Свои, как чужие и чужие, как свои

      В полдень в ветеринарной клинике всегда многолюдно или, точнее – многоживотно. Кого здесь только не увидишь! Кошки и котята, собаки и щенки всевозможных пород,  хомяки и морские свинки, птицы и рептилии… всех и не назовешь, особенно в наше время, когда стало модным держать дома диковинных животных. Все эти Божьи творения, бывает, заболевают и, соответственно, нуждаются в помощи ветеринарных врачей. Всем им нужны прививки, стрижки и многое другое.
      У регистраторской стойки выстроилась небольшая очередь. Рыжеволосая зеленоглазая  девушка-регистратор, с вышитым на нагрудном кармане халата именем «Лариса», мило улыбаясь, оформляла очередного пациента и направляла владельца с питомцем к нужному специалисту. Да, и ветеринары тоже бывают разных специальностей: терапевты и хирурги, окулисты и рентгенологи, эндокринологи и паразитологи… всё, как у людей. Во всяком случае, в хорошей ветеринарной клинике все эти специалисты есть, а эта клиника считалась лучшей в городе.
      Поток пациентов всё прибывал. Лариса с трудом, но весьма расторопно справлялась со своей обязанностью. Вестибюль клиники был достаточно просторным, обставлен удобными креслами вдоль стен так, что всем ожидающим своей очереди к нужному доктору было, где расположиться вместе со своими питомцами. Кто-то принёс своего любимца в переноске, кто-то завернутым в шарф или теплую пелёнку, а у кого-то малыш выглядывал из-за борта куртки или пальто. Больших собак владельцы держали на коротком поводке, опасаясь за внезапный приступ агрессии в адрес других животных. Ведь они, как и многие люди, испытывают страх и нервничают, находясь в лечебном заведении. Реакция их может быть разной: у одних это проявляется подавленным состоянием, других бьет неуёмная дрожь, а у третьих возбуждение граничит с агрессией. «Папы» и «мамы» этих милых кошечек и собачек нервничают не меньше своих «малышей». Ведь все они очень привязаны к ним и очень их любят. Об этих взаимоотношениях можно рассказывать очень долго, но не в этот раз.
      В очереди перед регистратурой стояло человек пять-шесть, когда в конец её подошёл ещё один посетитель очень преклонного возраста, но осанистый, ладный, очень аккуратно и со вкусом одетый, что выдавало в нём бывшего военного. Лариса его заметила сразу, ведь они были хорошо знакомы. Вместе со своей подругой Ольгой она снимала комнату в квартире этого одинокого отставного офицера Виктора Васильевича.
      Прошлым летом девушки приехали в город поступать в медицинский институт. Ольга благополучно поступила, а Лариса недобрала нужного количества баллов. Уезжать обратно в родную деревню не хотелось да и незачем: работы там никакой не найти, а быть на иждивении у родителей, которые с раннего утра до позднего вечера гнули спины на своем небольшом подворье, чтобы  прокормить и вырастить двоих детей, девушке претило. Ей, окончившей школу хорошисткой, любящей читать, имеющей тягу к новым знаниям, работа на огороде и в хлеву была неинтересна. Вот и решили лучшие выпускницы сельской школы ехать в город с целью получить высшее образование. Родители обеих  были только рады их решению.
      Плата за съёмное жильё была чисто символической. У Виктора Васильевича была достойная пенсия и постояльцы ему были нужны лишь для того, чтобы не чувствовать себя одиноким. Жена его – Ниночка, так называл он её ласково, с которой они прожили в мире и согласии пятьдесят два года, красавица, невероятная хозяюшка и обладательница замечательного веселого и очень уживчивого характера, ушла из жизни около пяти лет назад совершенно неожиданно: она просто не проснулась утром. Этот удар судьбы он перенёс стоически, но интерес к жизни утратил. Единственная дочь их, Вероника, будучи замужем за дипломатом, жила за границей. Приехав на похороны матери вместе с мужем и взрослыми детьми, она настойчиво просила отца уехать вместе с ней, но старик категорически отказался.
      Проводив родню, мужчина остался в огромной квартире вместе с тринадцатилетним размером с болонку псом – Шерри. Его, совсем ещё крохотным черным лохматым комочком, Виктор Васильевич подобрал на улице зимой в крещенские морозы. Как этот малыш оказался в такой холод без опеки матери, осталось загадкой. Вместе с Ниночкой они выкормили и выходили это маленькое беззащитное существо непонятной породы. Песик вырос весом чуть более трёх килограммов очень ласковым и сообразительным. Всюду, где приходилось бывать пожилой чете, Шерри был их обязательным спутником.
      Долгих четыре с половиной года осиротевшие «мужчины» вместе  пытались одолеть тоску по любимой жене и хозяйке. Вероника приезжала к отцу раз в год на пасхальные праздники. Она, конечно, звонила почти каждую неделю, но старику этих звонков было мало. Внуки же никогда не приезжали и звонили только по большим праздникам. Единственным спасением и развлечением старика были прогулки в старом парке недалеко от дома вместе со своим неизменным компаньоном Шерри. Здесь некогда они гуляли втроём: Ниночка, Виктор Васильевич  и  их веселый Шерри. В этом же парке на исходе лета и свела судьба отставного офицера с двумя милыми девушками – Ларисой и Ольгой. Они подсели на скамейку рядом с пожилым мужчиной с собачкой. Лакомясь мороженным, девушки читали вслух местную газету с объявлениями. Из их беседы Виктор Васильевич понял, что они интересуются съёмным жильем. Решение пришло спонтанно. Он вдруг понял, что, если пригласит их жить к себе в пустующую квартиру, ему будет не так одиноко. Плата была озвучена настолько мизерная, что отказаться от этого предложения было бы крайне глупо.
