Севастополь».

Поездку в Севастополь пришлось ненадолго отложить из-за загруженности в колледже, но Мира твердо уверилась, что она отправится туда, как только появится такая возможность, хотя сама толком не понимала, зачем ей это нужно.
Звонок от Раи стал для девушки неожиданностью. Уже целых две недели от нее было ни весточки, а тут, вечером, когда Мира проверяла стопки студенческих работ, раздался этот звонок, как гром среди ясного неба.
- Алло, Мира, привет, - голос в трубке был тихим и грустным, - Ты скучала?
- Привет, Рая, конечно скучала, - Мира не знала, плакать ей или радоваться этому звонку.
- Все в порядке? – спросила Рая.
- Да… Ты как?
- Я нормально…. – пауза, - Ты ничего не хочешь мне сказать?
- Ну… я скучаю, очень жду твоего приезда. Ты обещала… И не звонила так долго, я думала, ты меня забыла…
- Нет, конечно… но я имела ввиду не это… ну, ладно. Я скоро приеду. Здесь много работы, конференция и прочее. Но дня через три я смогу вырваться. По крайней мере, я надеюсь на это, и тогда мы с тобой поговорим обо всем.
- Конечно, Рая, увидимся… - Мира не успела договорить, как в трубке послышались короткие гудки. Девушке вдруг стало очень грустно. Зачем она вообще начала ворошить прошлое? Может, это всего лишь наваждение? Бред? И Рая – просто девушка, которая поссорилась с отцом и ушла из дома? Но почему отец Валерий так усиленно пытался скрыть правду? Мира знала, что отступать ей некуда. «У меня в запасе три дня».  

Чтобы попасть в монастырь, Мира тоже представилась журналисткой, вернее юным журналистом Максимом Саблиным, чтобы никто не придрался к ее истинному полу. Она легко смахивала на парня-подростка благодаря короткой стрижке и стилю одежды. Девушка сказала, что пишет статью для школьной газеты церковно-приходской школы о жизни в монастыре и о том, как люди находят утешение в «самоотверженном служении Господу». Ее пустили только после звонка директору школы. Благо, она заранее договорилась с настоящим десятиклассником Максимом Саблиным, учеником этой школы и соседом девушки по лестничной клетке, которому очень не хотелось никуда ехать и выполнять возложенную на него школой миссию. Мира с воодушевлением вызвалась помочь ему, сославшись на то, что у нее все равно дела в этом регионе. А Макс был настолько рад, что даже пообещал целый день не высовываться из квартиры, чтобы никто не догадался о маленькой подставе. Для него это было не сложно, компьютер заменял мальчику друзей. Он даже сделал для Миры поддельный ученический, чтобы уж точно наверняка. В монастыре попросили показать документ, но к счастью девушки, подделки никто не заметил.
 
Мира поняла, как ей вообще везет по жизни, когда гидом по монастырю ей назначили иеромонаха Кирилла! «Теперь бы только уличить момент и расспросить его обо всем! Но как? Под каким предлогом?»
Кирилл, с виду молодой крепкий человек, был не многословен. Он был абсолютно не похож на своего отца. Их родство выдавали только неестественные черные волосы и зоркие маленькие глаза, которые у парня были наполнены какой-то вселенской грустью. Удача опять сообщила, что обожает Миру. Кирилл решил показать скромность монашеской кельи на примере своей собственной. Осматривая помещение, заметила маленькую тетрадку на тумбочке, рядом с кроватью. Она остро почувствовала, что ей необходимо ее забрать. Что она и сделала, легко и незаметно, спрятав ее за пазуху просторного свитера.
Мира не посмела расспрашивать монаха о его семье, спокойно выслушав экскурсию, она благополучно удалилась из монастыря. «Интересно, что за тетрадку я прихватила?»

Дома Мира никак не могла решиться открыть свой добытый трофей. Тетрадка и манила ее и отталкивала одновременно. Любопытство терзало: «Что же там? Возможно, там ответы на все мои вопросы. Только стоит открыть и больше не останется секретов и тайн». Но сомнения раздирали еще больше: «А если там что-то страшное? Если там то, что мне не следует знать и это уничтожит меня? Может, не зря меня пытались предупредить? Что если из-за этой тетради я навсегда потеряю Раю?». Мира ходила по комнате, вокруг стола, на котором лежала тетрадка, и лихорадочно пыталась найти какую-то зацепку в своем жилище, чтобы отвлечься от манящего предмета в зоне протянутой руки. Но любопытство, наконец, взяло верх. Мира села в кресло, дрожащими руками взяла тетрадь, открыла ее и начала читать. Это оказался дневник Владимира Миронова, брата Раи, ставшего монахом…