    Совместное проживание оказалось совсем несложным, более того – приятным, учитывая непритязательный характер пожилого человека и хорошее воспитание девушек. В доме всегда царил безупречный порядок, отношения с жиличками сложились очень теплые, почти семейные. Шерри принял и отнесся с доверием к новым лицам в доме. Вечерами собирались на кухне, пили чай, вели содержательные беседы. Старику было, что рассказать, а девушки были благодарными слушательницами. Они с неподдельным интересом слушали его, задавали вопросы, на которые умудренный жизненным опытом человек, с удовольствием отвечал. Шерри устраивался на коленях то у Ларисы, то у Ольги и мирно посапывал.
      Спустя неделю, посетив ветеринарную клинику вместе с пёсиком с целью сделать ему очередные прививки, Виктор Васильевич узнал, что там есть вакансия регистратора. Ольга уже работала санитаркой на станции скорой помощи, ожидая начала учебного года в медицинском институте. Ларисе же это предложение показалось интересным, и она в тот же день записалась на собеседование к заведующему клиникой. Через пару дней девушка успешно приступила к работе.
     
    - Уважаемые граждане, если вас не затруднит, пропустите, пожалуйста, вон того пожилого человека вне очереди, - обратилась Лариса к людям, стоявшим у регистраторской стойки, указывая на Виктора Васильевича.
    - Нет, нет, Лариса, спасибо большое, но я не тороплюсь, - возразил мужчина.
Когда же подошла его очередь,  попросил записать его на прием к свободному ветеринару.
  - Как всегда к Олегу Алексеевичу? – спросила регистратор, - он, по-моему, сейчас не занят.
Девушка, выйдя из-за стойки, прошла в один из кабинетов. Через пару минут она вышла вместе с врачом. Мужчины поприветствовали друг друга, пожав руки.
  - Слушаю вас, Виктор Васильевич. Что-то случилось с Шерри? А где он? - обратился к посетителю ветврач, оглядывая вестибюль, в поисках собаки.
      Олег Алексеевич, крепко сколоченный, расположенный к полноте мужчина лет пятидесяти, хорошо знал всех своих пациентов, был к ним всегда внимателен и ласков и, главное, был, что говорится, врачом от Бога. Его, буквально, обожали все животные, их владельцы и весь коллектив клиники.
      Шерри на тот момент было почти восемнадцать лет и, ввиду того, что все эти годы пожилой человек вместе с покойной супругой и своим питомцем были постоянными посетителями клиники, все врачи хорошо знали своего пациента и его владельцев. Весь контингент клиники восхищался маленьким, но очень доброжелательным пёсиком и его владельцами. Редко, кто так заботился о своём подопечном. Собачка была всегда ухожена: чистая и причесанная, всегда вовремя вакцинирована, здоровая и веселая, беззаветно привязанная к своим хозяевам и безумно их любящая, вызывала восторг у всех, с кем приходилось им общаться.
  - Олег Алексеевич, у меня к вам несколько необычная просьба, - почти шепотом заговорил Виктор Васильевич, глядя ему прямо в глаза, - я хочу пригласить вас к себе домой на чашечку чая. Мне нужно с вами поговорить, но, думаю, что разговор наш будет долгим. В клинике затевать длинную беседу не совсем удобно. К вам на приём постоянно длинная очередь, и заставлять людей ждать, пока мы закончим  беседу, будет не очень удобно.
Просьба старика не удивила Олега (редко, кто называл обаятельного доктора по имени и отчеству): он был вхож в дом почти всех своих пациентов. Даже бывали случаи, когда приходилось ехать к ним среди ночи, так как скорой ветеринарной помощи в городе не было, а со многими владельцами кошек и собак у него сложились дружеские отношения, и денег за подобные визиты он никогда не брал. Мужчины не стали откладывать встречу на следующий день, договорились на вечер. На том и распрощались.
      Ближе к вечеру Лариса, вернувшись с работы и, зная о предстоящей встрече Виктора Васильевича с Олегом, нажарила оладий, достала из старинного буфета баночку присланного из деревни вишневого варенья и сервировала стол в гостиной для вечернего чаепития. Дождавшись визита врача, она заварила чай и удалилась к себе в комнату, некогда принадлежавшую дочери хозяина квартиры. Шерри, радостно встретив обожаемого им доктора, последовал за Ларисой. Он никогда не докучал гостям своих хозяев, то ли в силу воспитания, то ли из врожденной деликатности, понимая, что людям есть о чём поговорить и без него.
      К столу Виктор Васильевич вышел в парадном мундире. Увидев его в таком виде, Олег понял, что разговор будет очень серьёзным.
    - Олег Алексеевич, чай, конечно, напиток замечательный, - обратился к врачу старый вояка, - но не испить ли нам чего-нибудь покрепче?
    - Как я предполагаю, беседа наша будет серьёзной, но не могу понять, какой темы она коснется. Так или иначе, я думаю, что, если вам будет легче рассказать о вашей проблеме, сняв напряжение более крепким напитком, я не имею ничего против вашего предложения, - не стал возражать Олег.
В качестве аперитива мужчины выпили по пятьдесят граммов коньяка. Оладьи с вареньем, несмотря на то, что не совсем соответствовали в качестве закуски под коньяк, были вкусными, и вызвали полный восторг у Олега Алексеевича, пришедшего в гости прямо с работы.
        Поговорив о всякой ерунде, типа погоды, футбола и тому подобного, выпили ещё по пятьдесят граммов. Виктор Васильевич расслабился и попросил своего собеседника, не перебивая, его выслушать.
    - Олег, дорогой мой, позволь  мне обращаться к тебе на «ты»? – и, не дожидаясь согласия своего собеседника, продолжил, - меня несколько настораживает